Точно спит.

Абаддон глубоко вдохнул и проявился в трейлере.

Он никогда раньше не бывал в жилище Сета. Оно походило на большинство трейлеров: крошечная кухня с плитой на две конфорки, раковиной, маленьким холодильником с одной стороны и столом со скамеечками с другой. За ней находилась узкая дверь, которая, вероятно, вела в ванную, а позади располагалась спальня. Это был старый трейлер с оранжевыми и зелеными оттенками в интерьере. Столешница, поначалу желтая, теперь стала практически белой. В сушилке стояли кофейная чашка, вилка и одна тарелка. Вокруг было чисто. Ничего лишнего. Если у Сета когда-то и висели фотографии, то, потеряв зрение, он их снял. Единственным бросающимся в глаза предметом была Библия с потрепанной обложкой, и Абаддон задумался над этим. Сет не мог ее читать. Неужели он все еще находил утешение в ее страницах?

Абаддон провел пальцами по потертой книге. Не последовало никакого электрического разряда от прикосновения к предполагаемому слову Господа. Молния не поразила его.

— Абаддон?

Он подскочил, обернулся и увидел Сета в дверном проеме, что вел в крошечную комнатку, служившую спальней. На его шеи не было шарфа. На нем надеты только фланелевые пижамные штаны — красные с рисунками в виде черных лосей — и выцветшая футболка, когда-то, по-видимому, зеленая. Она вывернута наизнанку, но сквозь ткань Абаддон сумел рассмотреть едва различимый силуэт друга Снупи Вудстока. Это производило одновременно и милый, и чертовски сексуальный эффект.

Абаддон откашлялся.

— Я не собирался тебя будить.

— Знаю.

Абаддон задумчиво почесал шею. Он был совершенно уверен, что не шумел.

— Как ты узнал, что я здесь?

— Честно говоря, не уверен. Просто знал, — Сет прислонился к дверному косяку, наклонив голову. В этот момент в мыслях Абаддона определенно перевешивало умиление.

— Не думал, что вы так быстро соберетесь и уедете.

— Мы всегда уезжаем после события.

— После того, как ты кого-то исцеляешь, так?

— Фаддей и Зед не хотят, чтобы СМИ узнали. Боятся, что придут люди с камерами. Они не хотят, чтобы это превратилось в представление.

Абаддон почти рассмеялся. Большинство возрожденцев жили ради представлений, но он стал лучшего мнения о Фаддее и Зеде из-за их нежелания использовать способности Сета.

— Вполне логично, — он, подходя ближе, оглядел Сета с головы до ног. Тот все еще выглядел уставшим. Укусы на шее припухли и покраснели. — Ты в порядке?

— Да, — Сет улыбнулся, и чаша весов в мыслях слегка склонилась в сторону сексуальности. — Я рад, что ты здесь.

Абаддон потянулся к руке Сета, но резко остановился. Они находились в таком тесном помещении, еще и в доме Сета. Все казалось более интимным.

— Я не хотел тогда уходить.

— Все хорошо. Я был в хороших руках. Зед знает, что делать.

— Как давно ты знаешь?

— Что могу исцелять людей? С тех пор, как впервые появились змеи. Лет с девяти или десяти.

— Нет. Я имел в виду, как давно ты знаешь, что умираешь?

— Ох, об этом, — как он мог так небрежно говорить об этом? Как он мог так легко говорить о том, что в равной степени наполняло Абаддона и страхом, и надеждой? — С восемнадцати. Думаю, я подозревал и раньше, но именно тогда я по-настоящему понял, чего мне стоят исцеления.

— И всё же, ты продолжаешь это делать, — Сет ничего не ответил, только опустил голову, и Абаддон еще сильнее опечалился. — Поэтому ты хотел уйти в восемнадцать? Ты знал, что у тебя мало времени?

Сет кивнул, коротко и неловко.

— Да, отчасти. Я думал, что так у меня будет немного больше времени. Но прежде всего… — он прикусил губу, его взгляд остановился где-то возле лица Абаддона. — Прежде всего я лишь хотел сделать больше до того, как умру. Понимаешь, больше увидеть? Я хотел встретить кого-то. Хотел…

Он замолчал, щеки окрасил румянец. На этот раз Абаддон взял его за руку.

— Хотел влюбиться.

Глаза Сета наполнились слезами.

— Да, — он опустил голову, но не мог остановить поток нахлынувших эмоций. Сверхъестественным чутьем Абаддон уловил уйму смущения, но под ним скрывалось чувство благодарности, от которого у Абаддона перехватило дыхание. После всего, что произошло, Сет чувствовал, что его главное желание исполнилось.

В конце концов, он получил шанс влюбиться.

Абаддон приблизился. Его пальцы дрожали, в то время как он вытирал слезы Сета.

— Ты знал, что я не перестану искать тебя, пока не найду.

— Я надеялся, — улыбка Сета была милой и нерешительной. — Однажды ты сказал, что моя душа словно путеводная звезда для тебя. Словно маяк.

Несмотря на ком в горле, Абаддону пришлось заставить себя говорить.

— Ты — моя путеводная звезда.

— Понятия не имел сработает ли, но… — он прикусил губу, выглядев почти кокетливым, за исключением того, что он, вероятно, ни разу в жизни намеренно ни с кем не флиртовал. — Я пытался сиять как можно ярче для тебя.

