По ее тону нельзя было предположить, что она сейчас расположена к Берчи, но Ранджит знал, что это пройдет. Сцилла Берчи была главной дуэньей их группы. Кроме того она была преподавателем истории на Единороге-11 и одним из любимых учителей Сьюзан. Этому, должно быть, способствовало то, что она дослужилась до майора морской пехоты прежде чем травма, полученная во время учений, вынудила ее уйти в отставку. Сьюзен ей явно нравилась, и она втихую поддерживала в девочке военные амбиции, но она была не из тех, кто позволяет подобным вещам влиять на ее собственные обязанности.

Именно поэтому Ранджит был убежден, что она и в самом деле знала о симуляторах Афинского курорта. Он и сам был поражен их совершенством, хотя и не подал виду перед Сьюзан; старшему брату приходится поддерживать определенный имидж, кроме того, поддерживать его перед Сьюзан и так было труднее, чем должно было быть. Похоже, обороты Афинского курорта позволяли приобрести аппаратуру с намного более широкими возможностями, чем он предполагал. Виртуальная реальность симулятора была столь же хороша, или даже лучше, чем в любой встречавшейся ему системе полных ощущений. Это ставило его на несколько уровней выше плебейского, едва-едва адекватного симулятора «обучающего уровня» который он ожидал увидеть. На деле, комбинация сенсорного ввода последнего поколения, физического взаимодействия с «лыжами» создававшего полную иллюзию неограниченной свободы перемещений во всех направлениях, и аккуратное использование антиграва и эффекта аэродинамической трубы полностью поглотили его. За первые десять секунд он полностью забыл, что он вовсе не на склонах Перикла, высоко над Афинами, и воспоминания о его собственных воплях восторга заставляли его криво усмехнуться и задуматься, что же о нем подумали операторы симулятора.

Он понимал, что имело смысл дать клиенту освежить свои лыжные навыки (по необходимости) в безопасности симулятора прежде чем выходить на настоящие склоны и был благодарен, что ему была предоставлена такая возможность. (Еще он собирался спросить мистера Гастелаарса на Единороге-11 не найдется ли у них средств на приобретение одного-двух таких симуляторов, хотя прямо сейчас со Сьюзан обсуждать это он не собирался.) Но, помимо того, на курорте симуляторы использовали для определения подлинного уровня способностей юных лыжников. Его мать была права, никакие заявления Сьюзан не могли склонить ее экзаменаторов выдать ей допуск на более сложную трассу.

— Это еще не конец света, детка, — продолжил он через мгновение. — Мы пробудем здесь десять дней, знаешь ли, а ты учишься быстро. Они выпустят тебя с трассы для начинающих намного быстрее, чем полагают.

— Да-да, конечно, — фыркнула Сьюзан и вперила в него острый взгляд. — А какой уровень они определили у тебя ?

— Продвинутый средний, — не подумав ответил он, и тут же мысленно выругал себя увидев изменение ее выражения. Сьюзан могла горько жаловаться, когда ее удерживали от чего-то, чем она хотела заняться, она могла спорить с невыносимыми упорством и убежденностью, но она не дулась и не искала сочувствия. Однако Ранджит научился распознавать моменты, когда какая-то часть ее хотела именно этого. Он видел подобное выражение ее глаз раньше, достаточно часто, чтобы распознать в нем знак подавленных слез. Он подошел ближе и положил руку ей на плечо.

— Эй, то, что они позволили мне при желании спускаться по трассе для продвинутых середнячков, еще не говорит о том, что я так и поступлю, — сказал ей он. — Я дважды практически плюхнулся на задницу на этом уровне сложности в симуляторе. Мне самому не повредит начать с трассы для новичков. По крайней мере пока я не почувствую себя уверенно на настоящем склоне. Думаю, это повредит мне гораздо меньше , в определенном смысле.

— Не надо делать это только чтобы составить мне компанию, — пробормотала Сьюзан. — Я не ребенок, Ранджит.

