Мой отец - сэйвир. Эти люди борются с дварками - порождениями иного мира, которые проникают в наш из-за постоянного использования источника. Магия под контролем, и границы между мирами в целости, но все же случаются разрывы. И тогда появляются эти чудовища - дварки. В древности из звали демонами, бесами, привидениями. Сэйвиры защищают город от них. Пусть отношения и не сложились, но я все же горжусь своим отцом.

   Наутро мама покинула мою сияющую чистотой квартиру, оставив почти полугодовой продуктовый запас, и уехала на работу в овощную оранжерею, пообещав вновь наведаться к выходным. Я же с видом великого мученика отправилась на зачет. Хорошо, что Институт так близко к дому, не приходится пользоваться общественным транспортом. Можно выйти пораньше и пройтись неспешным шагом, чтобы привести мысли в порядок перед новым днем.

   Коридоры Института как всегда были заполнены шумными студентами. Я направлялась к кабинету математического анализа и чувствовала, будто ноги стали ватными. Никогда я еще не боялась так перед экзаменом. Даже ободряющая речь куратора Карсона не помогла.

   Заняв место в аудитории, я достала планшет и принялась нервно постукивать по нему ногтем. Скорей бы Эмма пришла, с родным человеком не так страшно. К несчастью, моя лучшая подруга обладала стойкой неспособностью приходить во время куда бы то ни было. Даже на экзамены неизменно опаздывала. Ей все прощалось из-за высокой успеваемости.

   - Привет, Лисичка! - раздался веселый голос.

   Я скривилась по привычке, услышав прозвище., и поздоровалась в ответ. Это Барт пришел, мой неудачливый ухажер. Именно он наградил меня этим дурацким прозвищем за рыжий цвет волос. Парень уселся рядом со мной и стал рыться в рюкзаке. Он бегает за мной с первого курса, но взаимностью я ему не отвечаю. Вообще-то Барт очень привлекательный парень, высокий, атлетично сложенный, черноволосый и кареглазый. Многие девушки мечтали встречаться с ним, но только не я. Еще бы, гордость актерского факультета. Но он не привлекал меня, как мужчина, да и все мои мысли и время были заняты лишь учебой. И мне совсем не хотелось тратиться еще и на романтические глупости, к тому же я еще не встречала парня, который бы затронул сердце.

   Барт достал коробочку, перевязанную синей ленточкой, и протянул мне с улыбкой. Я вздохнула, но взяла. Все-таки для обручального кольца коробочка большевата, а значит предложение мне, к счастью, не светит. Сняв крышку, увидела маленькую птичку, сделанную из какого-то металла и ярко-раскрашенную.

   - Красиво, - равнодушно сказала. - А что это?

   - Будильник, - с готовностью рассказал Барт. - Он магический. Вот снимут ограничитель, сможешь просыпаться под мелодичные трели.

   - Что-то рановато, - буркнула я. - Извини, но у меня с собой сегодня маленькая сумочка, так что коробка не поместится.

   Я вернула крышку на место и пододвинула коробку парню, отворачиваясь. Настроение и так паршивое из-за зачета, так еще он со своими знаками внимания. Вообще-то мы с Бартом общаемся по-дружески, хоть я и отвергаю его ухаживания, но сегодня мне не хотелось ничего подобного. Парень вздохнул, спрятал подарок в своем рюкзаке и вернулся на свое место.

   В аудиторию вошел преподаватель, и зачет начался. Он поводил указкой по электронной доске, и на моем планшете замелькали задания, которые нужно было успеть выполнить за час. У меня даже ладони вспотели от волнения. Цифры перед глазами расплывались, и голова совершенно отказывалась соображать. Ну же, Ари, соберись!

   Дверь хлопнула, и в аудиторию вбежала растрепанная Эмма. Она промямлила извинения преподавателю и заняла место неподалеку от моего, ободряюще мне улыбнувшись. Как жаль, что нам нельзя сидеть вместе, подруга бы выручила...

