Притворство революционера хороший технический прием, но для него эта игра неприятна, ведь он стремится быть самим собой, а не удобной маской. Живя в буржуазном обществе, в обществе подделок, да еще и окруженный врагами он просто вынужден так поступать. Революционер умеет лучше притворяться в силу того, что он освобожден от норм буржуазной морали, да и не сложно «подделать» человека построенного по принципу иметь, но притворство не есть он. Свободу от буржуазной морали нужно понимать не как безнравственность или нигилизм, а как восхождение на новую историческую ступень с возникновением новых правил поведения. Революционер есть новый человек, главная черта которого это готовность отказаться от всех форм обладания ради того чтобы в полной мере быть.

Хочу немного остановиться на одном парадоксе собственнического психотипа. Даже если буржуазный индивид ничем не владеет, то все равно он считает, что он чем-то владеет, пусть даже это его воспоминания. Это так называемое мнимое обладание, но индивид не ощущает его таковым. Итак, он обладает, что же происходит? Тогда он вздыхает и говорит: «Когда-то, я был бургомистром», ротмистром или бизнесменом, по сути, это не имеет значения, важно его отношение. Для нас марксистов имеют значения в первую очередь отношения между людьми, а не то чем они являются, а вернее обладают. Человек выступает как самоценность и вновь оживает тезис Протагора из Абдеры: «Человек мера всех вещей». Человек, но не вещи мера человека!

Некоторым может показаться, что мы так далеко ушли вперед, что теперь изучаем их (отставших), как биологи насекомых. Так ли это? Наше истинное предназначение не просто изучать, но и изменять мир, подталкивать его вперед (мы не так уж далеко, в сущности, ушли, мы часть общества, часть человечества и нам без него в будущее не попасть, это утопия). Служение общественному прогрессу вот истинная задача каждого революционера, приносить человечеству пользу везде, где это только можно и приносить капитализму вред везде, где это только возможно. Самый большой вред капитализму может нанести только распространение прогрессивных взглядов и борьба за их претворение в жизнь. Вопрос исцеления человечества состоит в выработке подходов к обществу находящемуся в моральном плену у капитала. Человечество рано или поздно откроет глаза, и фарс прекратится, наша же задача ускорить этот процесс.

Смена индустриальной модели общества на информационную неизбежно влечет за собой исчезновение обладания в силу его косности и буржуазной материалистичности (неспособность быстро или вообще принимать новое) и замену его бытием. Этот процесс уже идет, «информация побеждает мебель», и те представители буржуазного психотипа, которые не смогут измениться, независимо от того, сколько бы им не было лет, канут в прошлое, так как им не найдется места в будущем. Наверное, именно по этой причине капиталистическая система упорно внедряет в сознание масс этот устаревший психотип. Она стремится создать у человека искусственные и мнимые материальные потребности, понимая, что этим она тормозит развитие общества, продлевая свое существование. Но часы истории неминуемо идут вперед и глупо хвататься за их стрелки…

Апрель 2002 года.

Ненависть и любовь. Два антипода. В них есть, что-то общее? Им не ведам страх. Они свободны. Они подчинены не принципу «так нужно», а принципу «Я хочу». «Я больше не буду вам подчиняться господа!», - говорит существо, встающее на путь превращения в человека. Человек, значит свобода. Если ее нет, то борьба за нее, значит ненависть. Ненависть как воля к любви. В мире, где царят вещи, люди их рабы. Свержение капитала означает конец этой неволи.

Ненависть. Вот как писал в романе «Конь бледный» Борис Савинков, революционер, эсер, террорист: «Я ненавижу его белый дом, его кучера, его охрану, его карету, его коней. Я ненавижу его золотые очки, его стальные глаза, его впалые щеки, его осанку, его голос, его походку. Я ненавижу его желания, его мысли, его молитвы, его праздную жизнь, его сытых и чистых детей. Я ненавижу его самого, - его веру в себя, его ненависть к нам. Я ненавижу его». Роман написан в 1909 году, пик эсеровского террора позади, но впечатления живы. Подавлена революция. Пир самодержавия продолжается, а значит, продолжается и ад народа. Вся Россия узнала Столыпинский галстук. Виселицами покрылась страна.

