Даже выносливости и силе Мак-Куина наступил предел: возвращаясь на ранчо, он осел в седле. Вот уже несколько дней, как он почти не спал и ел, как придется. Теперь неожиданно усталость настигла его. Он вымотался и засыпал в седле, когда они въехали во двор "Огненного ящика".

В хижине горели все огни, возле сарая стояла повозка. Спешившись, Уорд передал поводья Киму. Они все поняли без слов.

Мак-Куин поднялся на крыльцо и открыл дверь.

Спиной к очагу, где горел небольшой огонь, стояла Руфь Кермитт. Даже летом на такой высоте хижину нужно было отапливать.

Руфь была высокой девушкой со стройной и одновременно восхитительно округленной фигурой, которую одежда лишь подчеркивала. Глаза ее были большими и темными, волосы - почти черными. Она была очень хороша собой.

- Уорд! - она быстро подошла к нему. - Ты вернулся!

- А ты приехала! - Он был счастлив и в то же время встревожен. - Ты правила лошадьми всю дорогу от ранчо?

- Правил Мак-Гоуэн. Шорти тоже приехал, он сказал, что ради моей защиты, но по-моему, просто подозревал, что у тебя неприятности. Естественно, он не может пропустить ни одной драки.

- Руфь, - сказал он, - я рад, что ты здесь. Рад за себя, но по-моему, тебе не следовало приезжать. У нас проблемы, и я не совсем понимаю их причину.

Он объяснил девушке ситуацию, добавив:

- Ты знаешь так же хорошо, как и я, что там, где хорошее пастбище, всегда найдется кто-то, кто захочет получить его. Здесь еще не поняли, что мы не просто захватываем землю, мы владеем ею, по крайней мере, источниками воды.

Мак-Куин положил руки ей на плечи.

- Но это может подождать.

Он привлек ее к себе и коснулся губами ее губ. Уорд почувствовал, как она потянулась к нему, как ответила поцелуем. Он крепко обнимал ее, целуя щеки, уши, губы... Через некоторое время она, задыхаясь, отпрянула.

- Уорд! Подожди!

Он отступил, и она взглянула на него.

- Скажи мне, Уорд. У тебя неприятности? Болди говорит, что ты был в суде, что тебя могли признать виновным.

- Все уладилось, но, боюсь, не все кончилось.

- Кто это, Уорд? Что происходит?

- В этом-то и беда. - Он выглядел обеспокоенным. - Я не знаю, кто это, Руфь. В колоде может оказаться джокер, о котором я даже не подозреваю.

Она подошла к очагу и взяла кофейник.

- Сядь и расскажи мне.

- Ранчо хорошее. Отличная трава, постоянные источники воды, и если не выпускать слишком много скота, пастбищ хватит на многие годы. Мак-Крекен содержал их в порядке, расчистил несколько ручьев, поставил плотины, чтобы дождевая вода оставалась на этой земле, но он хотел продать ранчо, и кажется, я начинаю понимать почему.

- Какие у тебя проблемы? Опять со стрельбой?

- Да, но они начались еще до нас. - Он рассказал об убийстве Джимми Мак-Крекена, потом о своем столкновении со скотокрадами и потасовке с Флэггом Уорники, об убийстве брата Уорники прежде, чем тот успел заговорить. А затем - об убийстве Нила Уэбба.

- Значит, начал не он?

- Руфь, я думаю, что Уэбб перестал быть полезным тому, кто стоит за нашими проблемами, кто убил Уэбба, чтобы обвинить меня. И он бы это сделал, если бы не Уорники.

- Он, должно быть, странный человек.

- Он большой человек. Ты его увидишь. Он привык полагаться на силу, но в душе - парень честный и гордится этим. По-моему, из него получится отличный человек. Иногда люди выбирают неправедный путь только потому, что у них нет другого. Без него поселенцы из Медвежьего каньона, скорее всего, разбегутся. Сомневаюсь, что они вновь построят то, что было уничтожено.

- Уорд, мы уже обсуждали это. Я ненавижу насилие! Драки! Убийства! Это ужасно! Моего родного брата тоже убили. Но ты это знаешь. Это ты помог нам в той заварушке.

- Мне оно тоже не нравится, и его становится все меньше, Руфь. С каждым годом все меньше. Старые времена почти кончились. Но здесь мы имеем безжалостного типа, у которого нет ни капли уважения к человеческой жизни. Ты стремишься найти хорошее у любого человека, но у некоторых хорошего просто нет. Кто бы ни стоял за всем этим - а у меня есть подозрение, кто это, - он готов убивать и убивать, пока не получит все, что ему нужно. Несомненно, в прошлом ему везло, что осложняет положение.

Ни один честный человек не будет держать возле себя таких как Хансен Байн или Оверлин. Теперь мы знаем, что они работали не на Уэбба, а на того, кого он представлял.

Мне надо съездить в Драй Леггетт и вытащить оттуда тех раненых, но ты должна быть осторожна, Руфь: этот человек не остановится ни перед чем.

- Но я же женщина!

- Не думаю, что для него это что-нибудь значит. Он не похож на человека с Запада.

- Береги себя, Уорд! Я не переживу, если с тобой что-нибудь случится.

- Переживешь. Ты сильная женщина. Такие, как ты, покорили Запад. Неприятности случаются в любой новой, неосвоенной стране, пока она не успокоится.

Разговаривая, они вышли прогуляться во двор, под сень деревьев, а когда вернулись, бодрствовал один Болди.

- Интересно, почему некоторые люди лучше будут стоять в темноте, чем придут на ужин! Можно подумать, что вам по шестнадцать лет.

- Заткнись, старая сварливая перечница, - весело сказал Уорд, - и дай нам поесть! Я настолько голоден, что могу съесть даже твою стряпню.

- Как ты можешь, Уорд! - протестующе воскликнула Руфь. - Как у тебя язык повернулся! Тебе ведь известно, что лучшего повара не сыскать к западу от Брасос.

- Понял? Ты понял? - воспрянул Болди. - Уж хозяйка в поварах разбирается! Да ты со своими ковбоями не знал, что такое приличная еда, пока не приехал я! Вы жрали свиные потроха с горелыми бобами и не представляли, что можно готовить по-другому.

Ответ Уорда прервал крик:

- Эй, Уорд! Уорд Мак-Куин!

Болди нетерпеливо повернулся и открыл дверь.

- Какого...

Пуля ударила его одновременно со звуком выстрела в ночи и отбросила Болди, выронившего кофейник. Тишину разорвали еще три быстрых выстрела неизвестный убийца торопливо передергивал затвор. Уорд тут же задул огонь и бросился на пол, накрыв собою Руфь.

Все закончилось так же неожиданно, как началось. В наступившей тишине они услышали хриплое дыхание Болди. Снаружи в ночной мгле раздавался лишь топот удаляющихся копыт.