- У меня отец реставратором работает в Третьяковской галерее, так что я в курсе. - Ларионов вертел в руках икону, рассматривая её. - Под строгановскую школу - это точно, но это не настоящая икона.

- Как это не настоящая? - разобиделся Гусь.

- Так... копия... подделка.

- Да мне же от бабушки по наследству достались эти иконы. Да им же, этим иконам, цены нет. А копии Босс кому-то сбывает! - горячился Гусь.

- Не веришь мне, можешь показать эту икону моему отцу. После соревнований зайдём к нам.

Стеллка даже присвистнула.

- Что же ты молчал?! Нам нужны реставраторы-мужчины... И дети реставраторов... Нам нужны отцы и дети! Влюбиться в сына реставратора - это уже имеет смысл. - Она что-то написала Ларионову на клочке бумаги.

- Ещё записка!.. С ума сойти! - вздрогнула Татьяна, наблюдая за ними.

- А у тебя папа знаменитый реставратор или... так себе? продолжала откровенно тянуть свою разговорную нить Стеллка.

- Должен вас разочаровать, - ответил Ларионов, - у нас дома уравнение с пятью неизвестными! Бабушка, мама, папа, сестра и я все неизвестные, - и добавил: - Пока неизвестные...

Затем Веня не без интереса обвёл взглядом ладную фигуру Стеллки. Из Стеллкиной холщовой сумки, похожей на лошадиную торбу с овсом, торчала рукоятка теннисной ракетки.

- Одни ходят на лыжах, а другие с лыжами, - сказал Вениамин насмешливо. - Это что, модно, чтобы из сумки торчало это... - Вениамин покосился на ракетку и, не дождавшись ответа, сказал: - А насчёт дружбы со звёздами, по-моему, надо, чтобы звёзды считали за честь быть знакомыми с тобой!.. Вот так!..

Всё это Стеллка пропустила как-то так, мимо ушей, просто ей почему-то не хотелось отходить от этого ничем не знаменитого парня.

- Ладно, - сказала Стеллка Вениамину, - делаю тебе исключение в кредит, авансом, может, станешь когда-нибудь знаменитым, тогда позвонишь, - и протянула ему с этими словами клочок бумаги.

- Прославлюсь - сама позвонишь, - сказал Ларионов и не взял протянутую ему записку с номером телефона.

Стеллкина рука повисла в воздухе. Красивая рука девчонки, рука пустельги и бездельницы с незаслуженно красивыми (и это заметил Ларионов!) длинными пальцами.

Тем временем на дворе события развивались и раскручивались со скоростью и головокружением центрифуги. Во двор быстро вошли Масюков и Босс. Завидев Ларионова, они сразу направились к нему.

- А вы пригласите домой и там уговорите, - советовал Боссу по пути Вадим. - Он здесь стесняется. Знаете, кругом все свои... Биотоки не те...

- А девчонки с ним пойдут? - заинтересовался Босс.

- Девочки не с ним, а за ним все пойдут в огонь и в воду. В него все влюблены...

- Всё это зря, - потускнел Босс. - Мне надо, чтоб одна и за мной пошла бы...

Они подошли к Ларионову, и Босс нетерпеливо спросил:

- Ну как, подумал?

- Подумал, - сказал Вениамин.

- И решил? - спросил Босс.

- Ещё надо подумать, - сказал Вениамин.

- Ты так всю жизнь продумаешь. Ты прыгаешь. Твоё дело прыгать, а думать за тебя будут другие. Я буду за тебя думать. Ты только за меня держись, как за мамину ручку.

- А он действительно стоящий прыгун?

- Которого тебе надо перепрыгнуть? - переспросил Босс. - Самый перспективный прыгун в Москве, - со знанием дела сказал Босс.

- Самый перспективный прыгун в Москве? Интересно бы встретиться! - заявил Вениамин.

- Ну, самый перспективный после тебя, и только ты можешь его перепрыгнуть, - засмеялся Босс.

- Стоит подумать, - повторил Ларионов.

Таня, не выдержав, громко сказала в микрофон:

- В перерывах между матчами они через своих поверенных эдиков отзывают талантливых игроков в сторонку, шёпотом сулят им всякие "дефицитные блага", намекают о приятных перспективах, и, если надо, мелькнут слова их светлого будущего: квартира, машина...

- Ты уйдёшь со своей бандурой!.. - вскинулась Елена. - Тут все с таким трудом закарозивают Ларионова, а она нам его всё время раскарозивает.

