Не ожидавший такого поворота разговора, Сергей изумленно уставился на него, но ему не дали сказать:

— Я понимаю, что нужно переступить черту, свой личный рубеж, но я хочу быть уверен, что ты это сделаешь, — тут он многозначительно посмотрел ему в глаза, — не отвечай, я и так вижу, я сам проходил это и постараюсь успеть подготовить тебя.

Ответить не дали шаги и голос Вики:

— Мужчины, ужинать! А, вот вы где? Чего это вы тут делаете?

— Да разговариваем обо всем этом, — нашелся Павел Христофорович, — пойдем, дочка. Ну, пошли, Сергей, — многозначительно поглядев на него, закончил он и Сергей понял, что разговор не окончен.

…Подъезжая к городу, их на въезде остановил патруль регулярных войск. Проверив документы, окинув пыт-ливым взглядом, капитан пожелал счастливого пути и отпустил, напоследок сказав, что с завтрашнего дня всем въезжающим и выезжающим необходимо иметь при себе паспорта, помимо водительского удостоверения.

Уже подъезжая к дому, он произнес:

— Да, не удивлюсь, что следующим этапом будет введение комендантского часа или чего-нибудь подобного!

Продолжая мысль, не услышав логичного вопроса Вики, дополнил:

— Если это произойдет, хм, значит, военные чуть ли не в открытую распишутся в своей беспомощности.

— Всего вероятнее, так уже и происходит, только это пока не афишируется! — наконец ответила Вика. — О чем ты говорил с отцом?

— А?

— Пожалуйста, только правду, я не скажу.

Поняв, что от ее не укрылось их поведение на веранде, может быть она слышала часть или весь разговор, но дает ему шанс самому начать разговор, вздохнув ответил:

— Павел Христофорович, хочет быть уверен, что я смогу сделать все, чтобы защитить тебя. Понимаешь, все?!

Не глядя на него, она отстраненно кивнула головой.

— Я так и подумала. И…?

…Когда она заснула, Сергей покрепче прижал ее к себе и в пробивающемся в окно свете уличных фонарей долго любовался родными очертаниями овала лица, вслушиваясь в тихое дыхание. И именно это умиротворенное выражение ее лица подвигло его принять непростое решение — то, что сказал ему ее отец потом, когда они вышли покурить, в корне меняло его отношение к жизни. Сейчас он еще раз переворачивал вырисовывавшуюся перспективу.

— …Не знаю, может быть и нет смысла оттягивать развязку, так как в правительственные бункеры нас не при-гласят. Они есть, обязательно есть, но не для нас, не для простого люда, но я не привык сдаваться и не хочу, сло-жа руки ждать финала, все равно какого: смерти от руки своих же, людей, пришельцев или, это от нас не зависит при любых обстоятельствах, мороза.

— Но, Павел Христофорович, не стоит раньше времени сгущать краски — техническая сторона Земли не так уж беспомощна. Главное уничтожить щит-конус, а там…

— Да, я очень на это надеюсь — будет свет и тепло, мы можем долго сопротивляться агрессии и кто знает, вдруг и одолеем супостата, но давай отталкиваться, исходя из наихудшего варианта. Возьмем за основу такой момент: инопланетяне хотят просто очистить планету от нас, значит, Земля им нужна биологически приспособ-ленная, пригодная для новых хозяев. Из этого следует, что у них метаболизм схожий с нами и низкотемператур-ный климат тоже не очень-то импонирует. Тот конус — дьявольски удачное решение понизить температуру, но они…

Удивительно, но мере следования за четко продуманной логической цепочкой простого военного Сергей по-новому стал осмысливать свои действия.

— А я как-то с этой стороны не рассматривал подобную концепцию. Черт, а ведь правильно — конус, каким бы верхом совершенства ни был, не будет вечно перекрывать доступ свету — слишком неустойчиво подобное техно-логическое решение, каким бы оно ни было. Да и поддержание необходимых условий колонизированной плане-ты, за которую нужно постоянно опасаться из-за возможного сбоя пространственного положения подобного щи-та не считаю стоящим занятием. Если им для нормализованной работы организма необходима низкая температура — это можно понять, даже некоторые ее скачки, но некоторые прорывы света могут негативно сказаться на функциях, кто его знает, жизненно важных органах. Значит вариант постоянной ночи и холода — это временное явление! Нужно просто переждать и… и что? Что дальше?

