Поведение курганчиковых мышей было иным. Если в полигон выпускали зверьков, отловленных из одного курганчика, то никакой агрессивности не наблюдалось. Они веди себя очень миролюбиво и жили вместе в одном домике. Не было ни доминантов, ни подчиненных. Создавалось впечатление, что все мыши равны между собой и отличаются только по стремлению вступить в контакт с другой особью. При запуске чужака незнакомый зверек встречал дружный отпор со стороны хозяев. И самцы и самки нападали на незваного гостя, т. е. взаимоотношения между животными в такой группе основывались не на принципе доминирования—подчинения, что так характерно для их ближайших родичей — домовых мышей.

Вероятно, это объясняется тем, что в одном курганчике живут родственные зверьки, братья и сестры из одного или двух пометов одних и тех же родителей, которые объединены общей целью — подготовкой к зимовке. Когда же мы ссаживали вместе зверьков, отловленных в разных курганчиках, они вели себя крайне агрессивно. Через один-два дня среди них выделялись доминирующие самец и самка, которые в конце концов забивали всех остальных животных. В целом взаимоотношения между зверьками в таких группах очень напоминали те, которые складывались у домовых мышей. Но были и отличия. В некоторых случаях агрессивность самок (небеременных) курганчиковых мышей могла быть даже выше, чем у самцов. Доминантная самка выступала настоящим деспотом по отношению к другим представительницам своего пола. У домовых мышей самки становились враждебно настроенными к своим сородичам обычно во время беременности и выкармливания детенышей и лишь изредка попадались такие, которые проявляли агрессивность, не будучи беременными. Но до смертельных случаев дело не доходило. Летом в природе участки обитания курганчиковых мышей, как взрослых самцов и самок, так и молодняка, широко перекрываются, что свидетельствует об отсутствии резкой агрессивности между животными.

Когда речь заходит о результатах экспериментальных исследований, всегда, во всяком случае у зоологов, возникает вопрос: до какой степени они отражают то, что в действительности происходит в естественных условиях?

Постараемся ответить на этот вопрос. Наши группировки зверьков в «мышином доме» — вполне адекватная модель одной из возможных ситуаций. В самом деле, на значительной части нашей страны домовые мыши круглый год живут в постройках человека и лишены возможности выселяться в открытые местообитания, а их миграции в другие дома весьма ограниченны. В других регионах домовые мыши в течение теплого времени года обитают в природе, но на зиму вселяются в жилища и хозяйственные постройки. При этом на относительно небольшой площади (например, в сельском доме, сарае, птичнике и т. д.) может скапливаться значительное число зверьков. Однажды в трескучие январские морозы мы проводили отлов мышей на складе, где хранились семена зерновых культур. Связанные в пучки сухие стебли с колосьями были подвешены к потолку на тонких проволочках, что, однако, не спасало семенное зерно от грызунов. Судя по писку и шорохам, которые доносились вечерами со всех сторон, на складе обитало довольно много мышей, которые периодически конфликтовали друг с другом. Площадь помещения не превышала 70 кв. м. Никаких иных строений, куда могли бы переселиться мыши, вокруг не было. Вероятно, в этих условиях картина взаимоотношений между зверьками была примерно такой же, что и в экспериментальных группировках, за которыми наблюдали П. Кроукрофт, мы и другие исследователи.

А вот для курганчиковых мышей, круглый год живущих под открытым небом, взаимоотношения доминирования—подчинения, которые мы наблюдали в группах из незнакомых зверьков, вряд ли могут быть в естественных условиях. Повышенная агрессивность, иерархия особей — результат эксперимента.

На каких же принципах строятся взаимоотношения в группировках других синантропных грызунов? В вольерах социальное^[5] поведение серых крыс изучали С. А. Барнетт, Дж. Б. Калхаун, Ф. Штейненгер, в нашей стране — К. Л. Ляпунова, С. А. Квашнин. Кратко резюмируя полученные ими результаты, структуру группировок серых крыс можно охарактеризовать таким образом. Взаимоотношения между самцами строятся по принципу доминирования—подчинения, а все самки равны между собой.

