Патрисия шокировано слушала.

- Только вышло все немного наоборот.

- Сердце маленькой жрицы вовсе не было разбито. Однако она дико разозлилась, а Гера же просто перенесла на нас свое разочарование в мужчине. И прибавила божественного гнева.

- Если я правильно помню уроки мифологии, то Зевс никогда не был примерным супругом.

Андреас погрустнел.

- Я в курсе. Он мой отец. Но Гера мне не мать. Зевс обернулся снежным барсом, дабы соблазнить мою мать, и вот он результат - я.

Патрисия зачарованно слушала, размышляя, можно ли верить хоть чему-то из сказанного. Она никогда не слышала легенд о Зевсе в роли снежного барса, однако существуют мифы о его превращениях в животных или дождь, или кого-то еще, позволяющего сблизиться с желанной женщиной.

- А что насчет Нико? – спросила она. – Он тоже полубог?

- Сын Диониса - бога радости и смеха, секса и вина. Именно поэтому он такой чертов обаяшка. Его мать была нимфой, от которой Нико и получил свои крылья.

- Мне они нравятся, - произнесла Патрисия, вспомнив, насколько они ей понравились.

- Тот интерес, который ты к нему испытываешь, - иллюзия. Ты разобьешь ему сердце, сама же ничего не почувствуешь.

- А что насчет тебя? – спросила Патрисия.

- А что насчет меня?

- Почему только его сердце будет из-за меня разбито, а твое – нет? Или за раз только один из вас может получить от проклятия пинок?

Взгляд Андреаса ощущался легким прикосновением.

- Со мной такого не произойдет, потому что изначально ты проявила интерес не ко мне. Нико - хороший. Я же могу показать различные виды страсти, вот только ни к одному из них ты пока не готова.

Ее пульс ускорился.

- Что ты хочешь этим сказать?

Андреас наклонился, приблизив к ней свое лицо.

- Нико покажет тебе мальчишескую страсть; он научит любить каждую ее минуту. А если понадобится нечто посерьезней, то ты захочешь меня. Определенная часть тебя боится уступить.

- Думаю, ты слишком оптимистичен, - чуть слышно проговорила Патрисия.

- Это случится. Я стану твоим рабом, и ты захочешь бросить все к моим ногам. Все. А потом я научу тебя вожделеть такого, о чем ты и не подозревала.

Изнутри стала подниматься дрожь, однако Патрисия велела себе думать, что все это полнейший вздор, и чары проклятия на нее не действуют. Она экстрасенс, который достаточно наслышан о сверхъестественном мире, чтобы уступить его уловкам. Ей нравился Нико, и просто замечательно, что ее привлек именно он. Она без ума от его теплых глаз, прикосновений, сексуальных крыльев. Большего ей и не нужно.

И все же где-то глубоко внутри нее, в местечке, неподвластном разуму, что-то подхихикивало над Патрисией. Ее сексуальная жизнь всегда была так себе. Впервые она занялась сексом в девятнадцать, и ни она, ни ее жених не были осведомленными в этом деле. В последующих отношениях, длившихся пять лет с мужчиной, с которым Патрисия познакомилась еще в колледже, все ограничивалось миссионерской позой. Она никогда не выходила за рамки общепринятого, никогда не имела возможности опробовать хоть что-то из своих фантазий, осуществляя их лишь в чарующих снах. От близости жаркого тела Андреаса, окутывающего ее, разум побуждал подробней исследовать некоторые из тех фантазий.

Но с Нико.

Она коснулась лица Андреаса.

- Прости. Но желаю я только Нико.

Улыбка Андреаса была горячей и греховной. На мгновение она задумалась, а что он сделал бы, если не был связан проклятием, если сломалась бы рабская цепь. Она представила его обнаженный, с членом, твердым и огромным, и вот он касается ее, решая, что хочет с ней сотворить.

- Когда ты будешь готова, - сказал он, голос был обманчиво нежным, - то придешь ко мне, и я покажу, что такое полное удовлетворение.

Это была плохая идея, а еще пугающая, потому что ей это могло и понравиться.

- Разве ты не должен бежать в клуб? – прогремел от дверей голос Нико.

