– Если бы у бабушки были... она была бы дедушкой, – я опять грубил, но американцу было на это наплевать.

Улыбку к его физиономии приклеили патентованным клеем. Якобссон был явно озадачен, но улыбаться не перестал.

– Вы ведь свободно владеете английским? – наконец поинтересовался американец, прекратив попытки понять игру слов с ближайшими родственниками. Я привычно пожал плечами. Разговор мне не нравился и я не находил причин, почему должен был его продолжать.

– О! Я не дал информацию о роде своей деятельности, – сделал вид, что смутился американец.

– Не важно, – пробурчал я себе под нос. – Все равно соврешь!

– Я занимаю должность пресс-секретаря посла Соединенных Штатов в Российской Федерации, – Якобссон, на счастье, не расслышал меня. Или ему было все равно. – У меня есть связи на Родине. Я могу оказать Вам... протекцию, если Вы примите решение работать в Америке.

Джо, как мне показалось, снова был озадачен. По его мнению, я, видимо, должен был закричать от радости и броситься ему на шею. Так и не дождавшись ответной реакции, он к чему-то сказал:

– Халява! – и засмеялся.

– Простите, мистер Якобссон, – даже не потрудившись дождаться, когда он перестанет пугать посетителей своим ржанием, сказал я. – У меня уже есть предложение о работе, и оно подходит мне больше.

– Британия? Израиль? – резко прекратив мучить мои уши, прервал свой дрессированный смех америкос.

Я покачал головой.

– Кто же тогда? – наморщил лоб тот. – Неужели немцы?

– О чем это Вы? – удивился я. – Неужели я настолько хорош? Прямо, на вес золота...

– Золото? – Джо прищурил глаз, делая вид, что подмигивает. – Нет проблем!

У меня возникло ощущение, что мы с ним разговариваем на разных языках. Звуки вроде знакомые, а вот смысл все время ускользал...

– Вы не ошиблись адресом, мистер пресс-секретарь... посла... Соединенных Штатов? Я – Алексей Беликов. Журналист. Таких как я только в Москве – пара тысяч!

– Нет. Я не ошибся! – уверенно заявил американец. И патентованный клей впервые подвел его: улыбка вдруг куда-то пропала. – Это Вы ошибаетесь. Вы единственный и неповторимый...

«Как Ария» – ухмыльнулся я. И каково же было удивление, когда Якобссон, словно прочитав мои мысли, сказал:

– Как Ария.

– У России, вообще, остались какие-нибудь тайны от вас?

– Да, – нехотя признался шпион. – И это нас очень беспокоит.

– Да, пошел ты, мистер Америка, – я уже окончательно разозлился. И больше всего бесила эта, чисто америкосовская, непробиваемая наглость хозяев жизни.

В любом цивилизованном обществе после такого моего ответа разговор должен был закончиться. Но у Якобссона было свое представление о правилах хорошего тона.

– Не нужно горячих слов, Алексей Андреевич, – улыбка Джо снова всплыла, и болталась на его лице вместо американского флага. – Мы с вами взрослые люди. А значит, способны вести диалог.

В детстве я, бывало, мечтал стать разведчиком. Как-то не сложилось...

И вот появился реальный шанс принести какую-то пользу стране. Я отхлебнул чуть теплого кофе, поморщился и перешел в атаку.

– Ну ладно, что вам известно об Арии?

– Вот это уже деловой разговор, – обрадовался шпион. – Знал, что мы сможем договориться!

– Я задал Вам вопрос! – я пер напролом и знал, что поступаю правильно.

– Нам стало известно, что Вы, Алексей Андреевич, сейчас заняты... м-м-м... работами по популяризации сделанного русскими учеными определенного открытия, которое может... м-м-м... в некотором роде, изменить геополитическую систему мира, – по тому, как тщательно «пресс-секретарь» подбирал слова и, как плавала его улыбка, стало ясно, что он боится выдать слишком много. Или хотел бы скрыть, что знает слишком мало...

– Это общие слова, – я либо получил от него информацию, либо закончил этот скользкий разговор. Тайна Арии преследовала даже за стенами «санатория».

