Чарли выпрямился во весь рост и оглянулся на Вайолет. Она стояла посередине небольшой комнаты, сложив руки на груди. Судя по всему, недоумевает, как могло получиться, что она оказалась на краю света, да еще и наедине с незнакомым мужчиной. Боится его, скорее всего, угрюмо подумал Чарли. Во всяком случае, это вполне естественно.

— Пойду выгружу вещи, — сказал он, откашлявшись. — Потом поищем, чего бы нам поесть. Кое-что я привез с собой, да и тут наверняка что-нибудь найдется. Вы готовить умеете?

Вайолет огляделась по сторонам. Комната была небольшая, но очень опрятная. Все стояло на своих местах, нигде ничего не валялось. Мягкую мебель прикрывали чехлы цвета меди. На широких окнах висели тяжелые шторы из накрахмаленного полотна. На полу лежало несколько индейских ковров, а на стене красовалась голова оленя, рядом с подставкой для охотничьих ружей. Одним словом, дом мужчины: очень прочный и надежный, как и его хозяин. Но одновременно теплый и уютный.

Вайолет перевела глаза на Чарли. Его лицо дышало силой, он был воплощением мужественности. Надо же было судьбе свести ее с мужчиной, от которого она может пострадать больше, чем от кого бы то ни было.

— Не беспокойтесь, рейнджер Парди, с готовкой я справлюсь.

— Гамбургеры, хот-доги, мясо для ланча, — перечислял Чарли, выкладывая продукты из холодильника на кухонный стол. — А здесь в банках суп, перец, кукуруза с красным перцем, бобы, — указал он на ряды консервов, которые заполняли настенные шкафы.

— Что касается еды, мы с Сэмом непривередливы, — сообщила Вайолет. — У вас самого какие-нибудь пожелания есть?

Но хотя Чарли и спрашивал, умеет ли она готовить, он никак не ожидал, что она с такой охотой примется за дело. Ну с какой стати она должна ради него возиться? Ведь она не гостья и не прислуга. Не родственница и даже не его девушка. Нескладно как-то все получается.

— Я привез вас не для того, чтобы вы, как рабыня, гнули на меня спину, — промямлил он наконец.

Тут Вайолет впервые за время их знакомства чуть улыбнулась, глядя на него.

— Что-то я не вижу кнута в вашей руке, — сказала она. — Мне просто хочется отблагодарить вас за все, что вы для меня сделали. Ведь мы с Сэмом нарушили ваше уединение.

Он не мог не согласиться с ней в душе. Они и в самом деле ему не нужны. Лучше всего он чувствует себя в одиночестве. Особенно когда у него плохое настроение, а в последнее время оно у него неизменно плохое. Но нравится ему это или нет, она уже здесь и — как ни странно — вызывает у него все больший и больший интерес.

Чарли присел на уголок стола и скрестил руки на груди.

— Надеюсь, вы не колдунья, вреда мне не причините, крышу на нас не обрушите, — шутливо заметил он.

Было в Чарли что-то такое, что заставляло ее сердце тревожно биться, едва ее глаза останавливались на нем. Она сама не знала, что было тому причиной: его широкие плечи, могучая грудь или русая прядь, закрывавшая один глаз. А может, всему виной его бархатный голос? Одно было ясно — его чары уже начали действовать на Вайолет.

Стараясь находиться от него как можно дальше, она поднялась и подошла к столу.

— Судя по тому, как мне сегодня волшебно повезло, меня и правда можно принять за колдунью.

— Вы, Вайолет, и представить себе не можете, какие опасности подстерегали бы вас, не окажись я рядом, — промолвил он, наблюдая, как она быстро распаковывает продукты.

Работая рейнджером, он наверняка знал, жертвами каких ужасных преступлений иногда становятся женщины. И, конечно, уже успел представить самое худшее, угрюмо подумала Вайолет.

— Да, вы правы, — согласилась она.

Но так ли уж ей повезло? Она в этом совсем не уверена. Всякий раз при взгляде на Чарли ей мерещится, что она, спасаясь от вихря, попала в ураган.

Вайолет принялась готовить сандвичи к ужину, а Чарли пошел стелить постели. Вынув из шкафа два комплекта белья, он один отнес к себе в комнату, а второй — в спальню для гостей.

Едва он взялся за измятый кончик простыни, как на пороге выросла Вайолет.

— Давайте помогу. — Она схватила другой конец. — Вдвоем всегда удобнее.

