13. ЗВЕРОБОИ

Приехал с охоты Ефим Валей, отец Илюшки. Приехал усталый, но веселый и довольный. Охотник он был удачливый, со счастьем. Это признавали все, даже другие опытные охотники. Но счастье-то счастьем, а откуда оно придет, это счастье, если едущий на охоту не знает местности, где и какая обитает птица, куда она перелетает, покидая гнездовье? Какая будет удача, если расставить капканы там, где нет лемминга - тундровой мыши? На лемминга охотится песец, белый и голубой красивый и ценный и ценный зверек. Уйдет лемминг с одного места на другое, за ним перекочует и песец. Хороший охотник знает повадки зверя и птицы, знает их крики и воркования, их ухищрения в борьбе с другими зверями и птицами, знает их хитрости и увертки в бегстве от преследователей. Без этого знания нет охотника. В этом знании прежде всего и заключалось счастье Ефима. На этот раз Ефим не привез ни белого, ни голубого песца. Не привез он и гусей - ни белых, ни белолобых, ни гуменников, ни гаг. Не было у него и чаячьих и гагачьих яиц. Летом на песца и на птицу охота запрещена. Еще зимой нивесть откуда пришедшие волки стали беспокоить оленьи стада. Пропадали олень за оленем, а огромные тундровые хищники оставались безнаказанными. Дважды островные охотники и оленеводы устраивали облавы, устанавливали по тундре большие капканы с тугими стальными клешнями. Одного полярного волка все-таки затравили. Остальные ушли и надолго притихли. Но был редкий случай, когда в тундре добычи хватало, а волки появились около оленьих стад летом. Каждый раз, приезжая в становище, пастухи жаловались: обижают волки. Не привез Ефим Валей песцов и птицу, привез убитою им огромного бело-палевого полярного волка, вожака стаи - грозу оленьих стад. И будет охотнику за тундрового хищника большая благодарность от оленеводов и хорошая премия. В малице, тобоках, подпоясанный широким ремнем, с ножом в деревянных ножнах, Ефим Валей казался неуклюжим, медлительным, медведистым. Как он мог ловко управлять оленьей упряжкой или тяжелой моторной дорой в штормовую погоду? Как мог он, такой увалень, мчаться на широких, подбитых нерпичьим мехом, охотничьих лыжах, преследуя в тундре зверя? И как без промаха влет стрелял быстрокрылых птиц? Но неуклюжесть охотника только кажущаяся. Он был силен и вынослив, ловок, быстр и легок на ногу. Ефим охотился и в море на тюленя, морского зайца, лысуна, нерпу. Был он и умелым рыбаком - ловил гольца, селедку, камбалу и мелкую полярную треску сайку. И на этом промысле его редко покидала удача. Как большинство пожилых ненцев, Ефим Валей не умел плавать. Учиться было негде - в Ледовитом океане много не накупаешься. Но и не умея плавать, Ефим в любую погоду безбоязненно выходил в океан на доре, карбасе и даже на крошечной стрельной лодке. В молодости, еще холостой, уехал Ефим Валей в город, на Большую землю. Поступил на курсы шоферов, закончил их, поработал немного на машине. Но соскучился по родному острову, по Заполярью. И вернулся домой. - Эх ты, беспокойная голова! - посмеялся председатель колхоза. - Не хотел жить в городе, тогда иди на наш бот мотористом. Или опять пасти оленей хочешь или охотничать? Плавал Ефим мотористом на боте, перевозил грузы с рейда от парохода на остров, буксировал плоты плавника, вывозил зверобоев на промысел. А когда началась Отечественная война, призвали его в Красную Армию и, как специалиста то двигателям внутреннего сгорания, направили