- А если я скажу, что не хочу, - криво усмехнулся Иган, - Вас это остановит?

- Я понял, продолжаю, - Кехшавад на секунду прикрыл глаза, словно припоминая, на чем остановился, - Ваши клиенты были весьма искушенными в оружии людьми. В числе всего прочего, с собой в экспедицию вы прихватили две штурмовых винтовки ВГС-24 – отнюдь не предназначенная для охоты вещь. Разве что на динозавров. Так вот, одна из этих винтовок находилась у Егора Лемешева, когда он погиб рядом с ущельем. Перед смертью он успел сделать из нее восемь выстрелов. В округе нашлось только пять мест, куда попали выпущенные им пули. Куда делись еще три?

Дабы упредить Ваш очередной саркастический комментарий, поясню: при разрыве такой пули образуется локальное радиоактивное загрязнение. Несильное, но достаточное для того, чтобы обнаружить это место даже с орбиты. Так вот, три пули просто-напросто исчезли. В космос они улететь не могли. Где они? Во что стрелял Лемешев?

- Это риторический вопрос, я полагаю?

- Да-да, я знаю, - торопливо кивнул Кехшавад, - все это у Вас уже спрашивали и не раз, но так ничего и не добились. Я лучше не буду ходить кругами, а скажу прямо: мы считаем, что на вашу группу напал Эрамонт.

- Вашим логическим построениям можно только поаплодировать! – Иган повернулся к Серго, - это и есть твое стратегическое оружие?

- С Вашего позволения, я, все же, хотел бы закончить, - адмирал вновь привлек внимание к себе, - осталось немного. Кое-что, касающееся лично Вас, и объясняющее, почему к Вашей персоне проявлялось столь пристальное внимание.

- Ладно, заканчивайте, только побыстрей.

- Хорошо. Во-первых, как я уже говорил, следователи составили карты перемещений для каждого человека. Так вот, Вы находились рядом с Лемешевым, когда он стрелял и когда он погиб. Вы не могли не видеть, в кого или во что он стрелял, и кто или что его убило.

- Извините, прозевал.

- Во-вторых, - Кехшавад пропустил мимо ушей замечание Игана, - Вас выловили из реки в жутком состоянии, но основную проблему представляла большая сквозная рана. Вас словно пронзили каким-то длинным, острым и, заметьте, также очень холодным предметом. Подобным тем, коими были растерзаны Ваши коллеги. Очень сложно не заметить, когда с тобой такое проделывают. Что скажете?

- Ничего.

- А как насчет обнаруженных на вашей одежде следов радиоактивного загрязнения от близкого разрыва пули, выпущенной из штурмовой винтовки?

- Я уже все сказал. Я ничего не помню.

- Ах да, амнезия! Но, быть может, Вам удастся восстановить в памяти хоть что-то, какие-нибудь обрывки воспоминаний, смутные образы, видения?

- Знаете, в тюрьме со мной работали следователи, мастера своего дела, не чета Вам. Они выжимали меня долго и старательно, но так ничего и не выжали. Я ничего не помню. Точка.

- Я в курсе. Не знаю, какими кнутами они Вас охаживали, но в качестве пряника они предлагали даже изрядно скостить Вам срок – но все без толку.

- Во-во, - кивнул Иган, - вряд ли вы можете сделать мне более заманчивое предложение, так что сворачивайте свой балаган.

Кехшавад шумно вздохнул и, сунув руки в карманы, некоторое время, насупившись, рассматривал его из-под густых бровей. Потом повернулся к Серго с немым вопросом во взгляде. Ответом ему стало пожатие плечами, как бы говорящее: «…а разве у нас есть выбор?».

- Ну что ж, ладно, - адмирал снова открыл свой портфель, - Вы упрямы, но и мы не лыком шиты. Думаю, у меня найдется ножичек, чтобы вскрыть ту раковину, в которой вы просидели взаперти столько лет.

Он вынул из портфеля довольно увесистый футляр и долго колдовал над замком, прежде чем тот соблаговолил открыться, издав почти змеиное шипение всасываемого воздуха.

В этот миг сквозь тело Игана словно пропустили электрический разряд, как будто из-под откинутой крышки вырвалась и пронеслась по комнате невидимая ударная волна. Он невольно вздрогнул. За окном отчаянно завыла соседская псина.

- Что, тоже почувствовали? – хмыкнул Кехшавад, извлекая из глубин ящика сверток из черного бархата. Он осторожно положил его на стол и пододвинул Игану.

- Вот тот пряничек, что излечит Вашу проклятую амнезию.

Иган протянул к свертку руку, но еще на расстоянии почувствовал исходящий от него холод. По гладкой поверхности столешницы в стороны расползалось запотевшее пятно.

- Что это? – неожиданно охрипший голос выдавал волнение Зверолова.

- Сами смотрите, только осторожно, - Кехшавад бросил сверху на сверток пару толстых защитных перчаток, - с теми, кто прикасался к этой штуковине голыми руками, впоследствии происходили разные досадные… неприятности.

- Какого рода? – рука Игана застыла в воздухе.

- Они умерли. Без каких-либо видимых причин.

Одев перчатки, Иган подтянул сверток к себе и медленно начал разворачивать плотную черную ткань, которая уже успела покрыться инеем. Один слой, второй, третий…

Но внутри открылась пустота.

