Они оба молчали. Лана ни за какие коврижки не хотела больше подключаться, и потому полезла за визиткой.

Из недр тоннеля появились блики ржавого электрического света. Ни мальчик, ни мужчина никакого интереса не проявляли.

- Возьмите, пожалуйста. Это моя визитная карточка. Позвоните мне или приезжайте, пожалуйста. Или... - тут до Ланы дошло, что если они ждут тот же поезд, то ехать им в одну сторону. - Или поедемте сейчас вместе. У вас найдется время для небольшой беседы?

- Я вам позвоню, - сказал мужчина. - Спасибо за беспокойство. Сейчас все в порядке.

Поезд остановился. На Лану из-за спины мужчины опять смотрела безумно счастливая обладательница билета на «Счастливую Стену». Отец и сын скрылись внутри вагона, а Лана проспала бы и этот поезд, если бы вовремя не взяла себя в руки.

- Блин!

Вошла, посмотрела по сторонам - новых знакомых нигде не было видно.

***

Максим Манохин пришел на собрания сам. Лана и не думала, что он решится. Нашла его в базе, послала письмо, посмотрела историю болезни. Горгона, узнай она, уже проела бы Лане плешь - у него оранжевая карта, как ты можешь, так нельзя относиться к своим обязанностям. Он обязан прийти. У него просто нет выбора, но Лана была уверена, что выбор есть всегда. Не это ли основа церебрального права, если разобраться?

- Добрый день, друзья!

Лана огляделась. Участников было меньше, чем обычно.

- Спасибо, что пришли. Прежде чем мы начнем нашу беседу, я хотела бы представить вам новых членов нашего маленького клуба. Максим, встаньте, пожалуйста. Не хотите рассказать о себе?

- Нет, - ответил Манохин. - Не сейчас.

- Хорошо. Максим пришел к нам по собственной воле, без постановления. Максим, спасибо, что решились. Это здорово.

- Вам спасибо, - буркнул он и сел на свое место. Лана огляделась, улыбнулась и стала хлопать в ладоши.

- Аполодисменты, друзья!

По залу прокатились вялые шлепки.

- Идем дальше. Это Ренат и София. Здравствуйте. Встаньте, пожалуйста. Не хотите рассказать о себе?

Ренат и София держали друг друга за руки, им как будто было тяжело расцепиться, но Ренат все-таки встал. София осталась сидеть, бледная и напуганная.

- Можно мы тоже немного позже? - огляделся. - Мы тут впервые, ну и, вы понимаете... Если... Если можно, конечно.

Смотрел прямо на Лану, не отрываясь, молча, и не садился.

- Давайте так, - сказала она, и опять попыталась дружелюбно улыбнуться. - Садитесь, пожалуйста. Я расскажу, чем мы здесь занимаемся, и мы перейдем к беседе. Хорошо?

Еще раз огляделась. Ренат сел. Подопечные ждали.

- Итак, начнем. Как вы, возможно, знаете, квантовая теория познания позволяет нам рассмотреть наше сознание с точки зрения психологии и нейробиологии не как компьютер, а как Вселенную...

После беседы Максим не ушел сразу, что тоже хороший знак, а некоторое время стоял у стола с кофе и булочками, беседовал с Фридманом. Лана решила подойти и попробовать наладить контакт. Работа в Сети у нее пока не получалась, - ведь можно как-то не подключаться, внешние устройства тоже прекрасно функционируют, - и коммуникации поэтому в последнее время хромали. Нужно наверстывать, а то однажды окажется, что вся группа в сети, а ты стоишь и ничего не можешь понять, как неандерталец.

- Антон, Максим.

- Светлана, добрый день.

Фридман выглядел плохо. Создавалось впечатление, будто или не спал неделю, или пил. Фиолетовые круги вокруг глаз, красные капилляры. Еще, кажется, от него довольно сильно воняло потом.

- Как вам, Максим, нравится у нас?

- Да, наверное. Вы давно здесь работаете?

- Полтора года.

- О, прилично. И сколько людей излечилось?

Лана собралась что-то сказать, но осеклась.

- Эм...

- Ну, сколько вышли отсюда здоровыми, закрыли гештальт, победили болезнь? Есть какая-то статистика, может быть?

- Пока такой статистики нет, - Лана улыбнулась. - Но если хотите, я ее для вас составлю.

