– Ату его! Ату!

Голос хозяйки отдаляясь, вскоре совсем растаял. Белоносый мотая под водой ногами плыл, сносимый течением реки. До берега осталось немного.

Сам Лиходеев находясь в теплой воде реки, прекрасно видел отчетливые тени метавшихся по берегу собак, своим повизгиванием распугавших водную живность в том месте, где он вошел в воду. Видел тень всадницы, понукавшей помощников голосом и сломя голову, по берегу бросившейся скакать вдоль береговой кромки вниз по течению реки. А вот и кандидат на роль утопленника!

Оторвавшись от стены камыша, с головой погрузился под воду. Взяв направление на плывущего пса, загребал под толщей воды к нему, дыша через прочищенную насквозь соломину камышовой трубки. Бултыхая лапами, собака производила довольно много шума, давшего возможность не промахнуться в расчетах. Вынырнув у самой морды, с клыкастой пастью и широкими пуговицами глаз. Пес, осознав близкое присутствие своего врага, тут же подал голос.

– Гыр-р-р!

Обдав лицо Лихого жарким дыханием. Егор погрузился в глубину, дернув собаку за задние лапы, заставив заткнуться. Захлопнув пасть, чтоб не хлебнуть воду, животное барахтаясь, пыталось выплыть к поверхности. Тут и пригодился ошейник задушенного пса.

Извернувшись, Лиходеев набросил его на закрытую пасть собаки, затянув что есть силы. Хлебнув воздуха, потянул тушу в глубину. Недолгая борьба и очередное мертвое тело отправилось в плаванье по течению. Прокашлявшись и отплевавшись, Егор раздвигая камыш, выбрался на берег. Лежал, восстанавливая сбитое борьбой дыхание. Морщился от иссушенных схваткой легких.

– Ха-ха!

Звонкий смех, колокольчиком прозвенел у самого уха. Лиходеев в спешке поднял лицо, рассматривая без стеснения присевшую на корточки рядом простоволосую девушку, одетую в полотняную рубаху без пояска. Свет луны выделял белую кожу на ее красивом лице. Мало того, чуть ниже, из-под заголившейся рубахи, даже в темноте можно было разглядеть все подробности девичьих прелестей. Только Егору сейчас не до сексуальных картинок и желаний. Живым бы остаться! Отвел глаза.

– Ты кто? – задал пришедший на ум вопрос.

– Ха-ха! Странный ты. – Напевно пролепетал негромкий голосок. – Зачем собаку утопил?

– Если б не утопил, сожрала бы и имени не спросила. За мной гналась. Зеваны собака.

– А-а! Так это про тебя дед Водяник баял…

– Ты кто?

– Бродница. Хранительница тутошнего брода, в заводи проживаю.

– Берегиня значится?

– Ага.

Со стороны противоположного берега эхом послышался топот. Лиходеев поежился, бросая взгляд в ту сторону. Линять, срочно линять.

– Белонос! Хитрик!

Послышался призывный крик охотницы.

– Тебя ищет? – спросила берегиня.

– Меня.

– Идем скорей. До появления Зимстрелы совсем чуть-чуть осталось. Не бойся, со мной твой след не возьмут.

Тихая заводь речки, туманом укрыла обоих как полотном одеяла. Луна меркла на глазах и первые лучи солнца, заставили птиц поднять утренний гомон вдоль леса. Ночь прошла.

Медвежьи Поляны с самого утра, что тот разбуженный улей колготят. У въездных ворот воины крутятся. Снуют конные вестовые, галопом уносятся по летникам прочь от городища. И жителям не спокойно, нарушен патриархальный уклад повседневной жизни. В теремной горнице полно народу. Суетятся, мельтешат перед очами правителя. Сам князь темнее тучи. Откуда знает поперед вестунов о смерти одного из бояр? Непонятно.

– Ищите! Здесь он, поблизости должен быть. По тропам с собаками пройдите, может на след чужака встанут. Может в селениях, весях и хуторах, кого чужого видели. Пусть расскажут каков он, в чем одет, с какой стороны пришел.

Ближний боярин Неделя подал голос, он как-то отрешенно созерцал за происходившим переполохом, сидя на лаве у окна, думал о чем-то.

– Странные дела творятся княже! – задумчиво проронил, скосив глаза на Деяна.

– Что?

– Я говорю, странно все сие. Пропал без вести Колояр, малый твой вотчинник и он же гараман внешнего закатного предела.

– Когда пропал?

– Два дни тому.

– Тогда пошто я сего не ведаю?

