- Может быть, все-таки возьмешь меня на подстраховку? Как-то нехорошо на этой планете.

- Присматривай за Барту. И береги корабль. Будь осторожен. Во время тумана без особой нужды не выходите из корабля даже с подстраховкой. Кто-то прячется в кустарнике, прячется и следит за каждым нашим шагом.

Подошел инженер:

- Двигатель в самом оптимуме, можешь спокойно опуститься на дно морское и взлететь под облака. - Он улыбнулся одними глазами. - Может быть, возьмешь меня? Что мне стоит еще раз подремать в униходе?

Лобов покачал головой:

- Отдыхай, - и мягко добавил: - Ты сейчас, как наш левый двигатель неделю назад. Можешь отказать в любой момент, а когда - неизвестно. Ну, удачи.

Лобов вел униход к месту биоконтакта по приборам. На Юкке начиналось утро. Солнечные лучи уже легли на облачный лик планеты, поэтому облака теперь были насыщенно-желтыми. Казалось, униход повис где-то в гуще апельсинового сока и, покачиваясь с крыла на крыло, тихонько ворчит от удовольствия. Иван испытывал сложное чувство тревоги, подъема и возбуждения. Он знал, что тайна Юкки вместе с судьбой Вано Балавадзе и Дины Зейт где-то рядом. Для ее раскрытия оставалось сделать последний решающий шаг. Но последний шаг бывает всегда и самым трудным, и самым опасным.

Сколько сомнений, сколько в обстановке неясного, фрагментарного, как будто и не связанного между собой, а на самом деле тесно переплетенного незримыми пока нитями. Взять хотя бы гибель юкантропов. Майкл или кто-то другой из землян мог сделать это лишь в состоянии аффекта или безумия, а разве в таком состоянии будешь тщательно выцеливать и бить наверняка? Стало быть, это не земляне? Кто же?

В районе биоконтакта Лобов сбросил скорость и вывел машину под облака. Он сразу увидел причудливую купу деревьев, похожую на готический замок, рухнувшее на землю дерево и смятый искалеченный глайдер. Ему невольно припомнилась тяжелая картина, виденная им в рефрижераторе, заныло сердце, но он одернул себя. Надо думать о живых, а не о мертвых. Иван твердил себе это все время, пока выписывал петли и восьмерки, прислушиваясь к сигналам биолокатора и надеясь на удачу.

Надежда надеждой, но, когда биолокатор сработал слабо и неуверенно, как и рассказывали его друзья, Ивану даже жарко стало. Он резко повалил униход на крыло и увидел под собой мелкое грязное озерцо с соляными отложениями на берегах и редким кустарником.

Развернувшись, Лобов снизился до высоты нескольких метров и тихонько пошел вдоль берега. Грязь, мелководье, самое раздолье для земноводных, которыми заполнена Юкка. Но берега пустынны, ни малейших признаков жизни. Может быть, вода озера слишком солена или даже ядовита? И вдруг Иван увидел такое, от чего сжалось и екнуло сердце, - сразу за кустами, над которыми он пролетел, наполовину в прибрежной воде, наполовину в грязи, рядом лежали несколько неподвижных тел. Трудно было понять, кто это, люди или юкантропы, живы они или мертвы. Лобов завесил униход немного в стороне, до боли в глазах вглядываясь вниз. Струя воздуха от машины рябила воду и колыхала ветви кустарника. Лобов внутренне вздрогнул, когда увидел, как одна из неподвижных фигур шевельнулась и тяжело приподняла голову, разглядывая униход. Это был юкантроп. Лобов встретился с ним взглядом. Долю секунды поддерживался зрительный контакт, потом голова бессильно откинулась назад, по воде пошли круги. Лобов передохнул и вдруг с фотографической отчетливостью припомнил, что тела Аллена и Ватана были покрыты солью и грязью.

Когда, набрав высоту, Лобов делал круг, выбирая удобное для посадки место поближе к берегу, послышался сигнал видеофонного вызова и на экране появилось лицо Клима. Лобов с беспокойством отметил, что штурман взволнован и расстроен.

- Иван, - начал тот и замолчал.

- Ну, что случилось? - Лобов тоже начал нервничать.

- Иван, Майкл признался, что это он убил Аллена Рисса, - Клим провел рукой по лицу, - не знаю, можно ли ему верить, но он только и твердил об этом. Через какую-нибудь минуту пришлось его усыпить.

- Я думаю, это бред, Клим.

