– Думаю, для вящего спокойствия, нам следует считать всю эскадру вражеской территорией, и как можно быстрее вернуться на планету. Там у меня есть кое-какие связи в Старом Городе, так что, что-нибудь придумаем.

– Для начала надо придумать, как выбраться отсюда. – Фыркнул Игорь, в остальном принимая умозаключения Курта, как руководство к действию.

– Не думаю, что это большая проблема, Ингор. Через пять минут придет Ксенг, принесет жратву. Мои удары ему не страшны, проверено на собственном опыте. – Курт потер основательно распухшую скулу. – Но, если то, что я слышал на службе о таких как ты, правда хотя бы на половину…

– Я понял. – Игорь еле заметно хмыкнул, и пробормотал себе под нос, – Интересная, наверное, была у тебя служба.

– А то. – Курт ухмыльнулся, даже не скрывая, что прекрасно расслышал реплику Ингора.

Через пару минут, одна из бронеплит стены вздрогнула, и легко отъехала в сторону. Ксенг вошел в отсек, легонько покачивая парализатором. Игорь старательно изображал бешеную головную боль и слабость после удара, да так удачно, что Ксенг поверил, и сконцентрировал все свое внимание на Курте. В тот же момент, огромное тело молнией метнулось к бывшему командиру абордажников «Старой Прыгалки». К чести Ксенга, надо сказать, что он почти успел увернуться. Почти… Кулак Игоря впечатался в ухо Ксенга, отправляя того в глубокий нокаут, вместо того, что бы отправить на тот свет. Курт присвистнул.

– Похоже, он родился в рубашке.

– Ты даже не представляешь, насколько ему везет. Мы забираем его с собой. – Игорь поднял с пола парализатор, и выставив регулятор мощности на максимум, выстрелил в отрубившегося Ксенга. После чего, Игорь, отдав парализатор Курту, и указав ему на выход, закинул Ксенга на плечо, и тронулся следом за Куртом, уже выскользнувшим в коридор.

До шлюза, где был пришвартован шаттл Игоря, приятели добрались почти без приключений. Не считать же приключением, не запланированный заход Курта в свою, уже бывшую каюту, за внушительным клинком, который до сих пор висел на стене. Через два часа, бывшие пленники отдыхали в старинном запущенном особняке, расположенном в глубине Левобрежья. Так называлась часть Старого Города, раскинувшаяся в левой части Долгого Каньона.

– Ну что, господин игрок, пообщаемся? – Игорь почти ласково улыбнулся Ксенгу. Тот только насупился, и пробурчал что-то вроде адреса, по которому он советовал отправиться Ингору и Курту. – Это грубо, крупный ты мой.

– А что ты мне сделаешь?! – Через силу ухмыльнулся Ксенг. – Накачаешь меня сывороткой правды, или попробуешь гипнодопрос?

– Сомневаюсь, что это поможет. – Игорь пожал плечами, и поинтересовался. – Ты ведь родом из Султаната Шериф, а Ксенг?

– Н-ну… – Ксенг напрягся. По тому, как он оглядывал комнату, было видно, что пленник почти пришел в себя, и пытается придумать выход из сложившейся ситуации.

– И наверняка успел послужить в доблестных войсках Султана, пусть Аллах продлит его годы. Кем ты был, когда удрал из Султаната?

– Я был узбаши во Второй Смертоносной олии. – Хмыкнул Ксенг.

– Значит бойню на захваченном вами Дербенте, ты должен помнить. – Удовлетворенно кивнул Ингор. – А я служил в подразделении «Медведь». И тоже помню Дербент. Знаешь, мне говорили, что после наших допросов доблестных воинов Расула, в Султанате резко упал спрос на евнухов.

