— Боюсь, что да. Извини, Джейн, родная, но похоже, дела требуют моего присутствия здесь… На неопределённый срок.

— То есть, ты в ближайшее время не вернёшься? Óдин не отпускает? — И вот когда она это сказала, до всех нас постепенно начало доходить некое несоответствие…

Первой сообразила Наташа. На её лице отразилось сначала удивление, потом недоумение, затем насторожённость.

Но вставить вопрос она не успела:

— Нет, дело не в этом, — покачал крыльями на шлеме Тор. — Я просто не смогу вернуться. В ближайшее время невозможно будет зажечь радужный мост.

— Он вновь уничтожен? — Вскрикнула Фостер.

— Нет, но… — Тор явно не хотел чего-то говорить, это было очевидно. Вздохнул, однако всё же уточнил: — Обсерватория Хеймдалла. Она разрушена до основания.

— Нападение? Кто это был? Поэтому Всеотец велел тебя вызвать? — Джейн так резко подалась вперёд, что мне на миг почудилось, что она сейчас просунет голову в окно между мирами. Но конечно, даже волнуясь, моя подруга-астрофизик не забывала об осторожности. Это же Джейн Фостер, в конце концов…

— Он меня не звал, — неохотно ответил Тор, при этом скривившись так, словно у него зубы болели.

 — А раз ты сидишь на троне, то позволь спросить, он вообще где?  — Наконец смогла вставить Нат.

Вопрос оказался правильным.

Ответ — жутким.

— Мой отец… Он… Он мертв, — с каменным лицом огорошил всех нас Тор.

На несколько секунд, показавшихся вечностью, в лаборатории воцарилось зловещее молчание.

— О Господи, как ты? — Первой очнулась Джейн, и её реакция ожидаемо относилась к Тору.

Он ничего не ответил. Ответа и не требовалось.

— Кто это был? — Голос Старка настолько изменился, что я с трудом узнала его. Оказалось, в характере плейбоя и миллионера стали было не меньше, чем наносной придурковатости. Хотя логично — иначе он бы никогда не стал тем, кем стал…

Я думала, что испугаться сильнее уже не могу.

Оказалось — вполне.

Тор произнёс в ответ лишь одно слово:

— Локи.

И в этот момент окно схлопнулось.

— Ну мерзавец!!! — С яростью прорычал Кэп, зарядив кулаком по стене. — Ушлый, однако!

Я невольно обвела взглядом остальных, ожидая встретить повсюду волну ненависти, не зная, что делать, защищать Локи, очевидно, не имело смысла, а слушать, как все эти неплохие, в сущности, люди выливают на любимого Бога Миражей тонну дерьма… Я понимала, что не выдержу.

Но я ошиблась.

В комнате властвовал шок. Он был даже сильнее возмущения. И я окончательно убедилась, что от меня скрыли что-то очень существенное.

— Кто бы мог подумать, что всё разрешится… таким образом, — наконец покачал головой Старк, подтверждая мою гипотезу. — Я ожидал любого развития событий… Кроме такого.

— Он нашел самый радикальный способ себя обезопасить, однако, — Нат тоже выглядела… впечатленной. — Но в кои-то веки…

— …Это кстати, — завершил её мысль Клинт.

— Потому что теперь ничто не мешает вам дорабатывать адскую машину Джейн? — Недоуменно спросила я… И вдруг поняла, что все без исключения Мстители уставились на меня.

— Нет… Потому что вчера… — Начал говорить Стив, но запнулся, и за него продолжила Наташа:

— Вчера Тор… принёс… передал приказ Одина, с которым мы не могли согласиться. Он шёл вразрез с нашими предложениями о чести и справедливости, и мы четыре часа спорили о том, насколько возможно отказать Всеотцу и чем нам грозит неповиновение…

— Ну же, скажи ей уже, всё равно узнает! — С какой-то странной интонацией поторопил её Тони. Бросив взгляд на него, я вновь растерянно уставилась на шпионку. Наконец с абсолютно каменным лицом она произнесла:

— Вчера Один приказал Тору привести тебя к нему. В качестве наживки для поимки Локи.

Если встретил зверя — убей;

А убить не можешь — не тронь,

Ибо кто прошел сквозь огонь,

Тот уже во сто крат сильней…

Тот, кто видел однажды тьму,

Никогда не поверит в свет.

