— Привет, — коротко поздоровался Воронцов. — Ну, что, поехали?

Вика и Макс сели в машину. Воронцов сел за руль и выехал на главную магистраль. Немного погодя, со стоянки тронулся чёрный «AUDI», который выстроился во второй ряд через три машины от «Вольцвагена». Через пять минут «AUDI» поравнялся с машиной разведчиков и свернул на перекрёстке, но вместо него за ними поехала светло-серая «Шевроле», которую вскоре сменила «девятка». Так по дороге в отель они сменили восемь «хвостов», так как те были предупреждены о высокой профессиональности объектов. Исаев заметил, что за ними ехал «AUDI», но решил, что это совпадение, когда машина обогнала их. Правда, у него осталось какое-то гнетущее чувство подвоха, которое возникало всегда во время заданий, когда приходилось отчасти полагаться на кого-то постороннего.

Наконец, они подъехали к отелю. Это было высотное здание белого цвета, с пентхаусом и резными окнами, выходившими на дорогу.

— Красота, — сказала Вика, выходя из машины. — Значит, Илья, договорились, встречаемся завтра в пять около чёрного входа и отправляемся на встречу. Какая машина?

— Чёрный «AUDI», — ответил Воронцов, и Макс тут же вспомнил машину по дороге в отель. — Ну, пока, я поехал, завтра при встрече оружие привезу. — Он залез в машину и вскоре скрылся за поворотом.

— Пошли, — сказал Максим, слегка беря Вику под руку, — Казанцев нам номера заранее заказал. — И они вместе прошли в здание отель. Внутри было ещё красивее, чем снаружи: большая зала, с высоким потолком, стены которой были отделаны дорогой греческой мозаикой, большая хрустальная люстра величаво висела под потолком, бросая снопы солнечных бликов на мраморный мозаичный пол. Лучи солнца, потоками озарявшие помещение, играли в прозрачной воде фонтана, в центре которого возвышался летящий ангел из белоснежного мрамора. Всё здесь было грандиозно и пышно, как во дворце.

— Сколько это стоит для простых смертных? — спросила Вика, обводя взглядом всё великолепие этого места.

— Простой люкс — двадцать тысяч рублей, — ответил Максим, шагая к столику ресепшена.

— Тут даже красивее, чем во французском отеле, помнишь, где мы остановились в 2011?

— Согласен.

Исаев подошёл к столику, предъявил бумаги о том, что на имена Ильи Мельникова и Натальи Гореловой заказаны номера на седьмом этаже и, получив ключи, они с Викой направились к лифту, по пути к которому их нагнала Марти.

— Это вы специально, да? Кто выбрал самый дорогой отель Киева? Мне, знаете ли, номер обошёлся в тридцать тысяч рублей, я за эти деньги могу спокойно в обычной гостинице неделю жить.

— Марти, это за счёт разведки, — ответила Вика и подумала, как всё-таки Марти относится к деньгам, особенно к своим. Ведь она, даже когда получала огромные деньги за убийства, жила не так чтобы очень богато: небольшая роскошь, конечно, присутствовала, но во всём убранстве той квартиры всё говорило о том, что её хозяйка знает меру во всём и не хочет, чтобы что-то в её жизни привлекало внимание. Такой Марти была, такой и осталась.

Они поднялись на седьмой этаж и вышли из лифта. Пройдя по коридору, они остановились около дверей «222» и «223».

— Это наши комнаты, — сказал Макс. — А у тебя, какой?

— «229», — ответила Марти, поправляя сумку. — Как договаривались, сбор в одиннадцать вечера в ресторане. — И она направилась в свою комнату. Макс и Вика переглянулись:

— Оружие у неё? — спросила Белая.

— Да, оно у неё в пяти сумках, они стоят в камере хранения внизу.

— Люблю работать, когда всё профессионально. Ладно, до вечера. Я, пожалуй, сегодня никуда не пойду, мало ли что. Зайди за мной в половине одиннадцатого. — С этими словами Вика прошла в номер и закрыла дверь.

Она оказалась в просторной комнате, с большими окнами, из которых открывался потрясающий вид на столицу Украины. Около стены стояла большая кровать, расстеленная роскошным бархатным покрывалом с хитрым рисунком. Она легла на кровать и блаженно потёрлась щекой о ткань покрывала. Казалось, что всё в этом мире состоит из этого тёмно-зелёного королевского бархата, который тяжёлыми складками падал с бугорков подушек. Вика распустила свои жёсткие чёрный волосы, которые облаком легли на подушку. Так она и лежала минут десять, ни о чём не думая, просто так. Затем Белая встала и решила принять ванну.