   Через час, выйдя вместе из аудитории, мы с Эммой обсуждали задания, ответы к ним, и я с ужасом понимала, что все решила неправильно! Подруга успокаивала меня, говорила, что это все от нервов. Начался большой перерыв перед следующим занятием, и мы отправились в столовую перекусить. Эмма, вспомнив что-то важное, побежала к своему куратору. Я невольно залюбовалась ее новым мини-платьем из нежно-голубого бархата. Эмма, как будущий модельер, все наряды создавала сама, при этом отличаясь отменным вкусом. Впрочем, на этой стройной высокой блондинке с огромными голубыми глазами все смотрелось идеально. Я же, бывало, терялась в выборе нарядов, и частенько пользовалась помощью подруги. С фигурой мне тоже повезло, но вот с ростом - не очень. Хотя мама всю жизнь убеждала меня, что для девушки миниатюрность - это неплохо. Насмотревшись на эффектную подругу, я тоже предпочитала носить платья, хотя на мини все же не отваживалась. В отличие от роста, большие серые глаза и вьющиеся рыжие волосы меня вполне устраивали. Да и мужчин тоже, судя по всему. Впрочем, еще никого из них я не подпускала к себе близко...

   Я уже подходила к столовой, чтобы занять для нас с Эммой место, как меня вдруг окликнули:

   - Арианна!

   Я обернулась, и сердце мое тут же забилось быстрее от удивления и радости.

   - Папа?

   Глазам своим не верю! Мой отец, Ричард Парсонз, стоял здесь, в коридоре моего Института. В последний раз я видела его в прошлом году. Он зашел ко мне домой на минутку, поздравить с днем рождения...

   - Здравствуй, Арианна. Идем, нужно поговорить.

   Отец никогда не отличался сентиментальностью. Никаких отцовских объятий, поцелуев. Все четко и по делу. Он взял меня за руку и повел к выходу. Многие студенты рассматривали высокого широкоплечего мужчину с густой рыжей шевелюрой в синем комбинезоне с желтыми нашивками. Прямо со службы он что ли ко мне пришел?

   Мы с папой вышли на улицу через ближайший выход и остановились около лестницы. Папа выглядел обеспокоенным и почему-то постоянно озирался по сторонам. Он молчал, молчала и я. Рядом с ним я всегда чувствовала какую-то неловкость, даже в детстве.

   Отец оглядел меня с ног до головы.

   - Какая ты стала красивая, Ариана, - произнес вдруг он с непонятной нежностью. - Платье какое...

   Я смутилась и погладила подол расклешенного легкого платья изумрудного цвета, который, по словам, Эммы очень подходил к цвету волос.

   - Как ты поживаешь? - спросил папа. - Как там... Лаура?

   Мне почему-то показалось, что он спрашивает не потому, что ему действительно интересно, а просто этими вопросами оправдывает свой неожиданный визит. Тогда зачем он здесь?

   - Все хорошо, спасибо, - ответила я заученной фразой.

   - Ну и отлично...

   Мы еще несколько секунд стояли молча, потом отец взялся за широкий черный кожаный пояс, который почему-то время о времени будто вспыхивал, и в его руке появился широкий золотой браслет, состоящий из толстых круглых звеньев.

   - У меня для тебя подарок, - сказал он и быстрым движением натянул браслет на мою правую руку чуть ниже локтя.

   От неожиданности я дар речи потеряла, удивленно разглядывая неожиданный подарок. Второй за день. Но от этого отказаться я не могу. Или могу...

   Но прежде чем я успела сказать что-то, отец быстро заговорил:

   - Никому не говори, что я дал это тебе. Ты поняла, Арианна?

   Я ошарашено кивнула.

   - У меня... проблемы... Я пойду, пора... Помни обещание. Возможно, вскоре, мы опять встретимся, я все объясню... Мне пора!

   Отец быстро ушел, оставив меня в полном недоумении. Что это было вообще? Я вновь глянула на браслет и принялась стягивать его. И тут меня постигло новое потрясение. Браслет не снимался! Никак. Он будто врос в кожу. Что за бред? Дрожащими руками достала из сумочки коммуникатор. Кому звонить? Номера отца я не знала, он всегда приходил без предупреждения. Позвонить маме? Нет, лучше не надо... Почему-то мне хотелось выполнить обещание, данное отцу.

   Словно в прострации, вернулась в столовую. Эмма уже ждала меня в нетерпении. К счастью, мое странное состояние подруга списала на сложный зачет.