на краткосрочные курсы водителей бронемашин. Воевал, отступал и наступал, горел в машине, лежал в госпиталях, с победой дошел до Берлина. Ненец пришел к немцам. Житель тундры, бывший пастух и погонщик оленей, на машине с боем ворвался в столицу Германии, освобождая народы Европы. Потом он с боевыми орденами вернулся на свой заполярный остров и занялся в колхозе зверобойным промыслом. Войдя в дом, Ефим смущенно и грубовато обнял жену, чмокнул в щеку сына, спросил: - Ну, как жили? Снял малицу и тобоки и остался в пестрой холщовой рубахе. У него были веселые и лукавые, чуть припухшие от ветров глаза и забавная, на удивление реденькая маленькая бородка, такая редкая, что, пожалуй, все волосинки в ней можно было пересчитать. Ефим сел на стул, закурил трубку, дружелюбно и с любопытством взглянул на Наташу. - Гостья? Ну здравствуй, гостья! - Это Наташа. С Большой земли, - сказал Илюша. - Саво, Наташа, саво, Илья! Умоемся и есть будем. Проголодался, оленя съем. Тетя Люба-Мэнева уже хлопотала у плиты. - По-нашему так, - сказал Ефим, - сначала гостя накормить, потом говорить. Так, Илья? - Так, - кивнул Илюшка. - Только она здесь уже несколько дней. Мы ее угощали, и мы уже говорили. - Ну, а теперь угощать буду я. И говорить буду я и гостья. Садись, гостья дорогая! - Мы уже завтракали, - смущенно сказала Наташа. - Со мной не завтракала. - Нельзя, нельзя отказываться, - зашептал Илюша. - Садись. Наташа присела к столу. Тетя Мэнева опять заполнила стол мисками и большими тарелками с самыми вкусными кушаньями. Ах, как любят островные ненцы еще недавно незнаемые ими пельмени, как любят лакомиться оленьими языками и мороженой строганиной! А как любят чай! Пока Ефим не допил четвертую кружку чаю, он сказал всего несколько слов, хотя все время улыбался, словно подбадривал, молчаливо угощал Наташу. - Теперь трубку, и можно потолковать, - проговорил он, вставая из-за стола. - Рассказывай, что же ты тут поделываешь? - А мы на оленях катались и на лодке по Медвежьей губе, - опередил Наташу Илюшка. - И потом мы хотим пойти в тундру искать хаерад-цветок. Ефим не сердито, но укоризненно взглянул на сына. - Илько! - только и сказал он. И Илюшка понял: отец спрашивает не его, а Наташу. Нечего соваться, пока к тебе не обращаются. Отец не любит болтливых и лезущих вперед, чтобы показать себя. Но Илюшка не болтлив. Просто слова у него вы рвались как-то нечаянно. - Ты почему молчишь? - спросил Ефим у Наташи. - Да, - сказала Наташа, - мы хотим пойти в тундру, искать хаерад-цветок. Ефим хитро улыбнулся - Это хорошо, искать хаерад. Только, где вы его найдете?.. Я весь остров исходил и изъездил, а хаерада еще не встречал. Но раз задумали - идите. Не найдете хаерад - остров посмотрите, много узнаете. Польза будет. - А вы?.. Разве вы с нами не пойдете? - Я?.. Не до тундры сейчас. Дома давно не был, дома дела много, а потом по рыбу. Да и неудачливый я по хаерадам. Я удачливый на песца, на лисицу, на нерпу. Наташа и Илюшка приуныли. Они так надеялись. Конечно, интересно путешествовать по тундре, но во сто раз интереснее, когда рядом идет настоящий, бывалый охотник, такой, как Ефим Валей. Ефим прилег отдохнуть с дороги, а Наташа и Илюшка пошли побродить, чтобы обдумать и обсудить свое горестное положение. - А может быть, он передумает, - без особой надежды спросила Наташа. - Не знаю, может быть, и согласится. Хорошо бы! - А мы-то обязательно пойдем? - Обязательно.