– Так ведь с утра только боярин Руслав приехал. Кажет, поиск учиняли. Все на месте, а гарамана нет. Как сквозь землю провалился. Имение его все на месте. Нетронуто. Порядком разложено, как при нем. А еще на Купалу чужак объявлялся…

– Сюда боярина!

– Давно ожидает. Так рази с такой митушней до тебя достучишься? Всех на ноги поднял, а розыск он тишины требует.

– Твоя правда, Неделя. Что-то я… Давай сюда боярина…

– Созерцаешь?

Вопрос как и вчера, прозвучал неожиданно. Лиходеев чертыхнулся про себя, костернул лешего за глаза. Наступившее утро, его как магнитом поманило к городищу. Боялся не успеть. Если охота Зеваны окажется удачной, некому будет стрясти долг крови с Деяна. А парни, его парни погибнут раньше, чем доберутся к вот тем воротам.

Леший, как и вчера прислонившись к стволу сосны, стоял ухмыляясь, кося на Лихого глазами разного цвета.

– Не. Погулять вышел.

– Я на твоем месте лучше бы поспал. Все пользы больше было. Дед Водяник просил привет передать.

– Это с чего такое внимание?

– А он на спор у шишиги пятерых утопленников выиграл, да еще и собаку ему притянуло течением реки.

– Рад за него. Слушай, а шишига это кто?

– Ну т-ты…! Чему тебя мама с папой учили? Кем в детстве пугали?

– Мойдодыром. – На полном серьезе ответил Егор.

– Не слыхал. Что за невидаль такая?

– О-о! Божество чистоты и порядка в доме.

– Не. Не слыхал. Н-да! Ежели по-вашему, по-людски, то шишига это маленькое, горбатое существо, брюхатое, холодное, с сучковатыми руками. Набрасывается на зазевавшихся прохожих и тащит их в воду. В камышах обретается, хотя предпочитает мелкие речушки и водоемы. Днем отсыпается, появляется только в сумерках. Состоит в родстве с шишом. Он его и напоминает мелочностью своих пакостей. Доступно объяснил?

– Да. А кто такой шиш?

– Дубина! О себе думай! Зевана промашку не даст, будь спокоен, выводы сделает. Хрен схоронишься! Я тебе уже говори, что она может в любого зверя оборотиться…

– Ну, говорил.

– А ежели вместо собак, своих волков приволочет! Мало тебе не покажется. А ты тут на мир глазами тупого барана пялишься. Выживи сначала! Спать ступай, а после полудня к лесу приглядись, ну и я тебе покажу место, из коего она выйдет.

– Уел, речистый! Ухожу.

Спать пришлось мало, урвал пару часов и тому был рад. Всему виной леший. Он хоть и сволочь большая, но молодец. Указал место, откуда появится в этих лесах охотница. Ну и какой после этого сон? Тут любимую девушку вспомнить нет времени. Направился к облюбованному хутору, стоявшему неподалеку от брода. Хозяева, трудяги, всем семейством на поле вкалуют, с лета к долгой зиме готовятся, а он как тать дорожный, проник в жилище и стаскивал все что считал пригодным в приватизированный у них же мешок. И ведь совесть не мучила. Жить хотелось больше чем вчера. Натура человеческая перла со всех щелей. Ну, да не обеднеют. Подумаешь, сеть упер, длинный кусок веревки, нож, топор, ну и еще кое-что по мелочи. С этим мешком на плече, бежал как в жопу ужаленный. Боярин, блин! Ети его мать нехай!

Разложил на траве, теперь уже свои богатства. Прикидывал, обдумывал, решал. Десяток раз обошел вокруг исполинское дерево, пупом вросшее посреди поляны. Леший место точно указал, рассказал процесс появления, вот только мелочей не знал. Да и не мог их знать. Посему Егор за оставшееся время, из леса натащил сушняка из которого наделал кольев. В определенном порядке вбил их в землю и навязал сеть. Не путанка конечно, но застрять вполне можно. Две длинных, но не толстых дровины, изгаляясь ножом, вкопал в месте потенциального прохода. На уровне груди-шеи всадника, натянул струной веревку. Определился и со своим местом во всем этом раскладе, а тут и вечер на поляну сунется. Вот-вот солнце зайдет. Упрел.

Сумерки, словно крылами птица, накрыли поляну. Лиходеев в ожидании чуда, стоял спрятавшись в ветвях исполина. Ждал. А как стало свершаться, чуть не прогавил момент. Все потому, что сам по большому счету человек двадцатого века. Лишь заклубилась серая дымка, а в голову вместо полезного чего, всплыло понятие. Туман, атмосферное явление, скопление воды в воздухе, когда образуются мельчайшие продукты конденсации водяного пара. Хорошо вовремя опамятовался. Как запахло волшебством, так и в себя пришел.