- Пока не стемнело, - сразу же, как только подъехали, засуетился Галкин, - надо обязательно зарисовать развалины и сделать все промеры...
Здесь край плато обрывался отвесными уступами на глубину не менее шестидесяти метров, образовав коридор каньона. По дну его бежал ручей, поодаль он разливался озерцом, заросшим по краям травой и кустарником. Над самым обрывом громоздились круглые завалы камней, острием вбитых в землю (очевидно, остатки "башен" крепостных ворот), от которых широкой полосой и тянулись "стены". Они опоясывали мыс с трех сторон огромной буквой П. Во многих местах ширина "стен" доходила до полутора метров. Та, которая некогда возвышалась над обрывом, имела три "башни", а обращенная к "материку" - уже шесть. Именно с этой стороны и могли напасть на крепость враждебные племена. Сейчас земля внутри ее заросла густой джусапой, сухой и жесткой.
Мы разбрелись по территории крепости, которая занимала, по приблизительным подсчетам, 800 - 900 квадратных метров. Что же за люди здесь жили? Куда ушли и когда?.. Вопросов возникало много, рядом с этими древними камнями просто невозможно было оставаться безучастным, но пока и Галкин не мог на все ответить.
Со стороны расщелины багровый закат уже плавился в водах озерца, подсвечивая лишь овалы камней передовых "башен". А за ними покоились в сумраке холодные и мрачноватые развалины "стен". На их фоне выделялись фигуры Льва Леонидовича и Акима Богатырева, который решил исследовать крепость биорамками. Уже несколько раз он прошел ее вдоль и поперек. Когда я к нему приблизился, у него в руках уже был "маятник" - маленький шарик на нитке - который то раскачивался над камнями, то начинал крутиться.
- Удалось выявить что-нибудь? - спросил я.
- Здесь много любопытного, сам не ожидал. Вдоль "стен" рамки показывают в глубине наличие пустот - очень похоже на подземные ходы. И выходят на эту "башню". Под ней тоже что-то есть. То ли пустота, то ли какие-то подземные сооружения. Чтобы определить более конкретно, не один день надо работать. Да и состояние после многочасовой тряски не то, - Аким Борисович спрятал "маятник" в карман.
- А вот что касается крепости, - после недолгого молчания продолжал он, - то ей около 5 тысяч лет. А точнее - 4700. Спустя 200 лет она была разрушена, где-то 4200 лет назад ее заново построили, и вскоре она стала центром культуры. Продержалась уже дольше, потому как снова ее разрушили 3400 лет назад, правда, спустя лет сто уже восстановили. Лучший свой период крепость переживала 3200-3000 лет назад, а упадок начался спустя четыре-пять веков, хотя 900 лет назад здесь еще жизнь текла нормально.
- Да, но утвердит ли твою "биографию" крепости Лев Леонидович? пошутил я. - Вон он к нам как раз направляется...
Конечно, в тот момент я и не думал знакомить Галкина с результатами "исследований" Богатырева, знал, как тот к ним отнесется. И по-своему будет прав - человеку, который привык, в прямом смысле слова, из-под земли добывать материальные следы прошлого, методы "раскрытия" истории биолокационной рамкой или "маятником" покажутся просто недостойными внимания, а тем более обсуждения. Ведь неоднократно встречаясь с Тукумбаем, Лев Леонидович и не подозревал, что он хальфе или, по-современному, экстрасенс. У каждого своя вера...
- Ну вот, - сказал подошедший Галкин, показывая два каменных обломка, - теперь есть возможность хоть приблизительно определить, когда сооружена крепость. По этим остаткам дротика и топора. Так что предварительно датируем рубежом III - II тысячелетия до нашей эры. Понимаете, что это значит? За две тысячи лет до знаменитой Трои здесь уже кипела жизнь. И такая непостижимая сохранность развалин...
Однако, несмотря на открытие, голос Льва Леонидовича прозвучал странно буднично. Правда, теперь я уже догадывался, что за его сдержанностью скрывалась горечь - исторический памятник, который должен был бы стать достоянием мировой культуры, местом паломничества тех, кому далеко не безразлично прошлое устюртской земли - обречен. И если земля эта год от года становится пустынней, то, может, и не климат вовсе виноват в этом, а людское забвение собственной истории? Ведь именно память и духовная потребность сохранить святые места своих предков и делают землю обитаемой. И все дороги прошлого ведут к нам, современникам, и через нас протягиваются в будущее.
Собрав сухой травы, мы разожгли небольшой костер, уподобясь древним кочевникам. От камней метнулись, заплясали длинные тени. Но каждому из нас огонь освещал нечто большее, чем просто молчаливые развалины.
Вернувшись из экспедиции, я вспомнил "биографию" крепости Богатырева только после встреч с болгарскими ясновидящими Момерой Пенчевой и Верой Крумовой-Кочевской. И тогда мне подумалось: "А что, если они хотя бы наполовину или даже на треть "увидели" правду?.."
Шетпе - Сай-Утес - Бейнеу