— А дальше борьба. Какой она будет, не знаю, это будет ваше наследие. Возраст, сам понимаешь. Дальше: они высадятся, и мы не знаем, каким военным потенциалом они обладают. Вот так-то! Я хочу, чтобы вы выжили, каким бы ни стал последующий мир. Жить все равно надо, таков закон природы.

— Что-то рано вы себя хороните…!

— Сергей, я кончено, не хочу умирать и буду цепляться за жизнь руками и ногами, но у молодых больше шан-сов. Давай не будем об этом?

Теперь Сергей знал, куда в случае непредвиденной ситуации здесь им податься. Правда, место не столь ком-фортное, но хоть какое-то прибежище на первое время. К тому времени людей будет не много. Время и обстоя-тельства подскажут, что делать дальше. Подполковник Лепин в отставке дал ему надежду. Зыбкую надежду в достижении цели и главная часть плана выживания сейчас мирно спала, отдавая ему часть тепла.

Горел небольшой костер, распространяя запахи горелой резины, сырых дров, еще каких-то примесей того, что шло в огонь. Само пламя судорожно трепыхалось под порывами налетающего и отступающего ветра между домами, взвихривая снопы искр вверх и окутывая дымом несколько фигур, окруживших костер. В отбрасываемых бликах огня причудливые длинные тени чертили быстроменяющиеся образы и фигуры. Вздымающиеся и опускающиеся руки в такт какого-то монотонного песнопения, разносимого ветром от одного участника странного сборища усугубляли тревожную, гнетущую обстановку вокруг.

Вдруг, явно по чьей-то команде один из участников странного ритуала повернулся, вышел из круга и скрылся в темноте. Он отсутствовал недолго и вернулся не один, держа за руку еще одного, как оказалось девушку. По-дойдя и пропустив ее вперед, поближе к костру, вновь занял свое место, вместе с остальными продолжив покачи-вания из стороны в сторону — к этому моменту все присутствующие начали эти плавные, какие-то скованные телодвижения.

Вот один подошел к стоящему в круге и расстегнув наброшенное черное одеяние скинул его с плеч. Перед ним стояла обнаженная девушка. Несмотря на пронизывающий, несмолкающий ветер, девушка никак не отреа-гировала на далеко не теплый ветер. Никто из присутствующих не прекратил своих движений. Тот, кто снял оде-жду с девушки, протянул к ней руки, положил их ей на плечи, затем опустился вниз, одновременно проведя ру-ками книзу, к ее ступням, при этом опустив голову к земле. Посидев так несколько минут, поднялся. Неторопли-вым движением взял девушку за руку и повел к расположенному здесь же у огня деревянному столу. Обычный стол, на котором старики вечерами играют в домино перед домом.

Все это происходило в одном из переулков города. Ни где-нибудь в тайном, скрытом месте, а чуть ли не на глазах у всех людей. Следующее, что должно было произойти, не составляло труда догадаться: нет, не жертво-приношение, это было бы через чур уж дико — сатанист молча уложил девушку на стол и встал перед ней у ее ног. Девушка, с ней явно было что-то не так, согнула ноги в коленях и раздвинула их, готовясь принять в себя склонившееся тело. Демонический сексуальный обряд. Недвусмысленные движения предводителя секты. Но ему помешали…

— Всем на землю, руки вытянуты вперед! — раздался усиленный мегафоном голос.

В небольшое дворовое пространство с трех сторон вбегали вооруженные люди. Враз вспыхнули невесть от-куда появившиеся лучи прожекторов. Один из секстантов опустил руку в свой черный халат. На свет показался пистолет… Все остальные как один выхватили спрятанное оружие…

Когда смолкла последняя очередь, командир спецназа и бойцы стремительным броском приблизились к кост-ру…

Он проснулся от шума перестрелки и первым же движением не очень нежно скинул ничего не понимающую спросонки Вику на пол. Сам метнулся к окну.