— Скорпион — это не баллиста. Он не может стрелять зажигательными снарядами, — подал голос Вислав.

— Сколько у тебя гребцов, Фасис? — внезапно спросила Каста.

— Сто шестьдесят человек. А что?

— Оружие на корабле найдется?

— В арсенале есть еще копья, дротики и топоры. Что ты задумала?

— Сделаешь то, о чем я тебя попрошу?

— Все, что захочешь.

— Тогда пошли на гребную палубу. Не будем терять времени.

Старший помощник на «Морском змее» Рис-Хашан наблюдал с мостика, как его люди готовятся к бою — у бортов занимают позиции лучники, а пятьдесят легионеров строятся в каре, чтобы в случае чего отразить атаку абордажных групп с неизвестного корабля. Между тем чужак подошел к «Морскому змею» на расстояние в семь-восемь перестрелов, и Рис-Хашан, старый опытный моряк, сразу определил, что это оргельская бирема, крепкое, верткое и быстроходное судно, ничем не уступающее сабейским пиратским кораблям. Оргелец шел на веслах, со спущенным парусом, но скорость, судя по тому, как быстро сближались два корабля, у него была приличная.

— Поворот ноль три ноль! — скомандовал Рис-Хашан рулевому. — Держать судно по ветру. Я к капитану.

Капитан сидел за столом в своей каюте и пил вино. С того момента, как наблюдатель сообщил о приближении чужого корабля, капитан повел себя очень странно. Он вдруг побледнел, немедленно покинул мостик и уединился в каюте, предоставив помощнику готовить экипаж и корабль к возможному сражению. Рис-Хашан тогда с досадой подумал — вот что бывает, когда Адмиралтейство назначает капитанами боевых судов разных сухопутных крыс, вся заслуга которых в их высоком происхождении. Сам Рис-Хашан выслужился из простых матросов, был настоящим морским волком и не испытывал к своему начальнику ничего, кроме презрения, которое, впрочем, тщательно скрывал. Служба есть служба, и не так уж важно, кто твой начальник, тем более что с таким капитаном Рис-Хашан чувствовал себя на «Морском змее» полным хозяином. Войдя в каюту, Рис-Хашан снял кожаный шлем, почтительно поклонился и сообщил, что готов атаковать чужой корабль.

— Здесь приказы отдаю я, — не глядя на Рис-Хашана сказал капитан, наполняя кубок из серебряного узкогорлого кувшина. — И я решаю, атаковать их, или нет. Запомни это, Рис-Хашан.

— Конечно, капитан, — ответил помощник, сохраняя непроницаемое выражение лица. — Прикажете атаковать?

— Что это за корабль?

— Оргельское судно. Мне приходилось бывать на таком. Сто сорок весел, человек тридцать команды. Метательных машин на таких судах не бывает. Для нас не составит труда пустить их на дно.

— Баллисты, — капитан сделал глоток вина. — Пусть экипаж готовит баллисты, это главное.

— «А ты тем временем будешь напиваться, грязная свинья», — подумал Рис-Хашан и вслух добавил: — Баллисты готовы, капитан.

— Тогда сожги их во имя Гештана и оставь меня в покое! — Капитан жестом велел Рис-Хашану уйти.

— На вашем месте, капитан, я бы надел доспехи, — посоветовал Рис-Хашан уже в дверях. — Стрела из хорошего лука иногда пробивает деревянные стены каюты.

— Погоди, — капитан протянул Рис-Хашану свой кубок. — Выпей со мной.

— Благодарю за честь, господин, — помощник принял кубок, залпом выцедил вино. Такого отличного шериба ему давно не приходилось пробовать. — Я пришлю слугу, чтобы помог вам подготовиться к битве.

— У меня какое-то нехорошее предчувствие, Рис-Хашан.

— В своем первом бою я тоже нервничал, капитан. Это нормально.

— Знаю, — огрызнулся капитан. — Ступай, готовь корабль к бою.

Трус, подумал Рис-Хашан, наблюдая в полуоткрытую дверь, как капитан с помощью слуги облачается в позолоченную кирасу и поножи Священного Легиона. Сосунок. Баба в доспехах. Боги, кого эти идиоты из Адмиралтейства ставят капитанами! Но в одном этот мальчишка прав: пожалуй, не стоит допускать ближнего боя. Расстрелять это судно огненными гранатами, и дело с концом. Нечего рисковать жизнями людей и исправностью корабля.

— Баллисты заряжай! — скомандовал Рис-Хашан и побежал на мостик.