14. МЕДАЛЬОН ПОГИБШЕГО ЛЕТЧИКА

К радости Наташи и Илюшки, Ефим Валей, окончив свои домашние дела, все-таки согласился пойти с ними в тундру. Собрались рано утром и отправились. И даже Игорь Осипов в этот день не проспал. Ребят было четверо: Наташа, Илюша, Игорь и десятилетний ненец Ваня Тайбарей. Весь день накануне прошел у них в подготовке к походу - в хлопотах и трудах. Набивали всякой всячиной рюкзаки - хлебом, крупой, мясом, рыбой, запасными носками, кружками, ложками. Прихватили компас, две тетради для походного дневника, веревку, иглы, нитки. Словом, снаряжение экспедиции было полным, как у настоящих путешественников. Проще готовились охотник Ефим и сказочник Поморцев. Валей всегда был готов к любой дороге. Собраться он мог за несколько минут. Да и Степану Егоровичу не приходилось много заботиться о сборах. Он попил чаю, надел свой черный плащ и шляпу, забросил за плечи мешок и сказал нетерпеливо дожидавшимся Игорю и Наташе: - Готов. Впереди шел Ефим Валей. Нужно было выбирать сухой путь, а лучше охотника делать это никто не мог. Болота стали попадаться сразу же, как только спустились с прибрежных сопок. Погода стояла добрая, погожая, солнечная. Конечно, жары не было. Заполярное солнце, почти совсем без лучей, лишь желтело на небе и ничуть не грело. И это было даже лучше. Кто не знает, что такое жара в пути. Идти было легко и весело. Шествие замыкал Илюшка. Он покрикивал на беспечного Игоря. Тот, не признавая прямой дороги, выбегал то вправо, то влево, заметив какой-нибудь новый цветок или вспугивая заливающуюся песенной трелью пичугу. Наташа думала о том, что, должно быть, зимой по этим местам бродят огромные белые медведи и оглашают заснеженную тундру своим оглушительным свирепым ревом. Хорошо бы сейчас увидеть такое мохнатое чудище. С охотником Ефимом это не страшно. У него ружье, и он меткий стрелок. Наташа совсем забыла о том, что белых медведей теперь стрелять запрещено. Их становится все меньше, и жизнь таких редких зверей охраняется законом. А ведь именно об этом ей еще совсем недавно говорил Илюша. Прошли километров десять. Путники уже утомились, и Ефим, подняв руку, сделал знак на первый привал. К удивлению Наташи, развязав мешок, он вытащил оттуда в первую очередь не провизию, а десять мелко наколотых поленцев. Заботливый и предусмотрительный этот дядя Ефим! Иначе как бы они обошлись без костра?.. На чем бы подогрели мясо и вскипятили чай?! Оказывается, такое топливо имелось и в рюкзаке у Илюши. Все было вкусно у тети Веры и у тети Мэневы, но здесь, на вольном воздухе, у маленького костра, и мясо, и рыба, и даже простой хлеб показались девочке еще вкуснее. Потом опять шли, и путь уже стал казаться однообразным и даже скучным. Медведей не было, и хаерад-цветок не встречался. Второй привал уже сделали через час, пройдя километров пять. Наташа слышала, как Ефим сказал Степану Егоровичу, что выбирает новые для него дороги. Может быть, кто знает, они и нападут на желанный цветок. Но цветка все не было и не было. Гвоздика встречалась, но это была не та гвоздика, о которой мечтали друзья, не хаерад-цветок. Так в бесплодных поисках прошел весь день. Было решено переночевать в тундре. К ночи, потеряв надежды на волшебный цветок, ребята грустные улеглись спать на выбранной Ефимом высотке. Только он, не ищущий ничего в тундре охотник, не унывал. Поужинав, он еще долго беседовал со старым сказочником, а утром поднялся раньше всех. Когда Наташа проснулась, а остальные ребята еще спали, у Ефима уже был готов завтрак. Он сжег последние поленья, и это означало, что на обратный путь остается лишь сухой паек. Нет, оказывается, после Ефима не она первая проснулась. В маленьком лагере не было Илюшки. Куда он пропал?.. И вдруг произошло неожиданное. Прибежал Плюша с криком торжества: - Нашел! Нашел! Он даже перепугал Наташу. - Что ты нашел? Хаерад? - Да нет, не хаерад. Вот! И он протянул Наташе какую-то трубочку и маленький листочек бумаги. На листке было написано: "Петров Андрей Иванович. Деревня Разуваевская, Смоленской области..." Ни Илюша, ни Наташа не понимали, что бы все это могло значить. Все объяснил Илюшин отец Ефим. - Это гильза-медальон. Такие медальоны во время войны выдавали всем советским бойцам и командирам. Чтобы в случае гибели можно было узнать имя и родину человека. И он рассказал, как пришла на остров война. ...