Егор безумно боялся, боялся едва ли не до душевных конвульсий того, что Макар прямо сейчас достанет из своих глубоких карманов еще один шприц, а может и вовсе подберет какой-нибудь старый прямо с пола, и сделает ему отравляющую инъекцию. В руках Макара поблескивал флакончик с ядом, верхний мениск которого уже доходил лишь до нижнего края этикетки.

Но Макар прошел мимо. Передвинув бутылку водки на самую середину подоконника, очевидно для того, чтобы сделать ее более заметной, он начал беспокойно шарить глазами вокруг себя. Нет, он искал не воздушный шарик, он искал пузырек, сжимаемый им в левой руке.

- Ах вот ты где! - с облегченной улыбкой воскликнул он, подушечкой большого пальца любовно проводя по резиновой крышке, - я уж думал, что потерял тебя. Глаз, нарисованный на этикетке, задорно подмигнул ему, словно говоря, мол: «Не боись, Каштанка, прорвемся!»

- Я квартиру продам! - забормотал Егор, с опаской наблюдая за каждым его движением.

- Продашь, обязательно продашь, - успокоил его Макар, опуская в карман драгоценные капли, - но потом, - он ловко подпрыгнул, ухватив шарик за конец белой нитки, и подтянул желтый символ праздника к себе, - а сегодня поздравь именинника как следует, кстати, а вот и он!

Из коридора послышался хруст осыпавшейся штукатурки, кричащей под подошвами туфель, и на пороге комнаты возник Лева в красивом приталенном пиджаке и галстуке-бабочке, придающем мужчине дополнительную харизму. Вечер обещал быть воистину интересным.

 Сегодня Леве исполнилось тридцать три года - возраст Иисуса Христа, и отпраздновать эту символическую дату Лева хотел по-божески, так сказать, чтобы надолго запомнилось.

Не заметив Егора, он с легким удивлением окинул взглядом комнату и с видимым недовольством цокнул языком.

- Странное дело. Я вот в толк не возьму, какого рожна ты меня сюда пригласил. Я весь этаж обошел, пока на тебя не набрел. Глянь, обувь замызгал, - он кивнул на свои черные замшевые туфли, кое-где разукрашенные пыльными разводами, - что мне делать на этой помойке?

- Дряни много, Днюха у тебя одна! - Макар искренне улыбнулся, по-дружески хлопнув Леву по плечу и кивая головой в сторону окна. - Поздравляю!

Только теперь Лева обратил внимание на несчастного пленника, стоявшего на коленях на грязном тюфяке, предусмотрительно привязанного к батарее. Дерзкие лучи, пробивающиеся сквозь мутное стекло, местами облепленное мухами, запутывались в пшеничных волосах, заставляя светлые кудри испускать мягкое золотистое свечение.

Солнце заглядывало прямо в окно, окутывая всю фигуру Егора неким божественным ореолом, вынуждая Леву едва не задохнуться от восторга. Легкие тени легли на лицо, выгодно очерчивая высокие скулы. В тот момент вечно усмехающиеся глаза показались потемневшими, яростно сверкавшими из-под нахмуренных бровей. Ноздри прямого заостренного носа гневно раздувались в выжидающем порыве, тонкие губы упрямо поджались, едва сдерживая злые слова, готовые вот-вот вырваться в накаленное до предела пространство.

Никто не увидел, с какой силой сжались кулаки, никто не услышал, как хрустнули косточки его пальцев, - Егор ненавидел своих мучителей и презирал свою беспомощность в этом одичавшем доме на продавленном матрасе.

Взгляд Левы подернулся поволокой, сердце взбудоражено ухнуло, очарованное опьяняющей уязвимостью красивого пленника.

- Спасибо за подарок, - Лева хищно облизнулся, уже не сводя своего липкого, обшаривающего взгляда с Егора, больше не обращая на своего друга ни малейшего внимания.

Две расстегнутые верхние пуговицы светлой рубашки открывали соблазнительный вид на острые ключицы, своеобразной рекламой демонстрируя притягательный участок желанного тела.