Точнее не так, что-то там, несомненно, присутствовало, причем весьма массивное, но вот глаза утверждали обратное. Желая удостовериться, что это не галлюцинация, Иган протянул руку к призрачному предмету.

- Только осторожно! – послышался предупреждающий оклик адмирала, - она очень холодная, можно получить ожог даже в перчатках.

Просунув ладони под ткань, Иган нащупал твердую округлую пластину, около тридцати сантиметров в диаметре. Удерживая ее через плотный черный бархат, он поднял ее перед собой, надеясь, что никто не заметит, как дрожат его руки.

- О, Боже! – охнул он, и тут же в воздухе перед ним вспыхнуло белое пятно инея, вымороженного из его дыхания. Дохнув еще раз, Иган очертил контуры предмета. Это был неправильной формы чуть выгнутый диск, слегка зазубренный с одного края. Бледные струйки тумана стекали с него на стол и беззвучно разбегались в стороны. Кроме них только тающий на глазах иней выдавал его присутствие.

Иган впился в загадочную штуковину глазами, будучи не в силах ни отвести взгляд, ни выпустить странный предмет из рук, несмотря на то, что его пальцы уже начинали неметь от холода. Его сердце бешено колотилось, лоб покрылся бисеринками пота. Игана переполняло необъяснимое, иррациональное желание крепко прижать диск к себе, слиться с ним воедино, словно он был его возлюбленной. Ледяная пластина буквально высасывал из него душу, все глубже затягивая в свой студеный водоворот.

- Вы спрашивали, что это такое? – снова заговорил Кехшавад, - наши горе-Эйнштейны предложили массу объяснений, которые на самом деле ни черта не объясняют. Самостабилизированный пространственный портал, локальная квантовая свертка, темпоральная сингулярность и прочий бред в том же духе. Мой же ответ простой: это пластина из чешуи Эрамонта, маленький кусочек от шкуры Мифа. По всей видимости, ее вырвало выстрелом из ВГС-24. Видите, там, около края… Господин Бросковец!

Иган вздрогнул, очнувшись от наваждения, и почти уронил «чешуйку» на стол. Чертыхнувшись, он начал торопливо растирать заледеневшие пальцы.

- Я же предупреждал Вас, она очень холодная, можно заработать обморожение!

- Ничего, все в порядке.

- Так вот. Я говорю, там, около края есть выщербинка, - продолжил Кехшавад, - и это все, что смогла сделать с ней штурмовая винтовка. Вы же знаете, ее пули имеют сердечник из анитилития. Они пробивают все! Понимаете, ВСЕ! Таковы законы физики. А здесь они оставили лишь царапину. Думаю, не нужно объяснять, сколь живой интерес вызвал данный предмет и все, что с ним связано, у определенных структур?

- Откуда у Вас эта штука? – голос Игана предательски дрожал, - где Вы ее взяли?

- Спасатели нашли ее неподалеку от места, где погиб Лемешев. Ее пришлось буквально вырубать изо льда, которым там все заросло на несколько метров вокруг. Эдакий местечковый ледниковый период.

- Как она оказалась у Вас? Вы же, кажется, отошли от дел и более не имеете к спецслужбам никакого отношения?

- Взял на время, - адмирал улыбнулся, - ученые иногда чем-то напоминают маленьких детей. Если им не удается найти внятное объяснение какому-то феномену, то они начинают делать вид, как будто его просто не существует, и старательно игнорировать, а то и уничтожать неудобные факты и свидетельства, намекающие на их некомпетентность. Так что заполучить этот чемоданчик было не так уж и сложно. Я сказал им, что мне требуется лекарство для лечения Вашей амнезии, и они с радостью мне его сбагрили. С глаз долой – из сердца вон, как говорится. Ну как, помогло?

- Они терзали меня допросами несколько лет, но ни разу даже словом не обмолвились о своей находке! Почему?

- Ну Вы же знаете, как оно бывает, Вами занимался один отдел, этой штукой – другой… Их собственная секретность порой работает против них самих, - Кехшавад протянул руку и, взявшись за уголок, подтянул кусок бархата с пластиной к себе и начал аккуратно ее снова заворачивать, - я, с вашего позволения, ее уберу, а то уже погода портится.

Иган обернулся к окну, где дневной свет начал меркнуть, буквально пожираемый низкими серыми тучами, затянувшими все небо.

- Да-да, Вы все правильно поняли. Именно поэтому приходится использовать ваккумированный контейнер – без него эта штука работает как своего рода портативное ненастье, и способна даже в Сахаре ливень вызвать. Только не спрашивайте меня, что, как и почему. Никто не знает.

Щелкнул, закрывшись, замок футляра, снова зашипел откачиваемый воздух, и Иган весь обмяк. Возбуждение, пронизывавшее все его тело, исчезло, будто его выключили. Адмирал убрал коробку в свой портфель и повернулся к Серго.

- Я закончил.

- Спасибо, Саир, - кивнул Серго, - оставь нас на минутку.

Кехшавад подошел к двери и бросил взгляд на Игана.

- Я сожалею, что доставил Вам несколько неприятных минут, господин Бросковец, но лекарство иногда бывает горьким, - он вышел, аккуратно притворив дверь за собой.