Далеко-далеко в Заполярье остров, но и сюда война пришла в свои первые дни. По Северному Ледовитому океану с запада на восток шли караваны - большие морские транспорты с оружием и продовольствием для нашей армии. Гитлеровцы с самолетов разыскивали эти караваны и направляли на них свои подводные лодки и эскадрильи бомбардировщиков. Один молодой охотник вернулся из тундры и сообщил: видел следы белого медведя. Ефим Валей тогда еще не уехал на фронт. Он пошел в тундру и сразу определил - следы не медведя, а человека, следы от меховых сапог. Ефим не стал смеяться над неопытным охотником, а сказал: - На наш остров фашисты сбросили парашютиста. Конечно, немецкий разведчик будет следить за караванами и по радио сообщать о них своему командованию. Дважды пролетел над островом фашистский самолет. И все догадывались: самолет сбрасывал своему разведчику продовольствие. Радист с метеорологической станции сообщил о немецком шпионе на Большую землю. Вскоре с советского военного корабля на остров высадились бойцы и командиры. Они привезли с собой артиллерийские орудия и заняли на берегу оборону. Ведь враг мог попытаться захватить советский остров. Вероятно, немецкий шпион передал фашистскому командованию сведения о наших войсках на острове, потому что через два дня далеко в море показался немецкий крейсер и начал орудийный обстрел берега. Потом прилетели фашистские самолеты и тоже принялись бомбить побережье острова. Комендант советского гарнизона получил приказ захватить или уничтожить гитлеровского шпиона. Он пришел к председателю островного Совета и доверительно сообщил: - Вы знаете, на острове немецкие шпионы. Один или несколько. Необходимо ликвидировать. Выделяю команду бойцов. Старший - старшина Голубков. Вот он. - Комендант представил председателю старшину Голубкова. - Но нам нужны проводники, знающие остров. - Найдем, - с готовностью ответил председатель. - Сколько? - Три. - Пиши, - сказал председатель секретарю. - Ефим Валей, Митя Вылко, Семен Хатанзей. Вызывай в распоряжение начальника. Председатель островного Совета, коммунист, побывавший в Кремле на приеме у Михаила Ивановича Калинина, узнав о войне, с первым же пароходом отправил на Большую землю всю оленину и всю рыбу, какая имелась на острове. Ненцы-колхозники согласились с ним: фронту, советским воинам нужно продовольствие. Команда стрелков в сопровождении Ефима Валея и двух его товарищей вышла на розыски гитлеровского шпиона. - Старшина, - сказал Ефим Голубкову, - найдем, без моего голоса не стрелять. Возьмем живого! Если что, первым стрелять буду я. Едва команда отошла на три километра в глубь острова, как над побережьем появились фашистские самолеты. Наперехват им летел единственный советский. Неравный воздушный бой начался над океаном и завершился над островом. Первым врезался в тундровое болото немецкий "мессершмитт". Советский самолет загорелся. И наш отважный летчик пошел на таран. При таране он успел выброситься с парашютом, но еще в воздухе был убит пулеметной очередью с фашистского самолета. Команда советских стрелков выполнила боевое задание. Замеченный немецкий шпион пытался скрыться, но Ефим Валей ранил его в ногу. Он оказался ценным "языком" для нашего командования. Вскоре после захвата шпиона Ефим уехал на фронт. Награда за эту операцию, орден Красной Звезды, нашла его лишь через пять лет после войны. Обломки самолетов - нашего и двух немецких - островитяне разыскали в тундре и вывезли на берег. А сегодня, через тридцать лет после воздушного боя над островом, красный следопыт Илюша Валей, разыскивая хаерад-цветок, нашел останки героя-летчика Андрея Петрова. - Да, - Степан Егорович обнял Илюшу, - хотя и не хаерад, а находка ценная! Наташа, Игорь и Ваня Тайбарей тормошили Илюшу и требовали подробнее рассказать, где и как он нашел медальон. - Ладно, потом, - отвечал смущенный младший Валей. - Придем домой, тогда и расскажу.