– Трейси, это вышло случайно.

Она отпрянула от Кайла, прижимая руки к пылающим щекам, и несколько секунд ошеломленно смотрела на него огромными, расширенными глазами, похожими на два темных озера.

Он что, пытается сказать, что сожалеет о случившемся? – в смятении думала она. Что ж, вполне возможно. Она практически предложила себя ему на блюдечке, редкий мужчина отказался бы от столь заманчивого предложения. А если бы свет не дали именно в это время?..

Трейси сжала кулаки, со стыдом заметив, что в отличие от нее Кайл прекрасно владеет собой. Унижение подсказало ей слова, которые в нормальном состоянии она никогда бы не произнесла.

– Вы хотите сказать, что случайно испытали желание… перепихнуться по-быстрому?

Едва эти слова сорвались у нее с языка, она тут же пожалела о своей грубости, но было поздно. На скулах Кайла выступили два красных пятна, на щеке задергался мускул.

– Если вы так думаете, значит, цените себя слишком дешево.

– Я бы сказала, что это вы цените меня слишком дешево, – прошипела в ответ Трейси.

– Ошибаетесь. Если бы вы были не той, кто вы есть, я бы не остановился на поцелуях, уж поверьте мне на слово.

И как прикажете это понимать? – думала Трейси. Он остановился потому, что не так уж она ему и нравится, или потому, что она его секретарша и связь с ней чревата всяческими осложнениями, или по какой-то другой причине?

– Вы считаете, я должна быть благодарна, что вы не применили силу? – с горечью спросила она.

– Ни о каком насилии не было и речи. – Теперь голос Кайла стал обманчиво-мягким, с насмешливыми нотками, взгляд его словно говорил: «Попробуй поспорить, мы оба знаем, что я прав». – Вы участвовали в том, что было, наравне со мной.

– Не думаю! – попыталась возразить Трейси.

– Я это знаю. – Кайл помолчал, глаза блестели, как жидкое серебро. – Но обещаю вам, Трейси, что когда я овладею вами, это произойдет не на полу в коридоре и не в казенной обстановке офиса.

Не «если», а «когда», мысленно отметила Трейси. Не столько от возмущения, сколько от испуга, она на несколько мгновений лишилась дара речи. Но она боялась не Кайла, куда больше ее страшили чувства, вызванные в ней его словами. Ей бы хотелось его ненавидеть, по крайней мере, испытывать к нему неприязнь, но она не могла. Не могла она и делать вид, что Кайл для нее – просто работодатель, о котором она может с легкостью забыть, как только выйдет из офиса. И все же она сказала:

– Я увольняюсь. – Трейси натянулась, как струна, и с вызовом вздернула подбородок.

– Не надо ребячиться, – осадил ее Кайл.

Не дав Трейси времени произнести еще хоть слово, он обошел ее и пошел по коридору. Ребячиться? Трейси в полном замешательстве уставилась на закрытую дверь, за которой скрылся Кайл. Да как он смеет!

Трейси пришлось выйти на лестничную площадку и постоять там, дожидаясь, пока уймется дрожь в коленях, только после этого она быстро прошла к своему кабинету и юркнула в туалетную комнату. Трейси взглянула в зеркало – и не узнала себя. Из зеркала на нее смотрело раскрасневшееся лицо с лихорадочно горящими глазами и припухшими губами.

«Ребячиться». Обидное слово прочно засело в памяти – вероятно, потому, нехотя признала Трейси, что в нем есть немалая доля правды. С первого мгновения, когда губы Кайла коснулись ее губ, она повела себя неправильно. В такой ситуации здравомыслящая, уверенная в себе женщина должна была спокойно принять поцелуй, не отвечая на него, затем через некоторое время мягко высвободиться из объятий и отпустить какое-нибудь небрежное замечание, чтобы разрядить обстановку. Она же вместо этого принялась чуть ли не пожирать его, а потом его же обвинила в… В чем именно она его обвинила, Трейси не хотелось даже вспоминать, она застонала от стыда и отчаяния. Кайл может подумать, что она повредилась в рассудке. Но сказанного не воротишь. Трейси вздохнула и стала поправлять слегка растрепавшуюся прическу. Наконец зеркало сказало ей, что она снова выглядит как спокойная, рассудительная, деловитая миссис Вудс.