Жизнь так устроена. Нужно уметь любить, нужно уметь ненавидеть. Видимо в этом и состоит наука жить. Но откуда берется ненависть? У нее только одна причина - несправедливость. Злоба это то же самое, что и ненависть? Нет, ненависть явление социальное и есть только у человека, только в обществе. В ней быть может не обходится без злости. Но оскал злой собаки и ненависть человека не одно и тоже. Злая собака хвостом не виляет. А человек испытывая ненависть к вам, может вам улыбаться. Но разница не в этом. Тогда в чем? Ненависть следствие социальной опасности. Для одних это несогласие с несправедливостью других, для других несогласие с теми, кто против несправедливости. Всегда ли была ненависть? Будет ли она вечно? Она не всегда была. Ненависть продукт несправедливого общества. Вместе с ним она и уйдет. Бесконечность не ее стихия. Может уже сейчас нужно только любить? Так учат нас культы, всякие боги, священные книги и прочие. Тот ли это путь? Религия помогает человеку бояться дольше. Она учит любить, но ее любовь основана на страхе. Страхе кары господней. Страхе потерять теплое местечко в раю (если там действительно тепло). Религиозный страх особенный, он основан на том, чего нет. Интересная позиция, любить всех в царстве зла, в пространстве и времени капитализма. «Сегодня надо кастетом кроиться миру в черепе!» (Вл. Маяковский)

Классовое общество? Капитализм. Есть богатые, есть бедные. Есть неоновые огни ночного рая развлечений. Кокаиновые россыпи. Есть все у одних, нет ничего у других. Общество, лишенное справедливости. Мир страха и богатства. Одни призванные трудиться на других. Человек, вещи, все товар. Все подчинено единой формуле капитала. Богатство, богатство, нищета, ненависть. Такое устройство не может не быть чревом ненависти. Классовой ненависти.

Можно и любить и ненавидеть одновременно. Но может ли ненависть быть любовью, или только ненавистью? Разделить, значит почувствовать на своей щеке удар, нанесенный другому, считал Че Гевара. Любить народ - значит, ненавидеть его угнетателей, иначе это не любовь. Ненависть возникает тогда, когда посягают на то, что вам дорого. У буржуазии это конечно вещи, их собственность, капитал. Можно ненавидеть и, не имея ничего, но, зная, чего вас лишили. Не имея ничего ненавидеть того, у кого все, и при этом не желать ничем владеть. Но хотеть, чтобы никто никем не владел. Чтобы человек перестал быть товаром.

Ненависть это хорошо или плохо? Ключ к ответу - справедливость. На чьей вы стороне? Если на ее, то ненависть это доброе и хорошее отношение, потому, что ненависть это не только ощущение, это поступки. Совершаемые для чего, во имя чего, зачем. Я не задаю вопрос, я отвечаю.

Никколо Макиавелли считал, что ненависть это страх на такой стадии когда уже не страшно совеем. Это перегретый страх. Вот вам страшно, вас пугают, вам еще и еще страшней, и вдруг вам не страшно совсем. Что произошло? Дальше бояться просто нельзя. Боль, физическая или душевная признак опасности. Страдания человека должны дойти до предела, чтобы проснулась ненависть. Она пробуждается не сразу, по чуть-чуть. Сперва открывая один глаз. Потом другой, и прежде чем впиться когтями в горло обидчика она проснется совсем. Ненависть это состояние, когда человек еще не свободен, но он уже точно решил быть свободным. Решил - не хочет быть рабом. Что происходит с Россией? Когда страх народа, а какие бы он маски не носил, он страх, перерастет в ненависть? Кажется, глаза открываются. Когда?

Завтра наш день.

16.06.2002