Патрисия подпрыгнула на месте. Нико стоял, облокотившись о дверной косяк, и как долго так простоял, она понятия не имела. Он принял душ, темные волосы были еще влажными, надел футболку «Андрэ» и джинсы.

Андреас, потянув еще немного времени, поднялся на ноги.

- По сути, так оно и есть. Почему бы тебе не помочь Патрисии с поисками, а я «побежал»?

Нико устремил на Андреаса напряженный взгляд, говорящий красноречивее всяких слов, которых Патрисия не разобрала.

- Спасибо.

- Эй, я ж твой лучший друг. - Андреас хлопнул Нико по плечу, когда проходил мимо.

- Ты заноза в заднице, - ответил Нико.

- Что я и говорил. - Андреас выскочил из комнаты, оставляя Нико наедине с пунцовой от смущения Патрисией.

ОСТАВАЯСЬ неподвижным, Нико не отрывал глаз от Патрисии, которая уставилась на него своими красивыми сине-зелеными глазищами. Волосы ее завивались крупными локонами, в которые так и хотелось зарыться руками.

Ее пылающее лицо стало точно свекла.

- Андреас только…

- Я знаю, что делал Андреас. - Нико запер дверь, которой только что хлопнул Андреас, в тишине раздался громкий щелчок.

- Он выяснял, захочешь ли ты его, если он останется ублажать тебя вместе со мной.

Патрисия поднялась. Чертовски сексуальная женщина. Он мог бы пировать на ней. Научить такому сексу, после которого она много дней будет в ступоре. Таков дар Диониса: он мог доставить такое блаженство, на какое не способен ни один смертный. Мог причинить боль удовольствием, а мог им исцелить: зависит от того, чего ей хочется.

Ее голос стал напряженным:

- Он утверждает: все, что ты ко мне чувствуешь - часть проклятия.

- В какой-то мере. Но я и представить, любимая, не могу мужчину, не способного в тебя влюбиться.

Патрисия вперила в него настороженный взгляд, не позволяя лести отвлечь себя.

- И еще он проболтался, что я никогда не влюблюсь в тебя.

Нико, пытаясь скрыть главное, только пожал плечами.

- Когда ты со мной закончишь, то сама же и прикажешь идти на все четыре стороны. Вот как оно действует.

- И мне здесь никто не дает права голоса?

- Ты больше меня не пожелаешь, более того, еще станешь удивляться, что вообще спуталась со мной. Проклятие обладает чрезвычайным могуществом. А что чувствую я – не должно иметь значения.

- Для меня имеет, - заявила девушка упрямо.

Нико приблизился к Патрисии и положил руки ей на плечи.

- Я доставлю тебе самое большое удовольствие, на какое только способен. И буду счастлив это сделать не потому, что обязан, а потому что считаю: ты заслужила его. Нет нужды притворяться, что тебе нужно большее.

Нико слегка надавил на плечи Патрисии, большие пальцы, лаская, пробежались по ее шее. Он искусен в соблазнении и утешении опечаленных леди, но в это мгновение надеялся, что ей этого не понадобится.

Патрисия прильнула к нему и легонько поцеловала его в нижнюю губу.

Во внутренностях начала разрастаться боль, требующая взять девушку, пока не скрутила агония. Нико пытался уменьшить ее, дабы сохранить возможность смаковать девушку. Удовольствие нельзя уравнивать со скоростью; чем медленнее, тем лучше.

Все это время Нико был вынужден прислуживать тем, кто безжалостно использовал свою власть, упоенных, что накинули на него, как домашнее животное, узду. В древние времена их знали и принимали божественную природу; но мир переменился, и теперь они все тщательней вынуждены скрывать свою суть. Эта девушка – единственная из всех, кто увидел его божественность и не впал в панику, и первая, кто сказал, что любит его крылья и сожалеет о проклятии.

Нико склонился, чтобы подарить полновесный поцелуй, вдохнул медовый аромат ее волос. Патрисия непоколебимо верила, что надпись – ключ к их свободе, и однажды, освободившись, они смогут определить подлинность его чувств. Однако Нико чертовски хорошо понимал, что все не так просто.

Патрисия мягко посасывала его губу, и уже очень твердый член Нико приподнялся. Ему нужно удовлетворение и высвобождение, нужна она. Однако необходимо все делать на ее условиях.