На гребной палубе было темно и душно, воздух был пропитан вонью пота и немытых тел. Каста осмотрела прикованных к веслам рабов. Грязные, заросшие, полуголые, покрытые шрамами — какие из них воины? Но попробовать стоит. Тем более что мускулы многих из гребцов производят впечатление.

— Слушайте меня! — крикнула она, обращаясь к рабам. — Кто из вас понимает по-селтонски?

— Они большей частью дорийцы, Каста, — шепнул капитан.

— Превосходно. Тогда я буду говорить по-дорийски. Все меня слышат?

Гребцы зашевелились, у многих оживился взгляд. Десятки пар глаз смотрели на Касту с недоумением и любопытством. Никто из рабов не мог понять, почему женщина-воин пришла говорить с ними.

— Слушайте внимательно, — Каста сделала паузу. — Меня зовут Лейда Элеа Каста. Я селтонка. Когда-то я была рабыней, такой же как вы. И еще — я воин. Сейчас мне нужны воины. Этот корабль вот-вот атакует дарнатская галера. Силы неравны. Если дарнатцы захватят этот корабль, все мы погибнем или станем рабами. Если «Стриж» будет потоплен, мы утонем вместе с ним. Нас никто не будет спасать, а если и вытащат кое-кого из воды, то лишь затем, чтобы посадить на весла или продать на рынке. Рабство или смерть — вот и весь выбор, который у вас остается. Но есть третий путь. Я предлагаю вам сделку. Сейчас капитан Фасис освободит вас. Я знаю, что вы не любите капитана Фасиса, потому что вы его рабы. Я знаю, что вы не любите моряков этого корабля, потому что они относились к вам, как к рабам. Но сейчас у нас общий враг. Вы должны забыть старые обиды. Поэтому сначала вы принесете клятву верности мне, Лейде Касте. Каждый, кто сделает это, получит свободу и станет моим воином. Он получит оружие и право на часть добычи, если мы захватим ее. Кто не желает сражаться и умереть свободным, останется на веслах, и может быть, боги улыбнутся ему и сохранят его жалкую жизнь — он сменит весла оргельского корабля на весла дарнатского. Всем ли понятны мои слова?

— Я готов! — Коренастый бородач поднялся с банки, сверкнул глазами. — Клянусь всеми богами, что пойду за тобой на смерть, женщина.

— И я! — крикнул еще один из рабов.

— И я! Возьми меня!

— Я тоже!

На гребной палубе поднялся крик — гребцы вскочили со своих мест, размахивали руками, старались перекричать друг друга, привлечь к себе внимание странной женщины, которая пришла дать им долгожданную свободу. Каста вздохнула, ей вдруг стало хорошо на душе — все сто сорок гребцов выбрали путь свободы. Из трюма кричали сменщики гребцов, просовывая сквозь решетку люка грязные пальцы.

— Хорошо! — крикнула Каста, подняв руку и призывая гребцов замолчать. — Когда придет ваш час, вы будете сражаться. Но пока вы должны грести. Грести так, словно от каждого взмаха весла зависит ваша жизнь.

— Ты доверяешь им, Каста? — тихо спросил Фасис. — Не думаешь, что они переметнутся к врагу?

— Не думаю. Пусть твои люди приготовят для них оружие. И ждите моего сигнала.

На гребной палубе снова забил задающий ритм барабан, и воодушевленные гребцы налегли на весла. Каста и Фасис поднялись наверх. Вислав уже сидел на вантах вместе с другими лучниками, привязав себя к рее. Он помахал Касте рукой, и девушка ответила ему улыбкой.

— Они уже близко! — крикнул Вислав, поудобнее перехватив лук. — И сейчас пошлют нам весточку о себе.

Будто подтвердив слова Вислава, снаряд, пущенный из дарнатской баллисты, пролетел над палубой «Стрижа» и упал в воду.

— К бою! — крикнул капитан Фасис, вытягивая из ножен кортик. — Атака!

Удары барабана стали чаще. «Стриж» разгонялся все больше и больше, с каждым взмахом весел все ближе приближаясь к дарнатской галере. Еще один пущенный с дарнатского судна снаряд перелетел по всей длине «Стрижа», заставив моряков на палубе втянуть головы в плечи. На корме люди Фасиса ждали приказа у заряженного скорпиона, часть моряков таскала из арсенала оружие на гребную палубу, но большая часть команды, готовая к бою, собралась на носу корабля, у абордажного мостика. Каста присоединилась к ним.