Тем временем Исаев отправился побродить по городу. Он уже был в Киеве лет пять назад и помнил большинство деталей. Идя по залитому солнечными лучами проспекту, Максим думал, как хорошо было бы приехать сюда летом, когда на улице жара, но ветерок приятно колышет листья на деревьях. Как хорошо, наверное, просто ходить по городу, когда не надо никуда спешить, когда тебя не ждёт опасное задание. Максим сел на скамейку в парке. Он решил поехать сюда в июне, когда у него начнётся отпуск. Может быть, он позовёт с собой Вику, она должна согласиться. Так думал Максим Исаев, наблюдая, как солнце уже начинает клониться к горизонту. Он посмотрел на часы — было полседьмого. Максим встал и направился к отелю. Приближаясь к гордо возвышающемуся белоснежному зданию, Исаев заметил тёмно-синий «Ленд Крузер», стоящий на обочине около входа в отель. Поравнявшись с машиной, Макс увидел в отражении, что в машине никого нет. Уже заходя в раздвижные стеклянные двери, Максим обернулся — автомобиль по-прежнему стоял на месте и казался почти чёрным в наступающих сумерках.

«Странно, — подумал Исаев, поднимаясь на лифте к себе. — Мне кажется, я сегодня уже видел этот «Крузер». А, может, и другой. Что-то неспокойно как-то. Ладно, посмотрим».

Максим вышел из лифта. В коридоре было пусто, только из-под двери Викиного номера пробивалась тонкая полоска света. Он уже собирался пройти мимо, как вдруг, что-то в нём запротестовало. Он не мог просто взять и пройти. Это невозможно. Максим внутренне напрягся — он вспомнил, как три года назад, в Будапеште, он также стоял около двери Викиной комнаты, также хотел зайти, но не решился. Проклятая нерешительность! Сколькими душевными муками он ей обязан! Сколько раз за всё время знакомства с Викторией Белой он хотел просто подойти к ней, не важно, где и поцеловать её, привлечь к себе, смотреть в её светло-зелёные глаза, которые так часто светились мятежным гордым огнём, слышать, как она напевно произносит его имя, чувствовать прикосновение её нежных пальцев. Отступать не было смысла, он решил.

«Сейчас или никогда», — подумал Максим Исаев и постучал в дверь.

— Да, — раздался из-за двери голос Вики.

— Это я, — просто сказал Макс. — Можно войти?

— Валяй!

Максим толкнул дверь и зашёл в комнату. Горела только настольная лампа в зелёном абажуре, который окрашивал проходивший сквозь него свет во всевозможные оттенки зелёного. Телевизор был включен — шла третья серия «Семнадцати мгновений весны», Штирлиц ждал жену в кафе. В этот момент из ванной вышла Вика. На ней была просторная хлопковая рубашка до колена, которую она не успела застегнуть. Она, должно быть, недавно вышла из душа, потому что её длинные чёрные волосы, спускавшиеся вдоль спины, были влажными. Она посмотрела на Исаева, как бы спрашивая: «Почему ты молчишь?».

— Что? — спросила она, вопросительно глядя на Максима.

Вместо ответа Макс быстро подошёл к ней, обнял её и поцеловал. Мир закружился, распался и исчез. В нём не осталось никого и ничего, только они. В динамиках телевизора играла музыка «Я прошу, хоть ненадолго…».

Вика, ответила на поцелуй и сильнее прижалась к Максиму, крепче обвив руки вокруг его спины. Они были вместе, а больше ничего и не надо. Только они и эта комната. То, что должно было, случилось. Барьеры рухнули, платина, сдерживавшая их чувства друг к другу, рассыпалась в прах и воды, неистово хлынувшие в проём, умчали вдаль этот пепел. Теперь поток, когда-то бывший маленьким ручейком, мощными волнами хлестал во все стороны, обдавая брызгами и пеной всё вокруг. А в центре этого потока стояли они — Максим Максимович Исаев и Виктория Андреевна Белая, два одиночества, которые, наконец, нашли друг друга. Воды ревели вокруг, но проносились над ними, унося прочь сомнения, страхи, преграды. Они уносили прошлое, а взамен приносили будущее, неистовое, как горная река, спокойное, как море, изменчивое, как водопад.