Она вздохнула и посмотрела в окно сотый раз с тех пор, как они пришли сюда.

― Не здесь, ― сказала она, и внезапно Энни Белл вскочила на ноги.

***

Энни на огромной скорости промаршировала к входной двери здания, но Тому удалось не отставать от нее, пока они покидали офис.

― Я не могу там говорить, ― сказала она, и он понял. Должно быть, нелегко было быть Энни Белл, даже через два года после суда. ― Мы пойдем в парк.

― Когда они проходили мимо ее машины, он сказал:

― Хороший двигатель.

― Каждую неделю я меняю машину, ― рассеяно ответила она.

― Как вам это удается?

― Они не мои. Это от производителя. У нас большой парк служебных автомобилей. Мы получаем модели для демонстрации каждые две или три недели, ― пояснила она. ― Новинки перестают быть новинками довольно быстро.

― Чтоб мне так жить, ― сказал он. ― Так чем именно занимается «Солейл»?

― Мы предоставляем ряд интегрированных IT-решений, спроектированных так, чтобы удовлетворить потребности каждого конкретного бизнеса. Мы не просто продаем неподходящие продукты, а затем оставляем вас самих решать с ними проблемы. Наша команда по продажам выступает в качестве консультантов по вопросам управления, которые помогут фирме на каждом этапе, начиная с покупки оборудования до создания и установки специализированного программного обеспечения и программ обучения персонала, а затем мы помогаем наладить создание отчетов по управленческой информации.

― Звучит как куча техподдержки: должно быть это дорогостояще.

― В этой жизни, вы получаете то, за что платите.

Вход в парк располагался в нескольких сотнях ярдов от офиса Энни. Она направила его к скамье, стоящей перед изгородями, затененными большим деревом, чья листва начала опадать и усеяла землю вокруг них.

― Я обедаю здесь каждый день, ― сказала она, и у него сложилось четкое представление, что она обедает в одиночестве. ― Это мое любимое место.

― Здесь очень умиротворенно.

Том присоединился к ней на скамье, и они мгновение сидели в тишине, пока она не решила ответить на вопрос, который он задал ей в офисе.

― Я вполне могла бы питать убийственные мысли по отношению к этой женщине, если бы я хоть что-то о ней знала, ― сказала Энни. ― О, я знала об ее существовании, даже видела ее однажды, но я не имела понятия, что она в каких-то отношениях с моим мужем, пока полиция не появилась на пороге, чтобы рассказать Ричарду, что ее убили. Тогда-то все и выяснилось, в конце концов. Они спрашивали меня о ней. Я думаю поначалу, я даже была подозреваемой, но у меня есть алиби на день убийства...

― У вас был выходной, ― вспомнил он, ― занимались покупками в городе?

― Да, ― сказала она, ― меня видело много людей, ― и добавила, ― позднее эксперт криминалист сказал, что удары мог нанести только мужчина, так что это должно убедить вас.

― Я читал, ― сказал он, ― так кто убил Ребекку Холт, если не Ричард и не вы?

― Конечно же, ее муж, ― сказала она, как будто это было очевидно, ― теперь у нас прорва времени, чтобы доказать это. Кстати, у него тоже есть алиби.

― Я не тот, кто верит алиби, миссис Белл, ― не скрывая сказал Том, ― их можно купить или подделать.

― Ну, свое я не покупала, ― она бросила ему вызов, ― вероятно, дюжина людей видели меня в городе в течение всего дня.

― Как удобно.

― Я работающая мать, ― напомнила ему Энни, ― у меня редко есть время наедине с собой. Однако по утрам я бегаю, а затем веду детей в школу. Это мое время. Оставшаяся часть дня довольно суматошная.

― Так значит, вы считаете, что Фрэдди Холт совершил это? Вы не верите в теорию безумного незнакомца?

― Это возможно, но у ее мужа был мотив.

― Сумасшедшим незнакомцам не нужен мотив. Это то и делает их сумасшедшими. Ее мужу тоже не нужен был мотив, если так подумать.

― Она изменяла ему.

― Он не знал об этом, пока ее не нашли мертвой, ― сказал Том.

― Он так говорит, ― фыркнула Энни, ― но на самом деле вы же в это не верите?

― Почему бы и нет? ― спросил Том. ― Вы ожидаете от меня, что я поверю в тоже самое о вас.

― Очевидно, вы плохо знаете Фрэдди Холта, ― сказала она.

― Что вы под этим подразумеваете?

― Если где и есть мужчина, способный на убийство, так это он.

Они потратили полчаса на обсуждение слухов, ходивших о Фрэдди Холте, все то время, пока он сколачивал свое состояние. Если хоть десятая часть из них была правдой, муж Ребекки Холт был полноценным членом общества безжалостных ублюдков, который не боялся нарушать законы и даже причинять боль людям, если считал, что этого требуется.

Эми взглянула на свои часы.

― У меня встреча, ― сказала она Тому. ― Если вы закончили, ― затем она спохватилась, ― на данный момент?

― Не совсем. У меня есть последний вопрос, ― сказал Том, ― он таков: почему вас заботит так или иначе благосостояние вашего изменяющего ублюдка мужа, когда большинство женщин, вероятно, бросили бы его.

