Хелен заметила свою машину, но когда подошла ближе, то, что она увидела, остановило ее на ходу. Кто-то, должно быть, проследил за ней до сюда ― откуда еще они смогли узнать, где искать ее машину? Сообщение было нанесено на светлый кузов толстыми, темными буквами, такими же далекими от изящности, как и сами слова: «Сука, шлюха, швалина». Этого было достаточно, чтобы Хелен стало не по себе, ее разрывали противоречивые желания. Она не хотела приближаться к машине, но также и не хотела рисковать идти вниз по этой темной, узкой лестнице снова. Она также не может оставаться здесь на открытом пространстве. Что, если мужчина, который сделал это, все еще поблизости? Что, если он смотрит на нее прямо сейчас?

Хелен решила действовать, и пошла к машине обычным прогулочным шагом, с облегчением замечая, что, по крайней мере, шины остались целыми. Если вандал наблюдает за ней, она была решительно настроена, не позволить ему увидеть, насколько она расстроена. Хелен подавила свое чувство отвращения и продолжила идти. Она положила руку в сумочку и вытащила ключи, чтобы иметь возможность сесть в машину и уехать так быстро, насколько может.

Она была лишь в нескольких ярдах от своей машины, когда до нее внезапно дошло, что кто бы это не сделал, он может быть внутри. Возможно, он даже поджидал ее на заднем сиденье.

Девушка взяла себя в руки и сжала ключи в ладони, убедившись, что заостренный кончик торчит между ее пальцами. Если он был внутри и прыгнет на нее, она клянется, что ударит его прямо по лицу.

С гулко бьющимся сердцем, Хелен дошла до машины и бросила быстрый взгляд внутрь, но ничего не увидела на задних сидениях, никто не прятался под ними. Мгновенно ее страх перед машиной сменился отчаянным желанием как можно быстрее залезть в нее и запереть дверь. Она переместила ключ в более естественное положение, открыла дверь и с максимальной скоростью, на какую была способна, села. Хелен резко захлопнула дверь, отчего ударила ей себя по колену, но, не медля, завела двигатель, развернулась на парковочном месте и поехала так быстро, насколько ей хватало смелости.

***

Дождь хлестал Йена Брэдшоу, пока он безутешно стоял на мосту Элвет, проклиная Тома Карни за опоздание. Почему он согласился встретиться с репортером в городе Дареме на открытом пространстве? Потому что погода была обманчиво теплой и солнечной сегодня, и в то время это казалось хорошей идеей.

― Ты опоздал, ― сказал он Тому, когда тот доплелся до Брэдшоу с руками, засунутыми в карманы куртки.

― Ублюдочная пробка. Они снова перекапывают дорогу. Я предлагал тебе встретиться в пабе.

Том вообще не видел смысла во встрече, так как не представлял, что старший инспектор Кейн согласится на его небольшую сделку.

― Я при исполнении, ― напомнил ему Брэдшоу, ― тебе то нормально.

И двое мужчин вместе пошли по каменному мосту в старый центр города.

― Тогда пей, чертов апельсиновый сок, Бога ради, ― огрызнулся Том.

Он прищурил глаза от дождя, который задувал им в лицо вихрящийся ветер, и повел Брэдшоу вдоль Сэдлер Стрит, которая вела к известному кафедральному собору на вершине холма. Однако они не дошли так далеко, так как Том показал Брэдшоу следовать за ним в «Шейкспир», старый-престарый, крошечный паб, предоставляющий уютное убежище от отвратительной погоды.

Том заказал напитки, пока Брэдшоу снимал свое промокшее пальто и вешал его на спинку стула, откуда вода стекала на пол.

― Кейн дал «зеленый свет», ― сказал он, когда Том вернулся со стаканом апельсинового сока и пинтой горького пива, на которую детектив посмотрел с завистью.

― В самом деле?

Том едва ли мог быть удивлен сильнее.

― Ты рассказал ему о моей стороне сделки? ― спросил он с подозрением.

― Конечно же, ― огрызнулся Брэдшоу. ― Не беспокойся, ты получишь помощь, о которой просил.

― Ах, вот что.

― Что?

― Он попросил тебя мне помогать, ведь так, ― спросил его Том, ― это объясняет, почему ты такой озлобившийся. Ну, ты должен был это предвидеть.

― Я не озлобившийся. Просто я промок до нитки, а ты единственный, кто пьет пиво.

Брэдшоу отпил своего апельсинового сока, а затем состроил лицо, которое делает маленький ребенок, когда пробует горькое лекарство.

― Я думал, ты будешь счастлив. Ты дал Кейну то, что он хотел.

― И ты получил, что хотел тоже, ― напомнил ему Брэдшоу. ― Просто я единственный, кто застрял посередине.

― Выше нос. Все будет, как в старые добрые времена.

― Просто я сейчас очень занят, но, может быть, мне повезет больше с другим делом. Итак, откуда мы начнем?

Том пожал плечами.

― Откуда угодно, ― сказал он, ― отовсюду.

― Это обнадеживает.

Том понял, что Брэдшоу был решительно настроен изображать из себя ворчуна, так что он начал с того дела, которое волновало детектива больше всего.

― Ладно, ответь на вопрос, который у меня есть о деле Сандры Джарвис. Согласно той папке, что ты оставил мне, ее видели рядом с городом через несколько дней после того, как ее отец видел ее в последний раз. Они поспорили, она бросилась прочь и не вернулась, но куда она пошла?