Сердце Абаддона сжалось, он притянул Сета к себе и крепко обнял. Как и всегда, его ошеломила сила души Сета и яркость его сердца, но впервые эти ощущения отошли на второй план. Он едва знал Сета, но любил его с такой пугающей неистовостью. Он хотел, чтобы Сет жил вечно, но также мечтал о том дне, когда сможет забрать его домой. Может, Сету и не место в Аду, но, во всяком случае, они будут вместе. По крайней мере, он все еще сможет прикасаться к нему, видеть его. Неужели так ужасно этого хотеть?

Сет идеально прижимался к нему: он обнял Абаддона за талию, уткнулся лицом в шею, его теплое дыхание щекотало чувствительное местечко чуть ниже уха, но даже внезапно захлестнувшая Абаддона волна возбуждения не сумела смыть печаль в его сердце.

Как он мог так сильно любить Сета? И как он мог его отпустить после того, как наконец-то это осознал?

— Абаддон, ты дрожишь. Ты в порядке?

— Я в порядке, — соврал Абаддон и поцеловал Сета в висок. — В порядке, — он немного отстранился, чтобы посмотреть в доверчивое лицо Сета. Стоит рассказать ему сейчас о том, что он планировал? Он задумался, но решил, что лучше подождать, пока всё окончательно не устаканится.

Сет шевельнулся и быстро отвел глаза — Абаддон почувствовал легкое прикосновение плоти, когда Сет начал твердеть в пижамных штанах. Чтобы не застонать, Абаддон прикусил губу. Ему пришлось взять себя в руки, чтобы не поцеловать Сета снова и не подтолкнуть его к кровати, но один взгляд на лицо Сета остановил его. Сет побагровел, пытаясь отодвинуться в тесном пространстве трейлера, не в силах сдержать смущение от происходящего. Абаддон глубоко вздохнул и отпустил его. Позволил Сету отвернуться и прислониться лицом к дверному косяку.

— Сет, — он хотел сказать: «Нет причин смущаться». Хотел сказать: «Это естественно». Хотел сказать: «Я понимаю, что ты чувствуешь. Я хочу тебя даже еще сильнее». Но ему казалось, что Сет и так уже всё это знал.

Всё же будучи девственником, коим он, несомненно, был, Сету потребовалась минута, чтобы вновь обрести дар речи.

— Прости.

— Не стоит, — он дотронулся до волос Сета, однако на большее не решился. — Тебе не за что передо мной извиняться.

Сет все так же отводил взор, но Абаддон услышал его тихий выдох и улыбнулся.

— Тогда спасибо, что не смеешься надо мной.

Нет, он не мог смеяться над ним из-за этого, но он сожалел, что пришлось его отпустить. Больше всего на свете ему хотелось вновь обнять его, но не хотелось усложнять все еще сильнее.

Кроме того, время на исходе.

Он взял Сета за руку и подвел к кухонному столу. И хотя в такой тесноте было трудно, ему удалось присесть на корточки у ног Сета, их сцепленные руки лежали на коленях Сета.

— Я должен тебя кое о чем спросить.

— Хорошо.

— Ты знаешь, сколько времени…? — Боже, как же об этом спросить?

— Имеешь в виду до того, как я умру?

— Да.

— Не совсем. Я знаю, что уже недолго осталось, — в процессе голос Сета стал тише. — Думаю, неделя или две. А что?

— Я должен кое-что сделать. Меня не будет несколько дней. Не хотел, чтобы ты волновался, и не хотел… — он смолк, задохнувшись от этих слов.

— Ты не хотел вернуться и узнать, что я уже умер, — Абаддон вздрогнул, но Сет лишь улыбнулся. — У нас не было времени на рекламу или что-то еще здесь. Значит, собрание не намечается по крайней мере в ближайшие несколько дней.

Нет собрания — нет змей.

Нет змей — нет исцелений.

А отсутствие исцелений означало еще немного времени.

— Обещаю, я вернусь. Думаю, дня через три-четыре, не больше.

— Хорошо, — Сет высвободил одну из своих рук и накрыл руку Абаддона, как в игре, в которую играли дети, вытягивая руку из-под низа, чтобы положить ее сверху. — Я буду по тебе скучать, но я понимаю.

— Я вернусь.

— Ты уже это говорил, и у меня нет причин в тебе сомневаться. Насколько мне известно, ты никогда мне не лгал, — он улыбнулся, склонив голову. — Хотя, если подумать, ты всё еще должен мне мороженое.

Абаддон рассмеялся, покачиваясь на пятках.

— Какой вкус?

Сет озадаченно выгнул бровь.

— Любой?

— Выбирай.

Задумавшись, Сет коснулся пальцем щеки.

— Фисташковое. С карамелью и шоколадной крошкой.

— Полнейшая нелепость. Среди всех вкусов на свете ты выбираешь фисташковое? Это оскорбление мороженого по всему миру.

— Говоришь, что не можешь этого сделать?

Абаддон рассмеялся над вызовом.

— Чаша или рожок?

— Рожок.

— Стаканчик, большой рожок или маленький?

— Маленький.

— Будет сделано.

Достать его из бездны было несложно. Возможно, это небольшой обход правил, но со всей бумажной волокитой в Аду никто не заметит пропажу одного маленького рожка мороженого. Он вложил его в руку Сета. Такой простой жест, но он заставил сердце Абаддона сжаться от боли, и, прежде чем он успел подумать об этом, он положил другую руку на шею Сета и поцеловал его.

Осторожный поцелуй, мягкий и нежный. Как раз такой, чтобы ощутить сладость Сета, услышать, как у него перехватило дыхание, почувствовать, как Сет трепетал от его прикосновения.

Если он не уйдет сейчас, то не уйдет никогда.