- Пэй И! Грубо! – рявкнула мама.

Квентин смотрел мне в глаза. Может, он думал, что я буду молчать перед мамой ради приличия. Из-за того, что хорошее имя парня было важнее безопасности девушки. Нет уж.

- Мама, - сказала я медленно. – Может, он и кажется тебе приятным снаружи, но он угрожал мне на уроке этим утром. Он мне не друг.

Мама посмотрела на него.

- Простите! – закричал Квентин с потрясенным видом. Он вскочил на ноги и опустил голову. – Я пришел извиниться. И объяснить свое кошмарное поведение.

- Я бы хотела послушать, - сказала я. – Начиная со случившегося в парке.

- Это было недопонимание, вышедшее из-под контроля, - сказал он. – То были не плохие ребята, я просто хотел с ними поговорить. Но случайно оскорбил настолько, что они решили преподать мне урок. Я едва могу их винить.

Я нахмурилась. То избиение было слишком сильным для недопонимания. Но я и сама напала на него в классе. Похоже, у него был талант бесить людей до жути.

- Когда они ушли, я схватил твою сумку, отряхнулся и принес ее в школу, - сказал Квентин. – Я знал, что мы в одной школе, ведь видел твою форму. Повезло, что мы оказались в одном классе, - продолжал он. – Я был так рад увидеть человека, спасшего мне утром жизнь, что потерял голову и повторил ошибку. Я учил английский по книге, я не знаю, как все работает в Америке.

Мама всхлипнула, словно смотрела финал сериала.

- Прости, что говорил с тобой так нагло, - сказал Квентин, его голос дрогнул.

Я прикусила щеку изнутри. Я не собиралась ему верить, но он говорил это так искренне, что я начала сомневаться в своем решении. Может, он просто все не так понял и не знал о личном пространстве.

И тут этот гад подмигнул мне.

Хорошо. В это могут играть двое.

- Знаешь, что было бы отлично? – сказала я с хитрым видом. – Пригласить тебя и твоих родителей на ужин. Поприветствуем вас в Штатах.

Квентин величественно вскинул черную бровь.

«Вот так тебе. Посмотрим, как ты справишься с тем, как я разобью твою историю», - если его родители узнают о его поведении, он так просто не выпутается.

- О, как мило, - сказала мама, хлопнув в ладоши. – Прекрасная мысль.

- Ох… ладно, - сказал Квентин, впервые выглядя неуверенно. – Они тоже захотят поблагодарить… наверное.

- Но пока тебе лучше идти, - сказала я. – Ты же обещал шахматному клубу, что сходишь с ними попробовать первый американский гамбургер.

- Да! – сказал он. – Это меня очень интересует.

Квентин завязывал кеды в коридоре, мама оттащила меня в сторону.

- Будь с ним мягче, - сказала она. – Не такой резкой, как обычно.

Ох. Мама была из поколения, считающего, что мужчины не могут ошибаться.

- Мягче, как ты? – сказала я. – Ты на его стороне, а не дочери. Он тебе рассказал, что сделал в школе?

Она печально посмотрела на меня.

- Переезд в другую страну дается сложно, - сказала она. – Ты родилась здесь, ты этого не испытывала. Конечно, он ошибается.

Ее глаза засияли.

- И он красавчик. И, возможно, богатый. Как принц. Я это вижу.

Фу-у-у-у-у.

Я вытолкала Квентина на улицу, чтобы убедиться, что он уйдет, а не останется в кустах или где-то еще. Как только я закрыла за нами дверь, я посмотрела на него свысока.

- Ты выбрал не ту девчонку для издевательств, идиот.

- Я сказал, что мне жаль!

- Нет, ты врал моей маме! Это другое!

- Ты хочешь, чтобы я пал ниц перед твоим папой? Где он? Еще на работе?

От упоминания отца я стиснула зубы так сильно, что они скрипнули.

- Ты не имеешь права говорить с моей семьей! – сказала я. – И не имеешь права на меня.

- Не понимаю, почему ты так злишься!

Я стукнула его в грудь. Словно по граниту.

- Не важно, - прошипела я. – Ты не привязан к моим мыслям, эмоциям или другим частям моей жизни. Ты ничего от меня не получишь, понимаешь ты это или нет. Ming bai le ma, гад?