— Мои родители изредка приезжают сюда — просто отдохнуть. Наверное, мама сняла белье, чтобы постирать, — пояснил Чарли.

Он не привык видеть в своем доме постороннюю женщину — до сих пор здесь, кроме матери, бывали только его сестра Кэролин и кузины Анна и Иви. Сейчас, глядя на Вайолет, Чарли особенно остро почувствовал, что она очень красивая, а он давно, страшно давно не общался с женщиной.

Эта промелькнувшая мысль отразилась, по-видимому, на его лице, иначе с чего бы это Вайолет внезапно выпрямилась и отошла в сторону. Она скрестила руки на груди и сухо сообщила:

— Сандвичи готовы. Можете начинать. Хоть сейчас. Да, и я открыла пакет молока и налила Сэму чашечку. Надеюсь, вы не против.

Чарли общался с женщинами на протяжении многих лет, и большая их часть относилась к нему благосклонно. При всем желании он не мог припомнить ни одного случая, когда к нему отнеслись бы так несправедливо. Поведение Вайолет начинало сердить его. То ли он стал более жестким и нетерпеливым, то ли Вайолет жила с мужем, который ее не любил.

— Да пусть хоть весь пакет выпьет! — От обиды голос Чарли звучал резче обычного. — Куплю в Рюидосо другой.

Ее ясные зеленые глаза, округлости тела, нежные духи, запах которых уже распространился на всю спальню, — все это подействовало на Чарли вопреки его воле. Нет, он положительно начинал терять голову. Что за черт! Не поднимая глаз, он поспешно набросил простыню на большую двуспальную кровать.

Вайолет осмелилась сделать шаг вперед и подоткнула голубой краешек под матрас.

— Вы ведь поедете в Рюидосо завтра? — спросила она.

Правильнее всего было бы, разумеется, отвезти их в Рюидосо на следующее утро. Но Чарли устал крутить баранку, все время куда-то ехать, а главное — не иметь возможности остаться на одном месте больше пяти часов.

— Не знаю, — пожал он плечами. — Еще не решил, когда поеду в город.

Вайолет вся напряглась, наблюдая, как его красивая загорелая рука разглаживает голубую ткань у изголовья постели. Больше чем на одну ночь она никогда не согласилась бы сюда приехать. Он должен был предупредить ее о своих намерениях.

— Что вы хотите сказать? Нам с Сэмом нужно вернуться в Рюидосо. Мы не можем здесь торчать! В ее последних словах звучало уже отчаяние. Да и на лице ее была такая мина, словно он сообщил ей, что под его дом заложена атомная бомба. Чарли начал терять терпение.

— Почему бы вам здесь не побыть день-другой? — возразил он. — Машина ваша в ремонте. Что вам делать в городе?

А что она, по его мнению, будет делать здесь? — крайне удивилась Вайолет.

— В городе я буду искать работу! — отрезала она.

— Каким образом?

Он приблизился и стоял теперь в двух шагах от нее, засунув большие пальцы в карманы джинсов.

— Машина не на ходу. Вам придется взять такси, чтобы объехать учреждения, где есть вакансии, и вы лишь выбросите деньги на ветер. А их у вас и без того мало. Обойти же Рюидосо пешком невозможно — он чересчур велик. И куда вы при этом денете Сэма?

Вайолет возмущенно отмахнулась от него.

— Вас послушать, так мне только и остается, что броситься со скалы.

Он подошел к ней вплотную и вцепился в ее плечи.

— Если вы и дальше собираетесь нести подобную чушь, я вас за дверь выставлю!

Резкость Чарли обидела Вайолет.

Выпрямившись и подняв подбородок, она постаралась скрыть свой гнев. Чарли был прав, они навязались ему, и эта мысль очень смущала Вайолет.

— Еще в Рюидосо я понимала, что мы вам ни к чему, — холодно процедила она. — Ума не приложу, зачем вы заставили нас приехать сюда с вами. Вы нас совсем не знаете и едва ли захотите узнать поближе. Выходит, мы вам навязались. Мне это страшно неприятно и…

Внезапно Чарли заставил Вайолет замолчать. Он наклонился и поцеловал ее. Окаменевшая от неожиданности Вайолет тщетно пыталась воззвать к своему разуму. Она убеждала себя в том, что поцелуй Чарли Парди ей неприятен. Но мозг ее — или это было сердце? — упорно не желал прислушиваться ни к каким доводам. Когда Чарли наконец отпустил ее, она едва сама не бросилась в его объятия.