– М-да… а в милицию вы обращались?

– Обращались. Что толку-то? Они там посмеялись и сказали, что даже и заявление у нас не примут.

– М-да, – сказал Купцов. – В общем-то, я их понимаю…

– В общем-то, я их понимаю, – сказал Купцов. – А что вы знаете об этом Андрее, кроме того, что он Андрей?

Петр Николаич собрался ответить, но не успел – дверь отворилась, и в кабинет вошла Анна Николаевна. Следом – Брюнет.

– Вот Аня вам и расскажет, – ответил Петр Николаевич.

Не глядя ни на кого, Анна Николаевна пересекла кабинет и села в кресло.

– Ты, Нюша, на меня не сердись, – ехидным голосом сказал братец. – Все мы сейчас того… на нервах немножко. Ладно?

Анна Николаевна промолчала, а братец продолжил:

– Ты расскажи ребятам в подробностях, что ты знаешь про этого Андрея.

– Что я должна рассказать? – спросила она.

– Все, – сказал Петрухин. – Все, что вы знаете.

Анна Николаевна пожала плечами:

– Хорошо, я постараюсь… спрашивайте.

– Итак: в пятницу, четвертого августа в вашу студию пришел посетитель. Во сколько это было?

– Минут за пятнадцать-двадцать до закрытия.

– А во сколько вы закрываетесь?

– В семь.

– Ага… значит, это было примерно в восемнадцать сорок – сорок пять.

– Да, примерно так.

– Вы сидели на подоконнике. Вы не видели, как он подошел?

– Нет, не видела.

– Понятно. На улице шел дождь, а на одежде Андрея были следы дождя?

– Нет… кажется, нет… не помню.

– Ага… а зонт у него был?

– Нет, зонта точно не было.

– Ага… значит, шел дождь, зонта у Андрея не было, и следов дождя на одежде вы вспомнить не можете. Похоже, он приехал на машине… или на общественном транспорте.

Анна Николаевна снова пожала плечами.

– Остановка троллейбусная далеко от вашей студии?

– Метров сто.

– Далековато… Но – ладно, оставим этот вопрос. Итак, Андрей появился в вашей студни, напугал вас и тут же реабилитировался. А вообще-то: с какой целью он приходил? Хотел что-то купить?

– Нет, он хотел заказать проект интерьера для своего загородного дома.

– Но в тот вечер так и не заказал?

– Нет, в тот вечер не заказал.

– А где дом?

– В Карелии, на берегу озера.

– А точнее?

– Я не знаю, я не спросила.

– Ясно. Хорошо, а фамилия и отчество у Андрея есть?

– Послушайте! Я же не отдел кадров.

– Очень плохо, что вы, Анна Николаевна, не отдел кадров. Фамилии-отчества Андрея вы не знаете?

– Нет. И в паспорт его я не заглядывала.

– Адреса не знаете, и визиточки своей он вам не оставил и никакого контактного телефончика тоже… так?

– Так.

– А где работает? Кем работает?

Анна Николаевна пожала плечами. Купцов покачал головой, а Петрухин, нисколько не скрывая иронии, сказал:

– А он, наверное, разведчик-нелегал… Анна Николаевна метнула на Петрухина такой изумленный взгляд, что Дмитрия кольнула догадка: кажется, попал. От этого стало совсем смешно. Купцов вздохнул и сказал:

– Ну и как же мы должны его искать? Как вы себе это представляете?

– Шестьдесят тысяч долларов, Дмитрий Борисыч, – тихо сказал Петр Николаевич. Анна

Николаевна кивнула и заплакала.

– М-да, – сказал Петрухин. – Но я все-таки не вижу, за что можно зацепиться. Кроме имени вы ничего о нем не знаете. Так?

Всхлипывая, Анна Николаевна пожала плечами. Петр Николаевич что-то пробормотал себе под нос.

– Ладно, – сказал Петрухин, – ладно… Вы, Анна Николаевна, художник. Нарисовать его портрет сможете?

– Э-э… я, видите ли, не очень сильна в портрете… не смогу.

– Худо… ну а описать словами? Она перестала плакать и сказала:

– Я попробую. Да-да, я попробую… и у меня обязательно получится. Ведь я столько раз представляла его себе!

Описание внешности Андрея оказалось все-таки весьма общим и довольно условным: высокий, темноволосый с проседью, с лицом «мужественным и открытым», шрамов, татуировок, родимых пятен – нет. Одет был в светлые брюки, пиджак в клеточку, кремовую сорочку и – главный штрих – с шейным платочком. На правой руке – золотой перстень с черным камнем и выгравированной буквой "А", что, в общем-то, соответствует имени Андрей… и еще десятку имен.

– Негусто, – сказал Петрухин. – А в каком ресторане вы ужинали?

– Не знаю… не помню. В каком-то очень уютном кафе на Васильевском.

– А поточнее?

– Какое это имеет значение?

– Возможно – никакого. А возможно, имеет. Многие люди склонны посещать одно и то же заведение. И их там, соответственно, могут знать…

– Андрей был в этом кафе впервые, – нетерпеливо сказала Анна Николаевна.

– Понятно… А скажите, Анна Николаевна, как он расплачивался в кафе, наличными или по карте?

– Наличными.

– Жаль… А сотового телефона у Андрея нет?

– Нет… при чем здесь телефон?

– Раз я спрашиваю, значит, так надо. Сотового, значит, нет. А в процессе вашей прогулки он никому не звонил из уличных таксофонов?

– Да нет же, нет, – с заметным раздражением сказала Анна Николаевна. – При чем здесь это?

Петрухин пожал плечами и вопросов больше не задавал. Вместо него подключился Купцов:

– Раз мы спрашиваем, Анна Николаевна, значит, так надо. Мы пытаемся отыскать хоть какие-то зацепочки, которые приведут к вашей сабле.

– К Андрею, Господи! К Андрею, – сказала Анна Николаевна.

– Это почти одно и то же, – ответил Купцов. – Отыщем вашего Андрея – отыщется и сабля. Возможно.

– А возможно, и нет? – быстро спросил Петр Николаевич.

– Возможно, и нет. Мы же не знаем, куда и кому он продал или намеревается продать саблю… А кстати… Вы, Анна Николаевна, сказали Андрею, сколько стоит эта сабля?

– Что? А, да… да, я сказала, но он не придал этому никакого значения.

Партнеры переглянулись, Брюнет покачал головой, а Петр Николаевич шепнул: «Дура».

– Понятно, – сказал Купцов. – Он не придал этому никакого значения. Ай-яй-яй, какой невнимательный… беда прямо. А что еще вы можете вспомнить про Андрея: наклонности, привычки, что-нибудь особенное?…

Анна Николаевна смотрела на Леонида растерянно.

– Вспоминайте, вспоминайте, Анна Николаевна… иначе ничего у нас с вами не получится.

– Андрюша, – сказала она, – очень хорошо читает стихи…

– Да-а, это, пожалуй, зацепка, – произнес Петрухин.

Петр Николаевич кашлянул и спросил:

– У вас есть какие-то идеи?

– Нет, – сказал Купцов просто. – Никаких идей у нас нет. Сейчас я реально вижу один ход: попытаться найти его «пальчики». Он ведь был у вас в студии и дома. К чему-то он прикасался…

– Конечно, прикасался, – воскликнул Петр Николаевич.

– Сейчас я позвоню криминалисту, – сказал Купцов. – И договорюсь, чтобы он завтра к вам подъехал… Устроит?

Брат и сестра дружно кивнули. Купцов позвонил и решил вопрос с дактилоскопистом.

– Но это, господа, – сказал Купцов, – даст результат только в том случае, если мы, во-первых, найдем пригодные для идентификации следы, и, во-вторых, если наш Андрей не в ладу с законом…

Анна Николаевна прикусила нижнюю губу, а ее брат спросил:

– Что – совсем бесперспективно?

– Не знаю. Нужно обдумать ситуацию спокойно. Знаете что, Петр Николаич? Позвоните мне завтра. Вот моя визиточка.

Спустя еще минут пять брат и сестра ушли, оставив свои визитки и цветное фото сабли восемнадцатого века. Глядя в окно, как брат с сестрой садятся на стоянке в «девятку», Брюнет сказал:

– Петя этот – говно страшное, но специалист хороший. Скандинавскую промышленность знает весьма прилично, связи там имеет хорошие. Сможем мы ему помочь?

– Сказать по правде – едва ли. Где этого Андрюшу искать: на конкурсе чтецов-декламаторов?

– Жаль, – сказал Брюнет. – Жаль…