― Большинство женщин бросили бы его? Возможно, но я нет. Это реальный мир, а он не просто мой ублюдок-муж, как вы его назвали, он отец моих детей. У меня две чудесные дочки, которые очень скучают по своему отцу, и хотят, чтобы он вернулся. Я сказала, что частично виню себя за его поведение, и это не преувеличение.

― В каком смысле?

Она смутилась.

― Я не всегда была рядом для него. У меня была работа на полный рабочий день и двое детей... Большую часть времени я была уставшей... Мы стали отдаляться. Я сожалею о том, что не уделила время и не приложила усилия, чтобы поддержать наш брак, которые отдала своей карьере и девочкам. Я думаю, он обижался на это и искал утешения, если это подходящее слово, на стороне. Я всегда буду чувствовать за это свою вину.

― Тогда зачем вообще работать? Вы вообще нуждались в деньгах?

― Вы говорите так, потому что мой муж был директором по продажам, а мой отец состоятельный человек?

Она выглядела разочарованной его словами.

― Бросить работу старшего менеджера в кампании и стать вместо этого домохозяйкой, жить на деньги других людей, ходить выпить кофе по утрам и занятия по йоге? Я не такая, мистер Карни. Меня растили не такой.

― Ясно, ― сказал он. ― У меня есть список людей, с которыми я хотел бы поговорить о вашем муже и о его деле. Один из них ― ваш отец.

Она нахмурилась.

― Почему вы хотите поговорить с отцом?

― Хочу узнать его точку зрения.

― Боюсь, что он не захочет говорить с вами.

― Почему?

― Он вряд ли одобрит эту затею.

― Ясно, ― сказал Том, ― тогда будет полезно узнать по каким причинам.

― Я всегда была на все сто процентов уверена в своем муже. Я никогда не сомневалась в его невиновности ни на миг. Однако, мой отец...

― Думает, что его зять совершил это.

−... менее убежден в его невиновности, чем я. Судебный процесс испортил его мнение о Ричарде. Поведение моего мужа, очевидно, расстроило моего отца. У нас есть клиенты и инвесторы. Моему отцу пришлось объяснять, что один из его ключевых работников, собственный зять, был признан виновным в убийстве. Очевидно, это было нелегко. Он понимал желание Ричарда подать на аппеляцию, но, когда ее отклонили, он посчитал вопрос решенным. Я не согласилась с ним.

― Так значит, ваш отец считает, что вы должны оставить Ричарда в тюрьме?

― Он не думает, что у меня есть какой-либо выбор, но Ричард хочет, чтобы вы помогли ему, а я поддерживаю решение моего мужа.

― Папочка оплатит мой гонорар?

Она покачала головой.

― У меня есть собственные деньги, мистер Карни. Папочка, как вы его назвали, не имеет права голоса в данном вопросе.

Глава 18

Многоэтажная автопарковка была темной даже в дневные часы, спасибо низким, серым, бетонным потолкам, поддерживаемым толстыми колоннами, мрак нарушал лишь свет, исходящий из узких щелей по обе стороны от длинного ряда припаркованных автомобилей. Хелен пересекла первый этаж и обнаружила, что лифт сломан, что вынудило ее подниматься по лестнице, которая была освещена голыми лампочками, достаточно яркими, чтобы подсветить граффити с ошибками, покрывающими стены. Она осталась абсолютно одна, когда дверь за ее спиной закрылась, и внезапно почувствовала себя крайне уязвимой в этом замкнутом пространстве, так что она стала идти быстро, запыхавшись после подъема без остановки через все пролеты, пока не добралась до своего этажа.

Это не то место, где она хотела сейчас быть. Не тогда, когда ей только что угрожал самый влиятельный мужчина с гангстерами в друзьях, но Хелен не могла провести всю свою жизнь, скрываясь в отделе новостей.

Она только что взяла интервью у молодого рабочего, который помогал подросткам избегать попадания в банды, обучая их боксу, а это требовало посещения одного из самых плохих районов города. Хелен пришлось с силой толкнуть дверь, чтобы открыть ее, а ее нижний край царапал по земле в процессе движения. В конце концов, с шумом дверь распахнулась и уперлась в бетон. Она была одна, а парковка была такой тихой, что пока она шла, было слышно каждый шаг.

Она чувствовала, что здесь что-то не так, атмосфера, которая Хелен сказала себе, была вызвана исключительно ее разгулявшимся воображением. Она находилась на безлюдной парковке и видела слишком много фильмов, где на одиноких женщин внезапно нападали мужчины, таящиеся в тенях. Тем не менее, она ускорила шаг.

Хелен была на полпути к безопасности и начала немного успокаиваться, когда прозвучал неожиданный громкий стук, от которого она одновременно вздрогнула и повернулась на источник шума. Она почти споткнулась, уверившись, что на нее сейчас нападут.

Но там никого не было.

У Хелен ушло несколько секунд, чтобы определить источник шума, который эхом раздавался по парковке. Дверь, которую она распахнула, с громким ударом захлопнулась. Хелен два раза глубоко вдохнула, прежде чем почувствовала себя способной продолжить свой путь к машине, которая находилась на верхнем из двух уровней на этом этаже. Это значило подъем по наклону, по которому поднимались машины, так как она не видела никакой дорожки. Она сделала это быстро, все время, оглядываясь вокруг, чтобы убедиться, что за ней никто не идет. Девушка живо вспомнила угрозы советника Линча, и знала, на какую компанию, он сейчас работает. Сказала себе, что у нее есть причины нервничать.