- Цену себе набиваешь?.. - тихо сказал Вениамину Босс. - Могу заплатить, станешь чемпионом - отдашь.

- Ну что ты, я же любитель, а не профессионал, - отнекивался Вениамин.

- Понимаешь, надо одного чемпиона среди юношей перепрыгнуть, только ты сможешь!.. - уговаривал Босс. - Главное, у тебя все в порядке и с тренером будет, можешь уже собирать вещи и переходить. Слушай, а ты что сегодня после всего этого делаешь?

- Делаю что-то, - уклончиво ответил Ларионов.

- Давай соберёмся у меня, - предложил Босс. - Будет много толчковых людей!.. Ты думаешь, что только нога бывает толчковая? Смоктуновский будет, Харламов, Турищева. Дни рождений отпразднуем.

- А они что, в один день все родились? - спросил Вениамин.

- Да я не об этом, я о тебе. Тебя и в "Советском спорте" сняли, и в документальном кино снимают, и на Мосфильм приглашают сниматься. И у нас с тобой дружба намечается. Тысяча поводов, и всю эту тысячу надо обмыть. Надо или не надо?

- Раз надо так надо. А друзей можно пригласить? - задумчиво сказал Вениамин.

- Не только друзей, но и друзих, - улыбнулся Босс.

Они потрясли друг другу руки.

- Собери наших, - сказал Вениамин Гусю. - Мы сегодня приглашены в гости. Будут Элизабетка Тейлор и Бриджитка Бардо.

Гусь лихо сдвинул на лоб джинсовое кепи:

- Личная охрана президента. Всех оповещу. Тачка "Жигули" ждет у проходных ворот. Все, все в машину! А то эти Гуляева и Фокина...

- Договорились! - прервал его Босс.

Татьяна вновь заговорила в микрофон:

- Неизвестно, что труднее в спорте - побеждать или уметь достойно проигрывать, наслаждаться славой или быть все требовательней к себе, оставляя в стороне бури восторгов. Испытание славой - одно из самых тяжких. Кто его сумеет пройти - честь ему!

- Ну и дворик! - огляделся Босс по сторонам.

- А... а... там будет... эта? - шёпотом спросил у Гуся Вениамин.

- Кто эта?

- Ну, как её... - кивнул на Стеллку Ларионов.

- Ты что, это же девочка Босса, - прошипел Гусь.

Татьяна обернулась к Гуляевой. Та уже о чём-то совещалась с Фокиной за соседней "статуей".

- Неужели не видите и не слышите: нашего Ларионова похищают! В гости зовут! С этой... Стеллкой!

- Как похищают? - разом спросили Елена и Надежда.

- Ну, уводят!.. - волновалась Татьяна.

- Это ужасно! - сказала Елена.

- Это прекрасно, - сказала Надежда.

А Веня спрашивал у Гуся:

- Можно Виту с собой взять?

- Даже нужно! - послал ему Гусь воздушный поцелуй.

- А Толкалина?

- Можно, но не нужно, - отрезал Гусь.

- Вита, едем с нами! - позвал Вениамин Левскую, поливавшую цветы под окном в узеньком палисаднике.

- Да, но... но у меня вечером свидание в Большом зале консерватории.

- Какое совпадение! - воскликнул Вениамин. - У меня тоже. Едем!.. Успеем!..

- Тогда и мы с вами! - выскочили из-за фигур богов и атлетов Елена с Надеждой.

- Очень нужны нам синие чулки! - высокомерно заметила Стеллка.

- Но всё это должно происходить при нас! И на нашем дворе! непреклонно сказала Лена.

- Что это? - оторопел Босс.

- Всё это! - ответствовала Елена.

- Это почему же всё при вас? - упёрла руки в бока Стеллка.

- Потому что мы должны управ... - начала Надежда.

- ...лять! - закончила Светлана.

- Со... - снова начала Надежда.

- ...бытиями, - снова закончила Светлана.

- Мы должны их направ...

- ...лять!

Махнув рукой, Стеллка побежала со двора. Босс зашагал за ней, оборачиваясь и делая Ларионову знаки руками: сматывайся, мол, поскорей.

- Витка, на тебя вся надежда! - взмолилась Елена. - Регулируй уличное движение!

- Ладно! - сказала Вита Левская.

- Чего вы волнуетесь? - успокаивал всех Вадим. - Мы же решили, что Ларионов должен попасть в плохую компанию.

- Да, но не в такую же плохую! - ужаснулась Елена.