Клим с благодарностью взглянул на командира:

- Правда? И я так думаю. Да что там думаю, я просто уверен, что, больной или здоровый, безумный или небезумный, Майкл не способен на преступление. Я же его хорошо знаю, мы учились вместе!

- Помню.

- И еще, не знаю только, пригодится ли тебе это сейчас. Майкл твердил про какую-то пленку, которую он спрятал в пистолете. Так вот, я нашел капсулу с пленкой. Собираюсь ее прослушать.

- Понятно, - Лобов ненадолго задумался, - пусть пленку прослушает Поль. А ты готовь глайдер и жди сигнала. По моей команде вылетишь к точке биоконтакта. Я обнаружил ее. Это озеро, сейчас я над ним, фиксируй по телеметрии. В озере у самой воды лежат не то больные, не то умирающие юкантропы. Захожу на посадку.

- Не рискуй понапрасну.

Лобов улыбнулся:

- Не буду. Готовь глайдер и жди сигнала, Клим.

Иван посадил униход не на самом берегу, возле юкантропов, а поодаль, на плоском пригорке, открытом со всех сторон. Достав из кобуры пистолет, Лобов задумчиво взвесил его на ладони, примкнул к нему дополнительный магазин с ампулами снотворного и положил обратно. Все небо от края до края светилось насыщенным оранжево-красным огнем и ощутимо дышало теплом; растаяли тени, мир стал бестелесным, плоским и тревожным. Было почти тихо, лишь издалека доносились резкие беспокойные павлиньи вскрики.

С минуту постояв возле машины и освоившись, Лобов аккуратно прихлопнул дверцу и неторопливо пошел по направлению к озеру, от которого его отделяла полоска чахлого кустарника. Кустарник был неподвижен, но именно это и настораживало. Чем ближе Иван подходил к нему, тем острее он ощущал разлитую повсюду скрытую опасность. Из-за кустарника одним длиннейшим прыжком вылетел юкантроп. Казавшийся темно-бронзовым в апельсиновом свете, он упруго стоял на полусогнутых ногах, покачиваясь из стороны в сторону. Его отделяло от Лобова метров двадцать, поэтому Иван не мог хорошенько рассмотреть хозяина Юкки и озера, но смысл происходящего, сама поза юкантропа были предельно ясны - дальше идти запрещалось.

Лобов отчетливо представил, что любой неосторожный шаг может спровоцировать нападение. Придется доставать пистолет, и новая гора тел ляжет на этих берегах. Помедлив, он спокойно повернулся и пошел к униходу, кося одним глазом через плечо. Поза юкантропа потеряла свою настороженность, он обернулся к кустарнику и издал мягкий гортанный крик. Ему ответил нестройный, разноголосый хор голосов. Лобов приостановился, весь превратившись в слух. Почудилось или в самом деле прозвучал смех, тот самый тихий смех, который он не раз слышал в тумане возле «Торнадо».

Заметив непроизвольное движение Лобова, насторожился и юкантроп, оказывается, он не переставал внимательно наблюдать за Иваном. В фигуре этого часового, бесстрашно вставшего на пути чужого и, наверное, страшного ему существа, было нечто странное. Неторопливо двигаясь к униходу, Лобов перебирал в памяти все детали встречи с юкантропом. Может быть, отсутствие тени придавало юкантропу жутковатый, призрачный вид? Да нет, тени не было не только у юкантропа, а и у кустарника, деревьев и самого Лобова. Юкка мир без теней. Светит все небо, целиком, свет падает равномерно отовсюду, поэтому тени просто неоткуда взяться. Вот почему, несмотря на сочность освещения, пейзажи планеты выглядят такими плоскими и тоскливыми. И, как ни бился Лобов, он не мог поймать это неуловимое, странное в фигуре стоящего юкантропа, оно ускользало, как понравившаяся и вдруг позабытая мелодия.

От озера к униходу плотной рыжей стеной валился туман, сочные краски, которыми был окрашен пейзаж, незаметно выцветали, приобретая акварельный оттенок. Через несколько минут туман будет здесь. Сколько раз он приносил с собой странные звуки, в том числе, он мог поклясться, тот самый игривый смех, который прозвучал здесь несколько минут назад. Лобов полной грудью вдохнул теплый влажный воздух, насыщенный болотистыми испарениями. Настала пора рискнуть. Один рискованный шаг, сделанный вовремя, стоит нескольких суток методичного поиска. Склонившись к пульту, Иван послал на «Торнадо» вызов: