Большим достижением стало открытие Рихтером в 1940 г. препарата альфа-нафтилтиомочевины, или сокращенно АНТУ. Этот ратицид был специфичен для серых крыс — наиболее распространенного и опасного вида грызунов. На первых порах его применение дало блестящие результаты. Значительно менее токсичный для большинства животных, кроме крыс, он получил распространение во многих странах. В 1946 г. он стал выпускаться и у пас под названием «крысид». Кстати, этим словом люди, не знакомые с ратицидами, нередко называют и другие препараты.
Но крысид был эффективен только для серых крыс и не решал проблему борьбы с черными крысами. Кроме этого, стали поступать сигналы, что крысы, получившие недостаточную дозу препарата, после выздоровления становятся устойчивыми к нему и могут легко переносить дозировки, во много раз превышающие первоначальную. Более того, эта устойчивость сохраняется на долгое время, а зверьки, попробовавшие однажды приманку с крысидом, в дальнейшем избегают его.
К 1940 г. направление поисковых работ в области ратицидов уже менялось. Вместо того чтобы искать высокотоксичные соединения, ученые пошли по линии изучения другой группы веществ — антикоагулянтов. Попав в организм в небольшом количестве однократно, они не вызывают сразу симптомов отравления. Их токсичность возрастает при многократном попадании в организм. Накопление яда вызывает нарушение свертываемости крови, увеличение проницаемости стенок кровеносных сосудов и множественные кровоизлияния, вызывающие гибель зверьков. Широкое применение антикоагулянтов резко повысило эффективность борьбы с крысами во всем мире.
Но через несколько лет опять, уже в который раз, человек столкнулся с удивительной пластичностью организма крыс, их необыкновенной приспособленностью к выживанию, казалось бы, в безвыходных условиях. То в одном, то в другом местах стали замечать, что применение антикоагулянтов не дает желаемых результатов.
В 1958 г. на одной из шотландских ферм были обнаружены серые крысы, которые поедали приманку с антикоагулянтом варфарином в больших количествах, но не погибали. Площадь, занимаемая такими устойчивыми крысами, постепенно расширялась и к 1965 г. была около 6400 кв. км. Расширение этой площади происходило со скоростью нескольких километров в год.
Подобные популяции крыс были обнаружены и в других странах — в Дании, Бельгии, ФРГ и США. Применение в этих местах иных антикоагулянтов дало результаты, но успех тоже оказался временным. Ученые заметили, что там, где обитают крысы, малочувствительные к одному из антикоагулянтов, нецелесообразно применять и другие. Одной из причин появления устойчивости могли быть и не доведенные до конца работы но истреблению крыс. Часть выживших грызунов дает потомство, от которого появляются мутанты с повышенной устойчивостью к данным ядам.
Наблюдения за поведением крыс показали, что отдельные зверьки проявляют особую настороженность и не притрагиваются к ядовитым приманкам, не говоря уже о том, что при высоких концентрациях яда приманку избегает довольно значительное количество этих осторожных зверьков.
К тому времени появились новые ратициды — антикоагулянты второго поколения: бродифакум и бромадиолон. Их особенности в том, что смертельная доза препарата заключена в небольшом количестве приманки, которое поедается крысой за один раз, что исключает настороженность в дальнейшем. Однако некоторые исследователи приходят к выводу, что применение и этих антикоагулянтов нецелесообразно там, где хотя бы к одному из них обнаружена резистентность.
Итак, круг замкнулся. Нужно снова начинать поиски, пока еще не пришлось столкнуться с массовым явлением устойчивости крыс и к этим ядам. А пока стоит снова совершить экскурсию в прошлое, во времена, когда еще не было большого количества химических веществ, способных ограничить численность мышей и крыс.
В средние века никакой организованной борьбы с крысами не велось. Каждый как мог защищал свой дом и свой урожай. В конце XVII — начале XVIII в. появились люди, которые занимались тем, что за определенную плату избавляли горожан от крыс. В архивах германского города Гаммелин найдены интересные записи, что здесь в XVII в. существовали люди, основным занятием которых было истребление крыс. Этих дератизаторов наняли в городе, чтобы изгнать крыс, по после окончания работы хозяева не расплатились с ними. Возможно, что один из подобных случаев лег в основу легенды о флейтисте, который увел крыс из города, но неблагодарные жители не заплатили ему, потому лишились своих детей, которые также ушли за звуками волшебной флейты.