По мнению профессора С. А. Барнетта из Университета в Глазго, всех самцов можно подразделить на все тех же Альфа (доминантов), Бета (субдоминантов) и Омега (подчиненных). На вершине иерархии царят доминанты. Их сразу можно узнать по поведению и внешнему виду: у них гладкая шерсть, прекрасное здоровье, уверенные движения, они отличаются крупными размерами и силой, никто из остальных членов группы (за редким исключением) не рискует вступать с ними в конфликты. На следующей ступени иерархической лестницы стоят субдоминанты. В отсутствие Альфа-самца Бета чувствует себя хозяином положения, однако он всегда готов подчиниться доминанту. Такие самцы есть не во всех группах, некоторые состоят лишь из доминантов и подчиненных самцов. Не редки случаи, когда, в то время как Альфа занимается охраной территории и поддержанием своего первенства в группе, субдоминант успевает поухаживать за самками и нередко добивается успеха. Так что, вероятно, численность оставленного им потомства может превосходить таковую доминанта.

У подножия иерархии прозябают подчиненные самцы. У них тусклая свалявшаяся шерсть, на их теле нередко хорошо заметны следы ран (укусов), неуверенная поступь, в любой момент они готовы обратиться в бегство. Если доминирующий самец отличается особой свирепостью, они часами могут висеть на сетке вольеры и решаются спуститься вниз к кормушкам, когда Альфа-самец засыпает. Часто подчиненные самцы погибают. А когда исследовали «умственные» способности у самцов разного ранга, то оказалась, что лучше всех решают задачи на экстраполяцию субдоминанты. Среди подчиненных «умные» особи встречаются редко. Занимающие главенствующее положение самцы-доминанты, как и у домовых мышей, отнюдь не всегда отличаются сообразительностью, вполне оправдывая поговорку «сила есть — ума не надо».

Несмотря на агрессивность доминанта, некоторые подчиненные самцы все же приспосабливаются к жизни с ним в одной вольере. Они стараются не попадаться Альфа-самцу на глаза, держась в тех местах, где доминант бывает редко, а кормятся и разгуливают по помещению, пока он спит.

Если в выгородку, где живут пасюки, подсадить незнакомого самца, его нередко ждет гибель. На него тут же нападает доминант, а иногда и другие самцы и самки.

Таковы результаты вольерных наблюдений. Чтобы решить, до какой степени данные, полученные в искусственных условиях отражают то, что есть в действительности, познакомимся с результатами изучения поведения крыс в естественных условиях. Наблюдая группировки пасюков в Японии, Изуми Цуеси пришел к выводу, что при недостатке корма серые крысы ведут одиночный образ жизни или живут небольшими семьями. Когда корма хватает, молодые зверьки остаются с родителями, и в семейной группировке выделяются две подгруппы, одна из которых доминирует над другой. М. Лунд в очерке о социальном поведении крыс указывает, что в Скандинавии «колонии» крыс, обитающие в канализации, на мусорных свалках, в птичниках, состоят из множества отдельных семей, каждая из которых включает взрослого самца, одну или несколько самок и их потомство.

Интересные наблюдения за поведением серых крыс провел на свинофермах в Молдавии А. Г. Михайленко. Хотя и считается, что наблюдать за крысами в естественных условиях трудно из-за их большой осторожности, сумеречной активности и пр., в этих условиях животные оказались благодатным объектом для изучения. На одной из свиноферм (крыс там было немного, так как недавно была проведена дератизация) исследователь оборудовал удобные наблюдательные пункты и более трех месяцев пристально изучал жизнь пасюков. Зверьки довольно быстро привыкли к постоянному присутствию наблюдателя, круглосуточному освещению, даже к щелчкам фотоаппарата и блеску фотовспышки. Привлеченные пищевой приманкой, крысы охотно и многократно заходили в ловушки-верши (сначала отдельные зверьки, а потом и все остальные), поскольку чаще всего их тут же выпускали.