– А Вы хитрец, – оскалился Джо. – Думаете, я могу рассказать то, что знаю и не получить ничего взамен?

– Вы можете отправиться в... вместе со своими знаниями, – настал и на моей улице праздник. – Либо получить что-то от меня. Не я начал этот разговор!

– Хорошо, – сдался Якобссон. – Но какие Вы даете гарантии, что обмен информацией произойдет?

Я привычно пожал плечами и ласково улыбнулся.

Шпион тяжело вздохнул.

– Начните Вы, – предложил он.

– Нет!

Еще один вздох.

– Почему, едва начинаю беседовать с русскими, у меня появляется чувство, что по уши в экскрементах?! – посетовал он.

– Мы, попросту, открываем вам глаза на истинное положение. Рассказывайте!

Я разглядывал морщины вокруг рта моего американского «друга», стараясь не обращать внимания на волны сомнения, прокатывающиеся по его лицу. И чувствовал себя Штирлицем.

– Нам стало известно, что ваши ученые открыли метод мгновенного передвижения из одной точки пространства в другую. И что этот проект называется – «Ария», – наконец выдавил он.

– Это знаю и без вас, – отмахнулся я. – Скажите то, чего я не знаю, и получите то, чего не знаете вы. Ни какой халявы!

– Так дело не пойдет! – зло прошептал американец. – Назовите Вашу цену и дайте мне информацию. Иначе...

– Иначе, Вам придется признать, что вы не знаете ничего! – так же агрессивно выговорил я. – Это тупик?!

– Разговор не окончен, – справившись с эмоциями, ровным голосом заявил Джо. – Я Вас найду.

«Пресс-секретарь» встал и стремительно вышел из кафе.

В принципе, я мог расслабиться. Да только кое-что в словах американского разведчика заставляло снова и снова напрягать свои бедные мозги.

Опять, разгадка тайны Арии была где-то рядом. Прямо над головой, в небе. А в руках – только общипанный воробей осколков правды...

– Впредь, постарайтесь избегать подобных разговоров, – генерал Греников не советовал, он приказывал. – А наша задача Вам в этом помочь...

Петр Дмитриевич сверкнул очами в сторону виновато смотрящего в пол «серого» Виктора:

– Осознал?

– Так точно, товарищ генерал.

– У нас правовое государство и мы обязаны блюсти авторские права Алексея Андреевича, – возвращение примитивных шуток Греникова служило сигналом, что буря прошла. Все остались живы. И, Слава Богу! – Да и незачем нашим стратегическим партнерам раньше других в пекло.... По перед батьки...

– Мы можем идти? – слегка расслабившись, спросил Виктор.

– Куда ты пойдешь, Витяня?! – генерала несло. – Что еще ты умеешь делать? Кому ты нужен?!

Виктор благоразумно смолчал.

– Кто у вас там на очереди?

– Ольга Эдуардовна Наумова, – заглянув в свой блокнот, тут же отозвался моя «тень».

– Оленька? М-м-м... – Греников улыбался в точности, как тот злосчастный америкос из кафе. Но, почему-то, это не царапало глаз. – Ольга Эдуардовна Наумова, профессор, действительный член Российской Академии наук.... И самый высокооплачиваемый молодой специалист в России.

Седой разведчик вычурно потер указательным пальцем кончик носа.

– Ну что ж. Я думаю – пора.

Теперь мы с Виктором могли уходить.

– Теперь за Вами будут присматривать, – так же безапелляционно, как минутой до этого генерал, поставил меня в известность «серый». – Постоянно! Круглые сутки.

Это было, как в дешевых американских фильмах про русскую мафию. Сначала дверь просто приоткрылась на десяток сантиметров. Потом, секунд через пять, в комнату вошел суровый мужчина в черном костюме и темных очках. Ну, естественно, он сделал вид, что внимательно осмотрел помещение на предмет притаившегося ворога. Что, интересно, он мог разглядеть сквозь черные стекла в сумеречной комнате?

Я не сомневался – за дверью скрывался еще один дылда.

Не трудно догадаться, что последовало за этой идиотской демонстрацией приступа паранойи: бугай широко распахнул дверь, и вошла она.