Квентин открыл рот, но не смог парировать. Он стоял, застыв, словно машина, у которой не завелся двигатель. Я читала его лицо ясно, как день. Он не мог поверить, что я, человек, так с ним разговариваю.

А потом он нахмурился и ушел.

Я смотрела ему вслед. Дождалась, пока он пропадет из виду.

Напряжение в теле ушло с ним. Я чуть не упала от облегчения. Он был изгнан из виду и разума. Надеюсь, навсегда.

А потом я вспомнила, что буду каждый день видеть его в школе.

Около десяти лет назад была общая волна, когда все азиатские пары, дочь которых рождалась в Америке, называли ее Юджиния. Или Юниция. Что-то с Ю. Это никак не было связано с людьми, просто напоминало эпидемию Ю.

Юджиния Парк была моей лучшей подругой с тех пор, как во втором классе мы решили разделить имя, которое так ненавидели. Она получила первую часть и стала Юни. Я получила конец и стала Джини. В классе была и третья такая девочка, и мы предлагали называть ее Юджи, но она нам не нравилась, так что не была в нашем союзе.

- Ты меня возненавидишь, - сказала Юни на уроке в компьютерном классе. – Но мне нужно на читательский марафон.

Я скривилась.

- Твои дети отправят меня в ад.

- Я найду замену. Уверена, кто-то захочет встать рано в субботу и пообщаться с двадцатью вопящими детьми в детском саду. Я им скажу…

- Погоди.

Я оглянулась на комнату за собой. Майк и его банда толпились у рабочего места Рутсуо.

Рутсуо Ханг был одним из ультрагениев нашей школы, в программировании был далеко впереди всех. Я могла только немного разобраться в JavaScript. Но Рутсуо затмил всех в школе и вполне мог идти работать, если бы хотел. Он был невероятно застенчивым, а в этой школе это о многом говорило.

Он работал, похоже, над личным проектом, ведь он выполнил почти все задания. Но часто, пока он печатал, Майк Вен или его два дуралея склонялись над его плечом и нажимали клавиши клавиатуры.

- Пам, - сказал Майк, когда сложные формулы превратились в бред.

Наверное, это была самая дурацкая форма издевательств, но так было. Рутсуо не останавливал их, он исправлял код снова и снова. Я видела, что он обеспокоен, но ничего не говорил. А учитель вышел в уборную.

- Мы празднуем результаты кузины по медицинскому тесту, - объясняла Юни. – Она хорошо справилась, раз тетя созывает всю родню на праздник.

- Пам, - сказал другой парень за Рутсуо.

- Думаю, мои родители поедут, чтобы так проделать, когда я выиграю на соревновании, - продолжала Юни. – Спасибо им за дополнительное давление.

- Пам.

Я не слушала. Я ударила ладонями по столу и встала, чтобы покончить с этим.

Но кто-то меня опередил.

- Это выглядит забавно, - сказал Квентин, обхватив крепко запястье Майка. – Как в это играть?

Майк попытался вырваться, но Квентин крепко его держал. Раздался неприятный звук, обещающий следы на руке Майка, когда это закончится.

- Уйди, креветка, - сказал он, лицо покраснело. Но он даже обеими руками не мог высвободиться.

- Я уже побеждаю? – спросил Квентин.

Один из друзей Майка, вроде Джон, ударил Квентина по голове. Я видела удар, но он был медленным.

Квентин повернул голову, и кулак пролетел под его подбородком. Не знаю, как он это смог, но он удерживал другого парня так же крепко, как Майка, используя только шею.

Третий, чьего имени я не помнила, тоже попытался ударить его, но Квентин взмахнул рукой и зажал пальцы парня под коленом так, что тот взвыл от боли. Они были сцеплены, как человек-осьминог. Квентин должен был кричать от того, как он растянулся, но он смеялся, глядя на корчащихся вопящих придурков.

- Пам, - он с силой надавил на нос Майка свободной ладонью.

- Что здесь творится? – завопил Андру, влетая в комнату.

Это не было вмешательством учителя. Но тоже было хорошо. Все в школе, даже придурки как Майк, уважали Андру Глароса.

Андру был старшеклассником, но не был президентом студсовета или капитаном чего-то. У него просто была харизма, заставляющая людей слушать его. Восхищаться им. Лелеять тайные чувства к нему после того, как он показал мне школу в первый мой день здесь.