Макар разжал пальцы, выпуская желтый шарик в свободный полет, провожая размытым взглядом этот неизменный символ веселого праздника. Из потолка торчала железная арматура, и Макару было интересно, лопнет шарик или нет. Тот не лопнул, предусмотрительно остановившись в нескольких сантиметрах от острой горгулины. Со вздохом подумав о том, что шарик и тот смог остановиться в нужный момент, а он, человек, не сумел, Макар небрежным жестом указал Леве на подоконник:

- Там угощение!

- Благодарю! Минимализм приветствую! - отозвался именинник, кивнув головой в знак благодарности.

- Тогда я пошел, - Макар начал слегка подтягивать слова, впадая в заторможенное состояние. Ему не особо нравилось действие «Тропикамида», но за последние дни ничего получше он не сумел отыскать, от безысходности гоняя по венам расслабляющую мышцы ядреную отраву.

- Да, - рассеянно произнес Лева, шаг за шагом приближаясь к Егору и спотыкаясь о его рюкзак, валявшийся тут же, на полу. - Это, кажись, ты обронил? - его последние слова относились к беспокойному узнику, молча наблюдавшему за этой сценой из своего угла.

Макар бесшумно выскользнул из комнаты. Его мысли были вязкими и тягучими, лениво копошащимися где-то на самом дне сознания. Чтобы хоть немного оживить их, Макар ударил себя пару раз по голове, практически не ощущая боли. Нужно было хоть немного взбодриться, чтобы доехать домой безо всяких приключений.

- Кажется, я, - процедил Егор сквозь зубы.

Лева улыбнулся краешком рта, присаживаясь перед ним на корточки:

- Не стоит терять свои вещи. Они ведь могут еще на что-нибудь сгодиться, - он дернул за собачку, заставляя молнию распахнуться, открывая все содержимое запылившегося рюкзака. - Так, что тут у нас, - с деловитым видом Лева начал вытаскивать одну вещь за другой, - водительские права, ключи, ух ты, зачем тебе столько брелоков? Блокнотик с танком, ты, может, еще и в танки на досуге играешь?

- Пошли бы вы... - Егор завозился, принимая позу поудобней.

- Папка для документов, - продолжал Лева с ноткой ехидцы, - очевидно, ты скоро станешь Министром Здравоохранения, хочешь быть министром?

Егор отвел глаза в сторону: его начало тошнить от этого пронзительного взгляда и вкрадчивых слов, въедающихся в мозг обжигающей лавой.

- А я хочу министра. Так, зарядное устройство для телефона, - он вытащил черный провод и бросил его туда же, на пол, в сторону всех остальных предметов, без особого желания покидавших свой приют. - В общем, ничего интересного. Так что тебе самому сейчас придется порадовать меня, - Лева сделал резкое движение в сторону Егора. Тот отстранился, по мере возможности, но Лева не спешил к нему прикоснуться - он ухватил за тонкое горлышко бутылку водки, стоящую на подоконнике, и с удовольствием взглянул на название, - с уточкой, - закончил он, демонстрируя Егору цветную этикетку.

- Дайте мне, - хрипло проговорил тот, поглядывая исподлобья на всплеснувшийся в руках Левы алкоголь.

Лева усмехнулся. На секунду задумавшись, он неторопливо свинтил серебряную крышку и поднес спасительную влагу к приоткрывшимся в жадном предвкушении губам пленника.

Егор запрокинул голову, делая большие торопливые глотки, пытаясь успеть отпить как можно больше.

Глядя на то, как движется его кадык при каждом поспешном глотке, с какой болью и самоотверженностью глядят в потолок его серые глаза, как вздрагивают худые плечи от неудобной позиции, Лева с беспокойством ощутил все нарастающее волнение. Его мальчик снова будет с ним, на этот раз абсолютно безраздельно.

- Довольно, - Лева мягко отстранил стеклянное горлышко.

От горького пойла Егора передернуло: он слегка скривился и мотнул головой, мысленно молясь о том, чтобы опьянение наступило как можно скорее.

- Ну, с праздником, - Лева, в свою очередь, приложился к бутылке, чтобы получить порцию обжигающего алкоголя.

- С Ромой вы тоже так? - Егор нервно провел влажным языком по губам, слизывая с них остатки горечи.

Сделав пару глотков, Лева остановился: он очень не любил неустойчивое состояние.

- Нет, только с тобой, - он вытянул в сторону руку и перевернул склянку, позволяя спиртному тонкой струйкой стекать на заплеванный семечками пол.