― Им ничего об этом не известно, ― ответил Брэдшоу, имея в виду своих коллег в полиции Нортумбрии.

― Может, она переночевала у друга?

― Если и так, они не смогли найти ее... или его... или кто-то солгал, ― ответил Брэдшоу.

― Так значит, если она не осталась у друзей, чем она занималась между руганью с папочкой и уездом из города двумя днями спустя?

― Мы не знаем, но у нас есть некоторое количество сообщений о том, что ее видели, когда мы обратились к вероятным свидетелям ее исчезновения. Ее видели на рынке «Грейнджер» и на Нортумберленд Стрит. Так же были сообщения о том, что ее заметили на Кисайд и один раз в Метро Центр.

― Так она что пошла на шоппинг? Тогда это не похоже на то, чтобы Сандра Джарвис на тот момент испытывала стресс, ее точно в последний раз видели на железнодорожной станции?

― У них есть чудесная новая система видеонаблюдения. Зоркий детектив просмотрел часы записей, пока не обнаружил ее.

― Хорошо ему, ― сказал Том и на самом деле имел это в виду. ― А говорят, что ваша работа не гламурная.

― В ней есть и хорошие моменты, ― ответил Брэдшоу, ― но большую часть времени занимает ежедневная рутина, как в деле, над которым я сейчас работаю.

И он рассказал Тому Карни об обожженной девушке и о проблемах, которые у них возникли с ее опознанием.

― И нет никакого шанса, что твоя обожженная девушка может быть Сандрой Джарвис? ― спросил Том. ― Не то, чтобы я говорю, что ты не думал об этом, но, если вы не можете опознать ее?

― Мы можем исключить эту версию. Сандра Джарвис намного выше ростом.

― Эта фотография Сандры снята с видеозаписи, ― спросил Том, ― где она?

― Она должна быть в досье по делу в Ньюкасле, ― сказал детектив.

― Я бы хотел взглянуть.

― Я проведу тебя туда, ― сказал он Тому. ― Они хранят множество информации о ней, которую ты захочешь прошерстить.

― И пока я этим занимаюсь... ― медленно начал Том.

― Звучит зловеще, ― заметил Брэдшоу. ― Чего ты хочешь?

― У нас сделка помнишь? ― спросил Том. ― Я помогаю тебе с твоим делом, а ты помогаешь мне с моим.

― Да, да, что мне нужно делать?

― Наведайся ради меня к местным извращенцам, ― попросил Том.

― Прости?

― Мне нужно, чтобы ты заглянул на Лоунли-Лейн, ― сказал он детективу. ― Я хочу знать все, что там происходит.

***

Когда Том ехал обратно в Ньюкасл, он по привычке оставил радио включенным. В это время дня, между обеденными новостями и временем, когда все поедут домой с работы, местная станция едва ли проигрывала какую-либо музыку, с тех пор как поняла, что ротация простых исполнителей из народа, которым не надо платить, куда дешевле, чем плата звездам за их песни. В данном случае разговор был дешевле. Сегодняшней темой была популярная тема, так как касалась неофициальной религии региона, футбола. «Ньюкасл Юнайтед» был высоко в лиге и, наконец, положил конец десятилетнему ожиданию трофея. Они были так далеко впереди всех, что поражение казалось практически невероятным.

― Да ладно тебе, мужик, ― звонящий приободрил скептически настроенного радиоведущего, ― даже Ньюкасл не смог все похерить.

― Я не был бы так в этом уверен, ― пробормотал Том, поворачивая свою машину на улицу, полную красных кирпичных домов с террасами по типу две комнаты внизу, две спальни наверху, затем припарковался позади белого фургона, который был настолько заляпан грязью, что кто-то написал на нем пальцем: «Была бы моя женушка такой же грязной», в грязи на задних дверях.

Том постучал в дом номер «20». Ответа так долго не было, что он предположил, что никого нет дома, и уже собирался уходить, когда входная дверь распахнулась.

― Миссис Джарвис? ― спросил он, выглядевшую напуганной женщину, которая открыла дверь.

― Да, ― сказала она очень тихим голосом, как будто не была в этом до конца уверенной.

― Я здесь, чтобы увидеться с вашим мужем, ― сказал он ей. – Меня зовут Том Карни.

Он ожидал, что она позовет его внутрь, но вместо этого она исчезла в доме, ничего не говоря, оставив дверь открытой. Вместо того чтобы ждать на пороге, он проследовал за ней внутрь.

Когда он вошел в гостиную, она уже уходила из нее через дверь кухни, и он услышал, как открылась тяжелая задняя дверь. Она пробормотала что-то, что могло быть:

― Я приведу его, ― но это было едва слышно. Его оставили стоять в гостиной, и он не был один.

Пожилая леди, одетая в белый кардиган поверх платья с цветочным узором, сидела в кресле, внимательно его разглядывая, ее лицо было прорезано глубокими морщинами.

― Кто вы? ― обвиняющим тоном спросила она.

― Том, ― представился он, надеясь, что это будет достаточным объяснением.

― И чего ты хочешь, Том? ― с хитринкой спросила она, как будто все, кто приходил в дом Джарвисов, был мошенником того или иного рода.

― Я здесь, чтобы помочь советнику Джарвису.

Судя по ее возрасту и тому, что она ощущала себя здесь вполне как дома, он предположил, что это должно быть бабушка Сандры Джарвис.