Пока я встревала в чужие разговоры, почти все адепты заняли свои места. Образовался круг. Я находилась за его пределами, оставаясь случайным наблюдателем. Постамент из бархатной подушки и островки из огней. Снежная перина умирающих цветов. Обаятельный парень по имени Дэн.  Белокурая Ле-Рин в центре опасного великолепия. И вот меня приглашают к пиршеству магии третьей. Только вот... - я посмотрела на мэтра, - кем?

Я оказалась в ловушке.

В волевой ловушке.

Возможно, до того как я шагнула в круг, шанс сбежать еще был. Теоретически. Но когда  миновала барьер - все пропало.

Мысли о побеге, сопротивлении, о банальной неправильности происходящего видоизменялись. Трансформировались в нечто похожее на принятие и смирение. Ощущались органично,  не вызывая внутреннего сопротивления. Новые чувства осторожно накладывались на старые, подминая их под себя.  Без фанатизма и восторженного благоговения они воспринимались естественным продолжением собственных желаний.

Круг имеет огромное значение в ритуальной магии. Он используется в качестве защиты заклинателя, как способ сбора, концентрации и удержания сакральной энергии. Круг - лучшая форма для магии, открывающей портал. Этакая отправная точка из одного места в другое. Также круг прекрасно подходит для ритуала жертвоприношения.

Все внимание сконцентрировалось внутри круга. Была только я, Дэн и Ле-Рин. Другие двое адептов стояли снаружи, поддерживая и охраняя заклинание. Они не имели значения. Они находились там, за барьером, вместе с посторонними звуками и ветром. Цветы, что покоились на импровизированном алтаре, не поддавались закону Привычного мира, оставшегося с другой стороны. Свет луны и звезд, заливавших крышу башни, внутри круга рассеивался светящейся пыльцой.

Я села на каменный пол. Ле-Рин положила руки мне на плечи и прошептала заклинание. С последним звуком слова исчез холод, что обычно так сильно волновал, когда в былые дни я принимала участие в ритуалах.  Если в конце процесса тебя не убивают, в половине случаев остаешься с ангиной. Такая предусмотрительность с исчезнувшим неудобством пугала и одновременно вселяла надежду.

Закрыла глаза, - всего на мгновение - а когда открыла вновь, луна сместилась в сторону. Сознание лениво отметило, что прошло не меньше получаса. Я лежала. Удушливый аромат роз сдавливал грудь. Тело задеревенело, а дыхание стало медленным и тихим, как при сне или медитации. Девушка рассыпала поверх меня белые полумесяцы лепестков, а парень читал наговор на ноже с черной рукояткой.

Что-то шло не так и я не могла понять, что именно. Ритуал проходил полностью по всем правилам, что описывали книги. Верный день, удачное время, прилежные ученики. Исполнители действуют в слаженном тандеме, что удивительно для незнакомых людей, а жертва тихонечко лежит под дезориентирующим заклинанием. И все же, какая-то часть происходящего настораживала.

Я хотела повернуться и оглядеться вокруг: что же меня не устаревает? Но шевелиться было нельзя. Магические жгуты, что опутывали тело, натянулись. Их можно было легко порвать, приложи немного усилий, но зачем? Они не удерживали, они напоминали, что следует оставаться на месте.

Движение воздуха обозначило присутствие Ле-Рин. Девушка наклонилась к Дэну, оставляя рядом с ним деревянную чашу с темной жидкостью.

Я попыталась расслабиться. Вновь закрыла глаза и сосредоточилась на шепоте Дэна. Его было приятно слушать. Паузы выверены до скрупулезности, а ударения придавали словам насыщенность и глубину. Он говорил тихо. Речь в его устах текла ритмично и плавно. Дэн хранил в себе талант великого жреца.

Убаюканная голосом, я не сразу почувствовала прикосновение чужой руки к моему горлу. В предсмертном вдохе чувства самосохранения я потянулась в желании убрать давившую тяжесть. Заскрипело заклинание.

- Успокойся, - сказала Дэн. Под подушечками его пальцев бился мой пульс. Тонкие линии паралича кутали меня с ног до головы,  тянули назад. - Все будет хорошо.

