Бен развернул её и, прижимая к стене, обхватил руками лицо. Увидев, как он облизывает губы, она, казалось, еще больше расслабилась в его руках. Наконец-то Джейн стала достаточно храброй, чтобы взглянуть ему в глаза. Единственное что сдерживало её в данный момент, это страх раствориться в нём, но прямо сейчас она не могла себе этого позволить.

Но каждый раз его присутствие волшебным образом влияло на нее, и, когда он наклонился, ее разум позволил остальному миру исчезнуть. Она потянулась навстречу, чтобы поцеловать его.

— Джейн?

«Черт! Черт! Черт!» Бен посмотрел через плечо, а затем снова повернулся, медленно отпуская её.

Джейн ничего не сказала Элеоноре, которая смотрела на неё со смесью неверия и разочарования. Джейн понимала, что, если начнёт оправдываться, это докажет, что она что-то скрывает. Но она знала, что должна что-то сказать, потому что явно была поймана в руках другого мужчины, в то время как её жених сидел за столом в другом зале, вероятно, задаваясь вопросом, почему её так долго нет.

— Я могу объяснить, Элеонора ...

— Я не думаю, что это нужно объяснять мне, дорогая. Я ожидаю, что ты будешь открыта и честна со своим женихом сегодня вечером, или мне придется это сделать в скором времени. Доктор Барнс заслуживает лучшего. Я не буду тебе угрожать. Я знаю, что ты поступишь правильно.

Она ушла, фактически прекратив разговор и предельно ясно выразив своё мнение.

Джейн понятия не имела, что теперь делать.

— Ты в порядке? — осторожно спросил Бен.

— Ты не должен быть здесь, Бен. Ты хотел причинить мне боль или спровоцировать Хантера? Что ты делаешь? — её тон должен был ужалить, причинить ему боль, такую же, как и ей.

— Нет, дело не в нём. Это касается только тебя и …

— И тебя? И того, что нужно тебе, чтобы почувствовать себя лучше, вместо того, чтобы подумать о других людях, которые могут быть вовлечены или пострадать от твоих действий.

— Подожди минутку. Это всё чушь собачья. Я искал тебя три года, и не только для себя. Я пообещал твоим родителям, что никогда не откажусь от поисков, особенно когда здоровье твоего отца значительно ухудшилось. Так что не обвиняй меня в том, что я не думаю обо всех остальных. Я нёс это бремя годами, когда никто другой не мог.

— Бремя? Это то, чем я была для тебя? Я думала, мы помолвлены? Я думала, мы любили друг друга?

— Так и было, — его руки сжались в кулаки, а губы превратились в тонкую линию, не позволяя ему наговорить лишнего. — Ты не понимаешь ...

Джейн сделала глубокий вдох, а выдохнув, сказала:

— Хантер, вероятно, задаётся вопросом, где я. Мне нужно вернуться, — она снова посмотрела на Бена и увидела отчаяние в его хмуром взгляде. — Послушай, я знаю, что ты сделал многое и больше, чем большинство ...

— Больше многих, Грейс.

— Да, больше многих. Я не могу думать об этом прямо сейчас. Мне нужно идти.

Она ушла и оставила его в углу, скрытом от мира.

Как только она свернула за угол, раздался звук удара кулака о стену, но она не могла повернуться.

К счастью, до конца вечера, Джейн их больше не видела. Хантер взял её руку и поцеловал пальчики, когда они попрощались со всеми. Стыдясь, Джейн не могла смотреть Элеоноре в глаза. Но больше всего её беспокоило, что она не могла понять, от чего ей в первую очередь стыдно, от того что её поймали, либо от того, что она была рада встретить тут Бена и почти поцеловать его.

В такси Хантер придвинулся к ней ближе и несколько раз поцеловал её в плечо. Он был немного пьяным и, несомненно, находился в эйфории от сегодняшнего вечера, который польстил его эго. Джейн понимала, что то, что она скажет ему позже, будет очень отрезвляющим.

Открыв входную дверь, Хантер, подхватил ее на руки и сказал:

— Я весь вечер хотел остаться с тобой наедине, наконец-то мы одни.

Она хихикнула, когда он шлепнул по её попе и бросил на огромную кровать. Ей нравилось видеть его таким счастливым, но через несколько секунд наступила реальность. Джейн знала, что нужно сделать это сейчас или никогда. Поэтому, она решилась:

— Нам нужно поговорить.