Во многих странах выдавались премии за убитых крыс. Кое-где этот обычай существует и поныне. На западной Яве (Индонезия) существует обычай, по которому каждый крестьянин, вступающий в брак, должен убить десять крыс. При разводе такса удваивается. От набегов крыс страдает и восточная Ява. Опустошаются тысячи гектаров рисовых полей. Какая же была численность крыс на острове, если власти, призывая жителей бороться с грызунами, считали, что каждый из них должен убивать в день по 600 крыс, и за каждый принесенный крысиный хвост выдавали вознаграждение.
Крысы и антисанитария неразрывно сопровождают друг друга. В переуплотненных городах Индии люди выбрасывают помои из окон многоэтажных домов прямо на узкие улочки, которые там называют «канавами». По ним днем и ночью лениво бродят жирные крысы, подбирая пищевые остатки. В таких условиях бороться с крысами общепринятыми методами (с помощью ловушек, ядов и пр.) практически бесполезно: это потребует огромных материальных затрат, а численность грызунов не изменится. В Бомбее обитает более 20 млн крыс, а ежедневно спецслужба уничтожает лишь 4 тыс., т. е. всего одну пятитысячную часть! Необычность ситуации находит выражение и в непривычной для нас форме работы этой спецслужбы, работников которой в Бомбее называют «ночными убийцами». В 1971 г. служба насчитывала 85 человек. «Убийцы» ходят парами по ночным улицам, вооруженные деревянными дубинками и охотятся на крыс. Каждый уничтожает за ночь не менее 25 зверьков. Служба «ночных убийц», естественно, не влияет на численность крыс в Бомбее. Ее основная задача — вовремя обнаружить крыс, зараженных чумой, и тем самым предупредить эпидемию среди людей.
Но вернемся в Европу. В Англии в 1740 г. (вскоре после первого появления там крыс) во многих местностях были изданы постановления, по которым на церковь возлагалась обязанность платить небольшую сумму за каждую принесенную убитую крысу. Существовали и «крысиные клубы», которые выдавали призы и премии своим членам за удачно проведенную работу. В 1908 г. было образовано общество по борьбе с грызунами.
После первой мировой войны в Англии, как и во многих других странах, санитарное состояние резко ухудшилось. Нужно было принимать серьезные меры, и в 1919 г. был издан закон, по которому владельцам земельных участков, построек и кораблей под угрозой штрафа вменялось в обязанность периодически истреблять крыс. Одной из первых стран, где велась радикальная борьба с крысами, была Дания, где уже в 1907 г. был издан специальный закон, а премии за проведенную борьбу выплачивали государство и община.
В том же году начали проводить организованную борьбу с крысами и в США. Подтолкнула к тому появившаяся в Сан-Франциско чума. Как видно, к организованной планомерной работе по истреблению крыс вела необходимость санитарно-медицинского характера. Во Франции после смерти нескольких человек от чумы в Марселе был также издан закон об обязательных противокрысиных работах на каждом судне, прибывающем в гавань.
В те годы во многих странах издаются постановления и законы о выдаче премий за уничтожение крыс. Во многих городах и общинах устраивались обязательные «крысиные дни» и «крысиные недели». В эти дни все были обязаны проводить истребительные работы на больших территориях одновременно. Тех, кто не выполнял этих работ, подвергали штрафам. Такие постановления были в Англии, Германии, Португалии и Норвегии, Японии и Алжире. Выполнение всех мероприятий возлагалось в основном на общественность, но под руководством административных органов, полиции и специально обученных людей. А вот в Австрии в 1925 г. был издан закон о борьбе с крысами (уже второй, так как первый был издан в 1913 г.), по которому определенные официальные лица и все санитарные работники обязаны были следить за проведением установленных администрацией противокрысиных мероприятий, а средства на это взымали с домовладельцев и арендаторов. По одному из параграфов закона, властям предоставлялось право требовать снесения построек, благоприятных для крыс. И что примечательно, в те годы, когда не было таких действенных химических средств, как сейчас, основной упор делали на предотвращение расселения крыс, на создание условий, при которых они не могли где-то закрепиться, на профилактические санитарные меры. И в этом шли на серьезные затраты. Собирались сведения о распространении крыс, местах их концентрации. Принимались строгие меры против домовладельцев, у которых «состояние домовых каналов уборных, помойных ям, конюшен и других построек благоприятствует размножению крыс или заражению крысами, способствует скоплению мусора и нечистот на застроенных или незастроенных участках или же на данных участках нет приспособлений для поддержания требуемой чистоты»,— так говорилось в одной из статей австрийского закона против крыс от 4 февраля 1925 г.