Ксенг побледнел еще при упоминании Ингором Дербента. Он не боялся ни черта, ни бога. Но то, что творили русские на Дербенте, выбивая оттуда войска Султаната, бывший узбаши запомнил на всю жизнь. Нет, русские не отличались какой-то сверхъестественной свирепостью… Пока Расул-и-Шериф, не приказал заживо содрать кожу с двух попавших в плен женщин, оказавшихся бойцами «Бешеных медведей». Тела несчастных с жетонами на шеях, были подброшены в лагерь противника, где дислоцировалось подразделение этого спецназа выполнявшего на Дербенте функции зачистки. Ксенг помнил, как через два дня, горный массив в котором укрывалось два партията под командованием Расула, сотрясся до самого основания от мощного орбитального залпа, а затем с неба посыпались десантные боты. Все четыре роты «Бешеных медведей», участвовавшие в боях на Дербенте, пришли в эти проклятые горы. Сначала Расул-и-Шериф смеялся. Через месяц метаний по горным пикам, от двух его партиятов, в которые он отбирал лишь самых свирепых из профессиональных солдат, осталось не более сорока человек. Остальные были убиты гяурами. В своих поисках Расула и его людей, эти грязные собаки, не гнушались методами, почерпнутыми у «дикой» чеченской дивизии Императора. Если им была нужна информация от воина Султаната, ему просто начинали отрезать пальцы. Как только информация была получена, воина скопили, и отпускали на все четыре стороны. Конечно, во время боев «Медведи» тоже несли потери, но казалось, что их это ничуть не смущает. Расула захватили через полтора месяца. К тому времени боевые действия на Дербенте были закончены, и «Медведи» устроили Расулу суд. На том самом месте, где содрали кожу с их однополчанок. На суде присутствовали представители Султаната, и русские еще раз показали, что им плевать на общественное мнение. Расула и семерых его телохранителей, разорвали огромные пастушьи псы – волкодавы.

И теперь Ксенг понял, что просто так его не отпустят. Ингор дал ему такую информацию о себе, с какой Ксенг проживет только до того момента, пока этот гяур не получит необходимые ему сведения. А если бывший узбаши решит молчать, то лучше ему было погибнуть на Дербенте.

– Спрашивай. – Ксенг мотнул головой.

– Что такое «Ревенанте». Почему не было захвата у газового облака. Зачем приходили «скорпионы». Где стартовая база для «черных» караванов. – Вопросы Ингора падали с монотонной мерностью автомата.

– «Ревенанте» – компания Авела. Задача компании отбить производство у Синдиката. По поводу захвата… У нас был только один четко определенный чекпоинт, и мы его использовали для определения времени атаки эскадрой «Ревенанте» у завода. После неудачной атаки, мы не смогли отдать Кромешникам их долю активированного вещества, и они очевидно решили открыться. Вот и заявились за долгом. Я так думаю. А где база для караванов… Я не знаю. – Ксенг замолчал. Ингор долго-долго смотрел на осунувшегося пирата, потом вздохнул, и одним движением даги, разрезал путы.

– Уходи. Ты уже умер. Возвращайся на родину, на Мелларне тебе делать нечего. – Игорь встал и, махнув рукой вышел из комнаты.

Трезвый Казак внимательно следил за подходами к зданию Синдиката. Бывший «его» шаттл, медленно заходил на посадку у знакомого до боли шлюза. Тронул рукой экранированный футляр в кармане куртки, в котором уютно устроился пластик удостоверения сотрудника Синдиката, с внесенными на встроенный микрочип данными о его статусе и допусках.

– О чем задумался, Ваше высокоблагородие? – За спиной Игоря раздался нарочито громкий голос Курта. Игорь медленно оглянулся, и увидел своего напарника стоявшего в нескольких метрах от края Долгого Каньона в окружении четырех неприметных личностей вооруженных станнерами.

– О превратностях жизни, виконт… – Трезвый Казак ехидно улыбнулся, а Курт удивленно хмыкнул. – Да не дергайся ты, жертва большой политики.

– И не пытался. – Курт натянуто усмехнулся, и повелительно махнул рукой. – Идем. Разговор есть.

– Оружие сдавать? – Осведомился Игорь, подходя вплотную к напарнику.

– Иди ты… Какая разница, что ты с железкой, что без. Один хрен, захочешь и без меча нас на ленточки для бескозырок пустишь. Я прав, господин полковник? – Курт развернулся, и, не сомневаясь, что все идут следом, с отсутствующим видом начал спускаться с пригорка.

– Может и пущу, не буду зарекаться. – Пробормотал себе под нос Игорь, шагая следом. Идущий рядом с ним незнакомец-конвоир, все же услышал эти слова, но, отшатнувшись, лишь крепче сжал цевье станнера. Игорь заметил это, и слегка улыбнувшись, добавил уже в полный голос. – Только у нас чаще употребляют выражение: «порвать на британский флаг», андестэнд, господин майор?