— Я этого и не говорил, — сказал он и сжал ее плечо. — Боль в заднице, головная боль и боль в некоторых других местах — да. Этим ты являешься. Но ребенком? — Он потряс головой, а ее губы изогнулись, когда она постаралась подавить улыбку. — Но ты еще и моя младшая сестра, и я всерьез намерен начать с простого, так почему бы мне не убить двух зайцев одним выстрелом? Я составлю тебе компанию на трассе для начинающих в первый день или вроде того, пока не буду убежден, что не сломаю себе ничего из того, что мне еще понадобится. К тому моменту тебе уже возможно позволят перейти на более сложную трассу. А если и нет, то у тебя появятся друзья среди «отсталых», правильно?

— Ты и правда этого хочешь? — требовательно спросила она, глядя на него с подозрением, а он пожал плечами.

— Конечно, нет! Именно поэтому тебе удалось вырвать из меня такое предложение только под дулом пульсера! — Она рассмеялась, да и он улыбнулся, а затем продолжил серьезно. — Я, конечно, не хочу сказать, что собираюсь застрять здесь на весь срок. Но я вполне могу провести день-два составляя компанию своей сестре в ее изгнании не нарушая свои планы. И именно этого я и хочу. О’кей?

— О’кей, — ответила она практически пристыжено и принялась разглядывать собственные ноги. — И… спасибо, Ранджит, — добавила она спустя мгновение севшим голосом и на редкость крепко обняла его, прежде чем умчаться.

— … так что погодные условия, похоже, будут более чем слегка «переменными», — протянул коммандер Энтони Агурский, Четырнадцатый Барон Новой Тюмени, и пробежался глазами по офицерам, сидящим в комнате для совещаний на борту «Палаша». Коммандеру пришлось оставить свой комфортабельный офис в Бюро Кораблестроения и отправиться в командировку ответственным за испытания «Скайхоков», а новенький тяжелый крейсер был старшим кораблем в маленькой эскадре, собранной Флотом и Морской пехотой для этой цели. Кроме того, на крейсере было достаточно места для размещения дополнительного персонала и самые просторные (и самые комфортабельные) комнаты для совещаний… а также и каюты для гостей. Все это неотвратимо бы привлекло выбор кого-то вроде Новой Тюмени к «Палашу», даже если бы капитан Таммерлан не был старшим офицером собранной экспромтом эскадры. В конце концов он был Агурским из Новой Тюмени — факт который он редко кому позволял забыть — а, значит, самый новый и самый лучший из наличных кораблей был всего-навсего тем, что ему причитается по праву.

Коммандер был человеком среднего роста и телосложения, с черными волосами и очень светлой, практически бледной, кожей. Его также отличала особенно подчеркнутая версия растянутого произношения, которую стали культивировать некоторые слои последних поколений аристократии Звездного Королевства. Вдобавок к высокомерию и франтовству, оставившему свой след в покрое его формы, этот прононс мог подвигнуть неосторожную персону повесить на него ярлык выродившегося, эгоцентричного, туго соображающего трутня, взлетевшего столь высоко только благодаря бесспорному политическому влиянию его выдающейся фамилии.

Что, отметила себе Хонор Харрингтон, могло стать очень неудачной ошибкой для кого угодно, поскольку уж чем, но «туго соображающим» он не был. С другой стороны — тут она позволила себе мысленно скорчить гримасу, ни следа которой не отразилось на ее лице — три попадания из четырех уже не так плохо.

— Да? — отреагировал на поднятую руку Новая Тюмень.

— Вы сказали «переменными», сэр, — сказал лейтенант Хеджес. — Значит ли это, что они могут выйти за установленные рамки?

— Если они выйдут за установленные рамки, тогда они уже не будут «переменными», не так ли, лейтенант? — заметил Новая Тюмень все с той же раздражающей протяжностью. — В этом случае условия станут определенно неприемлемыми, и миссия будет прервана, нет?

— Э-э, да, сэр. — Хеджес краем глаза покосился на свое начальство, но Хонор продолжала сидеть с выражением собранности и внимания на лице. Им с Новой Тюменью уже случалось пару раз обмениваться колкими замечаниями. Ей нравился Хеджес, и она не собиралась оставлять его на растерзание, если произойдет то, о чем она подумала, но она собиралась действовать с осторожностью. Она была старпомом «Палаша», но младше Новой Тюмени по званию, и именно он был назначен Бюро Кораблестроения и Бюро Планирования старшим на испытаниях. Что привело к разветвлению цепочки командования, а она уже успела обнаружить, что Новая Тюмень был из тех офицеров, кто использовал свой ранг на полную катушку.