Возможно, у меня действительно было временное помрачение рассудка, думала Трейси. Кайл Бедфорд обладает поразительной способностью превращать меня в другую личность, совсем не похожую на ту уравновешенную, даже холодноватую женщину, какой я была до того, как стала на него работать. А может, дело в другом, может, он вызывает к жизни мои скрытые качества, о существовании которых я даже не подозревала? Боясь задумываться об этом, Трейси вернулась в кабинет и принялась за работу.

Она перепечатывала текст очередного контракта, когда в коридоре послышался голос Кайла. Трейси вся обратилась в слух и перестала вдумываться в смысл того, что печатала. Кайл с кем-то разговаривал – как решила Трейси, с менеджером по межбанковским отношениям, чей кабинет находился в конце коридора, но она не была в этом уверена: в сравнении с голосом Кайла остальные голоса казались ей глухими и невыразительными.

Дверь открылась. Даже не поднимая глаз от листа бумаги, Трейси почувствовала на себе взгляд Кайла.

– Трейси? – До этой минуты она трусливо надеялась, что Бедфорд будет вести себя так, словно ничего не произошло. Она неохотно подняла глаза и встретилась с его пронзительным взглядом. В животе у нее запорхали бабочки. – Мы должны кое-что обсудить.

Это было утверждение, но Трейси ответила на него, как на вопрос.

– Обсуждать нечего, – сказала она с напускным равнодушием.

Кайл прищурился и мрачно возразил:

– А я думаю, что есть, коль скоро вы настолько взволнованы, что приняли нелепое решение уволиться.

Продолжая разглядывать ее немигающим взглядом, он присел на край стола. Трейси уже знала эту его привычку, но всякий раз напрягалась, когда он садился так близко. Ну почему, почему он так привлекателен? – в отчаянии спрашивала себя Трейси. Во всем здании, да что там, наверное, во всем городе нет ни одной женщины, которая с радостью не ухватилась бы за малейший шанс завести роман с Кайлом Бедфордом. У нее вдруг возник совершенно неуместный вопрос: встречается ли он с кем-нибудь сейчас?

– Я… я передумала насчет увольнения.

– Я в этом не сомневался, – небрежно бросил Кайл, словно сама идея не заслуживала даже обсуждения. – Но нам все равно необходимо обсудить то, что произошло.

Щеки Трейси снова стали пунцовыми. Кайл же явно не терял хладнокровия – блестящие глаза оставались непроницаемыми, как полированный гранит. Трейси не без злорадства напомнила себе, что, обнимая ее, он не был таким невозмутимым, но от этой мысли покраснела еще гуще. Он был явно возбужден, и это она, ее тело, ее губы заставили его дрожать от желания. Главная опасность крылась в том, что осознание этого факт ее возбуждало.

– Послушайте, Кайл, я согласна считать произошедшее ошибкой. Такие вещи случаются, время от времени, когда мужчина и женщина работают в тесном контакте. – Трейси с гордостью отметила, что ее голос звучит твердо. – Это ничего не значит…

– Черта с два, не значит! – Трейси ожидала, какого угодно ответа, только не такого. Она растерялась. – Не знаю, Трейси, за кого вы меня принимаете, но зато точно знаю, что, когда я вас целовал, это чертовски много значило для нас обоих!

– Я не говорю, что мне не было приятно, – не подумав, выпалила Трейси и услышала, как Кайл резко втянул воздух. – То есть я хотела сказать…

Она беспомощно смолкла. Кайл со своим обычным самообладанием тут же пришел ей на выручку.

– Вы работаете у меня уже пять месяцев, и я с первого дня мечтал узнать, какая вы на вкус, – сказал он таким тоном, словно просил ее напечатать деловое письмо. – А иначе, почему еще я перестал встречаться с другими женщинами, как вы думаете?

– Перестали? – ошеломленно пролепетала Трейси, но быстро взяла себя в руки.

– Как видите, я был терпелив, очень терпелив, – вкрадчиво продолжал Кайл.

– Но ведь…

– Что?

– Я работаю в вашей фирме.

Кайл и сам сознавал, что нарушает все принципы, им же выработанные.