Но скудость списка конфликтов не мешает писателям творить, и чтобы убедить вас в этом, я привел ссылки на ряд великих произведений прошлого. Конфликт между законом и его нарушителем лег в основу всего детективного жанра, и мы можем присвоить ему второе имя: конфликт между сыщиком и преступником. На конфликте между Добром и Злом базируются романы фэнтези; интеллектуальный конфликт – фундамент твердой НФ; любовный треугольник и конфликт между любовью и долгом – основа «дамских» романов, а в исторических произведениях типичные конфликты – национальные и религиозные, плюс борьба за власть. Такие же борения описаны во множестве советских производственных романов, где прогрессивный инженер бьется с ретроградом-директором, продвигая новый шпиндель к сверлильному станку – а на самом деле пытается отвоевать свое место под солнцем, толику власти, почета и уважения. Но такая интерпретация первичного конфликта кажется нам слишком мелкой – особенно после чтения романов о великих событиях и людях, о Юлии Цезаре, Тоетоми Хидэеси, князе Святославе или Георгии Саакадзе.

Разумеется, если в произведении заложен только один конфликт, оно выйдет бедноватым и скучноватым. Это отнюдь не жесткое правило – просто нужен гений Шекспира, чтобы повесть о Ромео и Джульетте приобрела космический размах. Но Шекспиры – явление уникальное, и поэтому мы, их скудные умом коллеги, начиняем свои творения множеством конфликтов. Взять хотя бы тот же производственный роман про инженера, директора и шпиндель: битва за шпиндель была отмазкой для советского цензора-издателя, а для читателя клепался любовный треугольник (инженер, его супруга и соблазнительная помощница-сверлильщица); еще – конфликт совести (шпиндель сорвался, у сверлильщицы – синяк под глазом, а инженер переживает); еще – конфликт поколений: папа инженера, старый работяга, не верит всяким новомодным шпинделям и вертихвосткам-сверлильщицам.

В общем, вы уже поняли, что конфликт – важная штука, и, чтобы укрепиться в этой мысли, давайте попробуем представить бесконфликтное произведение или такое, в котором конфликтов слишком мало. В 1990-92 гг., в начале эпохи свободы, довелось мне ознакомиться с парой порнографических шедевров – так вот, конфликта в них не было никакого, а лишь один сплошной «процесс». Занимательности – ноль, и реакция тоже нулевая; если уж знакомиться с поточным «процессом», так не по книжкам, а с помощью видеофильмов.

Более серьезная проблема связана с научной фантастикой. Нам известны множество романов и эпопей, в которых описывается будущее; на эти темы писали Азимов и Андерсон, Гаррисон и «Док» Смит, Нортон, Блиш, Хайнлайн и многие другие. Если разобраться, темами их сочинений являются космические войны, шпионские страсти, связанные с раскрытием неких тайн, и, разумеется, любовь – то есть очень острые конфликты, порождаюшие занимательные динамичные сюжеты. Но вряд ли в далеком будущем найдется место войне и шпионажу; если земное человечество выживет, то лишь как общество всеобщего благоденствия, контролирующее среду обитания, научный прогресс и социальные процессы. Изображение такого варианта развития цивилизации дается в романах-утопиях, но их исключительно мало – гораздо меньше, чем "космических опер" или рисующих грядущие опасности антиутопий. Почему же так?

Потому, что благоденствующее общество практически бесконфликтно, в нем нет войн, нет жадных, завистливых, властолюбивых, нет преступников и религиозных фанатиков, нет, в сущности, противостояния между Добром и Злом. Остаются лишь два конфликта: интеллектуальный и извечный любовный, а этого маловато для занимательного произведения. Этот тезис подтверждается практикой: ефремовская антиутопия "Час Быка" ярче и интереснее "Туманности Андромеды", и тоже самое можно сказать о Стругацких, сравнивая "Полдень, XXII век" с "Трудно быть богом" и "Обитаемым островом". Ну, а "Магелланово облако" отнюдь не лучший роман Станислава Лема.