Всё, что свято, сошло на нет,

И глаза не солгут ему…

Последнее Испытание, «Те глаза»

Они с Одином встретились на Биврёсте. В этом было нечто символическое: оба с первой секунды знали, что другой не отступит. Пути назад или в обход уже просто не было, да и мог ли он быть? Локи не таился, вызывая Радужный мост, Хеймдалль знал, кто стучится «домой»… Но открыл.

— Ну здравствуй… Локи.

Слово «сын» всё же не прозвучало. Что ж, Локи и не ждал теплого приёма. В ответ он промолчал, сохраняя отстранённо-вежливое выражение лица.

— Зачем ты явился? — Не дождавшись реакции, продолжил «диалог» Один, лично, без охраны выступивший бывшему сыну наперерез.

— Я пришел договориться, — бесстрастное лицо Локи, как и его голос, не отразили ни одной эмоции, оставаясь абсолютно равнодушными, что ещё больше походило на издевательское пренебрежение в глазах Одина.

— Да? И ты думаешь, что я пойду на сделку с преступником, неоднократно предавшим не только моё доверие, но и всех Девяти миров? — Раздражённо, даже с лёгкими нотками угрозы отчеканил Всеотец, презрительно прищурившись.

— Ты прекрасно знаешь, что я никого не предавал, — отмахнулся Локи и вкрадчиво продолжил, делая ещё один шаг навстречу «отцу». — Более того, в твоё отсутствие мне удалось сохранить в Асгарде мир и порядок, как и полагается достойному правителю… Коим я являлся по праву рождения, пока ТЫ не решил, что мне суждено стать орудием твоих честолюбивых замыслов!

— По праву рождения ты был уродом, — да, Один умел быть жестоким, — никчемным полукровкой, которого бросили на произвол судьбы собственные родители, оставив замерзать.

— Но ведь ты забрал меня, дабы использовать как аргумент для политики, шантажа и укрепления личной власти, — парировал Локи.

— Для укрепления МИРА во всех ветвях Иггдрасиля! — Мгновенно выйдя из себя, перебил Один. — Тогда как ты, тот, кого я назвал своим сыном, проявил и доказал свою лживую йотунскую натуру при первой же возможности! Ты едва не убил своего брата…

— Не пытался даже, а то бы преуспел, — спокойно усмехнулся Локи.

— И вероломно отнял у него трон…

— Который ему и даром не нужен. Он лично отказался от престола, — вкрадчиво заметил маг.

— Ты обманул его!

— А ты — всю жизнь лгал мне, и смеешь ставить такое же поведение мне в упрек? — Зло изумился Локи. — Я всего лишь следую твоим урокам… «Отец».

— Я не учил тебя убивать людей, разрушать миры и сеять хаос! — Прогремел Всеотец.

— Да, конечно… Ха, ты всего лишь внушил мне, что я достоин трона, но не предоставил ни единого шанса проявить себя, потакая любимому, непревзойденному Тору! — Выплюнул Лафейсон. Ему становилось всё яснее, что разговор этот ни к чему не приведет.

— Верно, и сейчас вижу, как был прав! — Покачал головой Один. — Тор защищает мир и порядок, спасает людей, тогда как ты вновь и вновь строишь козни, которые будут стоить чьих-то жизней. Если бы ты умел защищать…

— Нашу мать вы с Тором и вдвоём не уберегли, — прошипел Локи.

— Не смей называть её матерью, йотунское отродье! — Взорвался вдруг истерическим криком Всеотец. — Она всегда любила и защищала тебя, но ты… Ты не стоил и ногтя на ее пальце!

Локи вздрогнул, как от пощёчины. До этого момента он думал, что уже никто и ничто не может причинить ему боль. Полагал, что давно окончательно разочаровался в асах (что уж и говорить про людей!). Считал, что словами его из себя не вывести, не разозлить, не задеть.

Что ж, он ошибся: слова Одина имели такое же влияние, как подлый удар молотом по голове со спины, как кинжал в сердце во сне, как последний толчок, за которым остается только шаг в пропасть.

И он шагнул, покатился в который раз по наклону, безумно усмехнувшись своим мыслям. Эта мрачная маска весёлого сумасшествия мелькнула всего на миг, оставляя за собой лишь злые искры зелёного костра в глазах. И так прямая спина выпрямилась до невозможности, подбородок приподнялся, а на лбу залегла глубокая складка. Сомнений в своём решении у Бога Коварства и Обмана больше не было.