- Составьте, пожалуйста.

Больше они разговаривать намерены не были. Как странно все получилось, неприятно.

- Хорошего вечера, друзья.

Но дальше отношения у них складывались неплохо. На одном из собраний Максим даже разоткровенничался, рассказал о проблемах с сыном. Рассказал о своих галлюцинациях. Сказал, что хочет бороться. Они, Антон и Максим, часто приходили и уходили вместе, нашли общий язык, что тоже не могло Лану не радовать. Если быть честной с собой, думала она, эти собрания нужны не для того, чтобы научиться двигать горы силой мысли... Затем сверху сообщили, что дело Манохина закрыто.

- Как вы, Антон?

Фридман слепо смотрел на Лану несколько секунд, а потом будто бы только увидел.

- Что?

- Я спрашиваю, как вы себя чувствуете?

С того дня, когда Максима отключили, прошло чуть больше трех недель. Лана не спрашивала, в курсе ли Антон о том, что стало с сыном Максима, и поэтому сейчас не понимала, что еще можно спросить.

- Хорошо, - горько усмехнулся тот. - Нормально. Насколько позволяет ситуация. А что?

- Ну, вы несколько раз пропускали беседы. Я думаю, что нам с вами сейчас важно не потерять тот результат, которого вы сумели достичь. Я понимаю, что...

- Что?

- Ну, ваш друг.

- Да, моему другу ваши занятия не помогли, док. Они ведь вообще никому не могут помочь.

- Ан...

- Слушайте, а можно вопрос?

- Да, конечно.

Фридман некрасиво закусил нижнюю губу.

- Представьте себе, будто вы знаете, что произойдет завтра, послезавтра, через неделю или через сто лет. Представили?

Лана была удивлена.

- Положим.

- Я имею в виду не какой-нибудь апокалипсис или типа того, понимаете, я говорю о вас и ваших близких. Представьте, что познакомились с парнем, влюбились и вдруг поняли, что через месяц, день, или год, или через десять лет его собьет машина, убьет током, загрызут собаки, не знаю. Что ваш с ним ребенок родится без мозга. Вы это точно знаете, но также и помните ваше будущее между точками А и Б.

- Антон, я не понимаю, к чему это. Вас беспокоит что-то конкретное?

- Да, мне нужен конкретный ответ на конкретный вопрос. Мне интересно ваше мнение, док.

- Ну...

- Погодите, я же не закончил еще. Вы меня поняли? Между точками А и Б у вас счастье, после точки Б все пойдет по плану, Титаник объедет айсберг, но парень, красивый, умный и с голубыми глазами, умрет в мучениях. Представили? Что вы сделаете? Вам нужно убить человека, не своими руками, как там у вас это было, кнопкой, заочно, вы пойдете на такой шаг, Лана?

- Нет, не пойду.

- Хорошо, - Фридман на секунду задумался. - Спасибо, Лана. Для меня это важно.

***

Лана в последнее время постоянно думала про Фридмана. Про его острые скулы и вообще какие-то волчьи черты лица. Вспоминала некоторые обрывки своих с ним разговоров, заново отыскивая что-то в его словах... Тут же одергивала себя, ругала и виновато думала о Диме.

Дима был хорошим парнем. Ласковый, заботливый, правильный. Обычный, среднестатистический. Из простой рабочей семьи, без амбиций. Разве что в детстве, говорил, хотел работать в зоопарке или цирке, безумно любил животных, но даже здесь не сложилось. Не судьба... Димка искренне хотел, чтобы Лана стала частью его семьи.

- Дим, - Лана поджала губы, в груди стало жечь, - ну как я вот просто так возьму и поеду? Твоя мама - ладно, но там и дядя, и племянница. Я никого не знаю, неудобно как-то.

- Ничего неудобного! - настаивал Дима. - Что неудобно-то? Они моя семья, и ты моя семья. У меня...

На самом деле все мысли Ланы в последние две недели были заняты ситуацией в центре. Фридман не явился на два занятия. Не отвечает на звонки, не открыл волонтерам дверь. Горгона в ярости.

- Свет, ну что? Поедем? Мне просто дядьке нужно сказать, ну, ты понимаешь. Едем или нет. Он у меня в полиции работает, такой мужик, без или-или. Тебе он понравится, клянусь. Ну он с заскоками, но ты не обижайся, ладно?