 Я не закончила движение: рука безвольно упала на шершавую ткань, разметав в стороны холодные пятна белоснежных лепестков. Перед глазами замельтешила чернота. Перестало хватать воздуха. Я сделала резкий вдох только ради того, чтобы проверить, что все еще могу дышать. Прохладные пальцы Дэна напряглись и сразу же расслабились,  легким поглаживанием вводя меня в транс. Другой рукой он рисовал на моем лице символы.

"Ему гораздо тяжелее, чем мне, - отстраненно подумала я, смаргивая застлавшую глаза тьму и устремляя глаза на небесную звезду."

Глупое же тело отказывалось подчинятся разуму и дернулось от следующего прикосновения. Ровная линия, что пересекла лоб, обзавелась кривым кругом и смазанным знаком. Несколько капель упали на щеку. Ритуал приближался к завершению.

  Магия, убаюканная совместным плетением десятков адептов, больно кольнула в солнечное сплетение. Я конвульсивно дернулась. Взгляд расфокусировался и звезда пропала. В пелене растекающейся ночи, голос Дэна прозвучал тягучей мелодией.

- Посмотри на меня, Эвелин.

Я повиновалась. Я хотела ему помочь. Я знала - то что он делает, важнее всего остального на свете. Только его слова, только его действия, только его желания, имели значение.

- Не надо бояться.

- Я не боюсь, - прозвучал мой мысленный ответ. Произнести его вслух было выше моих сил, но Дэн все понял. Его разочарование накатило на меня волной. Прошлось шлейфом сожаления и завершилось привкусом искреннего расстройства. Неудовольствие от неспособности обуздать собственное тело, рассыпалось пушинками блестящего снега на занемевших чувствах.   Острая необходимость оправдаться вылилась в слова. В слова, что принадлежали Эвелин. - Тот кто боится - вовсе не я.

Удивление. Непонимание. Раздражение. Вырванная из подсознания честность не пришлась парню по вкусу. Горькое отчаянье скрутилось в узелком. Я делала все только хуже!

- Эвелин, ты говорила кому-нибудь о том, что видела?

- Видела что? - Сожаление от невозможности ответить так, как ему бы хотелось.  - Не  понимаю о чем ты.

Вслед за комком в горле в груди свернулась пустота.

- Эвелин, я должен знать. - Еще один мазок украсил мое лицо.  - Ты говорила кому-то о том, что происходило в поместье твоего отца?

Образ усталого мужчины с короткой бородкой и грустной улыбкой вспыхнул и погас. Я занервничала - это не мой отец. Мой выглядел иначе. Как-то...

- Я не помню.

- Эвелин, это очень важно. - Завитушка на правой щеке - предпоследний символ перед завершением ритуала. - Ты ведь хочешь мне помочь?

- Хочу, - подтвердила я.

- Что ты сказала им об отце и о нас?

- Нас?

Так хотелось зацепиться за эти "нас", но время ускользало быстрее, чем того хотелось. По коже пробежал ночной ветерок. Я вновь почувствовала  легкое дыхание холода, опостылей аромат роз и беспокойство. Чужая рука на шее все меньше приносила успокоения и все больше ощущалась тяжестью.

- Обо мне и Деллианне.

Ну, здравствуйте!

- Ничего, я ничего не говорила. Ни о тебе, ни о ней, ни об отце, ни о ком. - Была бы воля - прокричала бы на всю округу. Но воли не было. - И ничего я не видела. О чем мне говорить?

Он не поверил.

- Зачем же ходила к демону?

Я замедлила с ответом. Дэн легонько качнул головой и к гамме чувств присоединилось сожаление.

- Все хорошо, Эвелин, - приятный голос, что успокаивал и убаюкивал, вмиг стал пустым и бесцветным. - Теперь все будет хорошо.

Чаша отставлена в сторону.

Холодный блеск металла сверкнул на фоне чернильного неба.

Потребовалось меньше секунды, чтобы представить как бездушная сталь входит в грудь. Как кусочки красной ткани краями тонкой плоти, разрезанные точным ударом ножа. Как кровь расползается темными пятнами. Как сердце замирает в последнем ударе и замолкает пульс. Как стихает в ушах гул. Как магия стекает по каналам силы, растворяясь в на пути к Нижнему миру. Как жизнь уходит вслед за ней.