Будем же откровенны и признаем с полной ответственностью: для подавляющего большинства сочинений подходят лишь те конфликты, в основе которых лежат столкновение интересов и борьба. Особенно если борьба разворачивается при раскрытии или расследовании некой тайны и сопряжена с преступным умыслом или рискованным путешествием – «квестом», как говорят англосаксы. Конфликт-тайна – великий двигатель романов и повестей, а также немалого количества рассказов. Тайны сокровищ и кладов, тайны изобретений и преступлений, тайны КГБ и ЦРУ, семейные тайны, тайны прошлого, тайны человеческой души… Тайны, тайны, тайны! О притягательной силе таинственного сюжета прекрасно знали великие и, не смущаясь, пользовались этим: "Таинственный остров" Жюля Верна, "Остров сокровищ" Стивенсона, "Гиперболоид инженера Гарина" Алексея Толстого, "Граф Монте-Кристо" Дюма.

Поэтому ищите тайну! Придумывайте тайну, а также способ, как ее поинтереснее раскрыть, как заморочить читателя, дабы он не справился с загадкой где-нибудь на пятой странице. Что вам понадобится еще, кроме тайны и процесса ее расследования? Очень многое: внушающие симпатию герой и героиня; прочие персонажи – не манекены, а вполне живые люди; хороший стиль, реализм описаний и определенная сбалансированность эпизодов и сцен.

Пара слов об этой самой сбалансированности – или гармоничности произведения. Писательский труд нередко сравнивают с поварским, в чем есть глубокий смысл. Представьте, что вы готовите борщ: вы должны положить в кастрюлю основные продукты, мясо и различные овощи, добавить вовремя соли, зелени и пряностей, перца, лаврового листа и так далее, варить определенный срок и подать на стол, заправив сметаной. Если вы умелый повар, то добьетесь гармонии вкуса, и ваше блюдо съедят с удовольствием, а если нет, выбросят на помойку. При сочинении ваш "основной продукт" – описание событий, действий, персонажей, пейзажей и обстановки, однако еще необходимы различные приправы: жгучие – эротические и боевые сцены, моменты обострения конфликта; острые – юмор, искрометные диалоги, забавные словечки; мягкие – раздумья героя, комментарии автора, придающие сочинению привкус философичности и глубины. Все это должно быть сбалансировано; переложишь того или этого, и получишь или сплошной стеб, или кровавую рубиловку, или постельный трах, или что-то нудное, тоскливо-поучительное, вгоняющее в сон. Куда понесет читатель такое блюдо? Правильно – на помойку!

Чтобы этого не случилось, помните о гармонии, достигнуть которой нам помогают герои.

Далее я буду называть главных героев – героями, второстепенных персонажей – просто персонажами, а проходных – проходными лицами или фигурами. Начну с того, что вы должны сочинить биографии героев и персонажей и точно представить характер каждого, их возраст, внешность, манеру двигаться, одеваться и говорить, их достоинства и недостатки, обстановку их жилищ и условия работы, события предшествующей жизни. Вам не надо вдаваться во все эти подробности в своем сочинении, но вы должны знать о них больше, чем сообщаете читателю. Вы вообще обо всем должны знать б о л ь ш е: о персонажах и тайнах, событиях и обстоятельствах. Если вы знаете больше, то скажете читателю то, что хотите, кратко и ясно или же намеком, что будит фантазию и порождает очаровательную атмосферу недоговоренности.

Естественно, главный герой (или героиня) должен быть «разработан» с максимальной подробностью. Лучше всего на основе прототипа, взятого из жизни (ваши родичи и знакомые), из фильмов или из книг. Книги – очень важные источники информации. Например, вы пишете детектив, где герой – сыщик, и вы решили «скомбинировать» его из трех-четырех своих знакомых, дать ему внешность "примерно Сталлоне" и оживить его характер с помощью всяческих милых чудачеств. Вы хотите, чтобы он был оригинальной узнаваемой личностью, не похожей на других великих сыщиков. Чем вам помогут книги? Тем, что вы постараетесь не использовать черты, коими обладают Шерлок Холмс, Эркюль Пуаро, инспектор Мегре, майор Пронин, Ниро Вульф, патер Браун – и так далее, и тому подобное. Согласен, это нелегкая задача – что ж, ищите и думайте! Иначе в вашем сочинении будет бродить бледная тень мисс Марпл, и вы никогда не станете, как Маринина, русской Агатой Кристи.