- Отчего такое, жилось худо?

- Да нельзя сказать, что худо жилось. Только рабо тала, себя не жалела. Ни одного ребенка до дому не до несла, то на поле родишь, то на пожне, а бывало, что и на дорогу вываливались.

- И оба у тебя мелкие ростом, и Галя, и сын этот, Николай. Отчего такое?

- Поди, оттого и мелкие,- не обидевшись, ответила Мария Герасимовна,что ни себя, ни их не жалела. Дом большой, скота было много, а мужик еще охотой зани мался. Потом овдовела, муж-то на войне остался, смертью храбрых. Да меня еще в депутатки не по один год посылали, тоже угомону не было.

- Куда в депутатки?

- Да в этот,- как его? - в сельсовет.

- Значит, ты и общественную нагрузку несла?

-- Несла, как же. На все заседания таскали.

Директор удовлетворенно заключил:

- Оттого у тебя и дети в люди вышли. Николай-то бригадиром?

- Помощником. Не знает уж, как избавиться от этой бедолаги, затаскали совсем.

Выбравшись из кухни, подобревший директор попал в руки правдоискателей.

Три невестиных братана - так зовут здесь двоюрод ных братьев - работают вместе на дальнем лесозагото вительном участке: один шофером, другой пильщиком-мо тористом, третий заведует школьными производственны ми мастерскими и одновременно преподает физкультуру в восьмилетке. Три человека - три разных характера, а друг с другом не расстаются.

Шофер Василий Прокопьевич - бунтарь по натуре. Он забывает про еду и пиво, как только начинает расска зывать о непорядках в лесу, при этом лицо его бледнеет, глаза блестят и требуют ответа сразу на все вопросы, ка кие ставит перед ним жизнь. А ездит он широко и знает много.

Другой братан - Ленька, человек веселый до легкомыслия, знает печальных историй не меньше, но непрео долимая жизнерадостность не дает ему надолго впадать в тоску и негодовать из-за каких-то несуразностей жиз ни. Он любит пошутить, посмеяться и вовремя рассказан ным анекдотом смягчает острые разговоры и тяжелое настроение Василия Прокопьевича. Может быть, в этом больше мудрости, чем легкомыслия?

Третий - преподаватель физкультуры - вторит то од ному, то другому из братанов. Он легко воспринимает чужие настроения, легко поддается им, и в спорах и раз говорах может становиться на любую из сторон. Где пе ревес там и Михаил Кузьмич. Разгорячится Василий Прокопьевич - горячится и он и еще больше добавляет огня в костер самосожженца; развеселит всех Ленька - и он расскажет подходящий к случаю анекдот.

Я узнал, что жена Михаила Кузьмича называет свое го благоверного бескостной миногой. Ей больше нравит ся шофер Василий Прокопьевич,

Директор льнозавода сам подошел к братанам, сидя щим за столом. Они смеялись.

- Ну что, воины, как живется?

- Живем помаленьку! - ответил Михаил Кузьмич.

- Помаленьку нельзя. Вы молодые, вам надо хорошо жить. Время у нас такое. А пьется как?

- Пьем по маленькой,- отрапортовал Ленька.

- Маленькую и я сейчас выпил - хорошо прошла. А смеетесь над чем?

- Над директорами.

- Что такое? - встревожился директор.

- Да вот понимаете,- Михаил Кузьмич повторил анекдот, только что рассказанный Ленькой: -Угробил у нас один шофер новую машину и вместе с ней директора, стоит в затылке чешет: "Ладно, говорит, директора да дут нового, а вот где я теперь запчасти достану?"

Рассказал и от удовольствия расхохотался снова. За смеялся и Василий Прокопьевич. А Ленька, моторист, смотрит в глаза директору и ждет, как тот примет шутку. Но директор только нахмурился и задумался. Тогда Ленька рассказал еще один анекдот:

- Расхвастался иностранец своей чудо-техникой. "Смотрите, дескать, что у нас могут делать. Вот, скажем, курица.- Ленька развернул ладошку перед носом ди ректора льнозавода и дунул на нее.- Фу - и вместо ку рицы яйцо. Фу - опять курица". Тогда наш инженер обиделся и сказал: "Подумаешь, чудо! У нас и не такое могут делать. Вот, скажем,- Ленька опять развер нул ладошку,директор!.. Фу - дерьмо. Фу - опять директор".

Братаны все трое дружно расхохотались, а подвыпив ший директор льнозавода нахмурился и задумался еще больше и наконец сурово спросил:

- Вы где работаете?

Василий Прокопьевич сразу посерьезнел и пошел в атаку:

- А вам, собственно, для чего нужны наши сведения? Анкетку хотите заполнить?

По недоразумению или по злобе многие считают всех шоферов без исключения "леваками" и "калымщиками", бесстыже подрабатывающими на случайных пассажирах, и "малопьющими" в том смысле, что, сколько ни пьют, им все мало. Василия Прокопьевича ни в каком левачестве не заподозришь: не таков он человек, не тем живет, не о длинных рублях думает. К тому же и возит он не лю дей, а лес, ему не с кого собирать подорожные.

- Мы работаем в лесу, у нас свои порядки, и мы про них знаем,запальчиво продолжал он.- А вот вы - директор. Знаете ли вы, что у вас на льнозаводе делается? Знаете? Ваши приемщики колхозы грабят, номера трес ты занижают. Вы калымщик, вот вы кто! А ведь в пар тии, наверно, состоите?

Директор поначалу опешил, но, услышав слова о пар тии, воспрянул духом:

- Ты вот что, парень, меня критикуй, а партию не трожь!

- Партию я не трожу! - сказал Василий Прокопьевич.- А вы зачем колхозы обсчитываете? Партия с вас все равно спросит. Не прикроетесь!

Весельчак Ленька и Михаил Кузьмич дружно поддер жали своего братана.

В разговор о льнотресте немедленно включились со седи по столу, и давний конфликт вышел наружу. Суть его в следующем.

На заводе старое, почти допотопное оборудование, из-за чего при первичной обработке льна получается очень большой, недопустимый по нормам процент отходов. Что бы не прогореть даже при этом древнем оборудовании и выполнить и перевыполнить производственный план (обя зательно перевыполнить - для отчетности, для премиаль ных!), работники льнозавода приноровились умышлен но занижать сортность поступающей тресты. А лен - основной источник колхозных доходов. Треста оплачи вается государством щедро, и разница в цене за лучший номер, даже за половину номера очень вели ка. Райком партии установил свой контроль за прием кой льнотресты, первый секретарь сам досконально изучил правила определения сортности льна, но этого контроля оказалось недостаточно. Колхозы и кол хозники продолжают терпеть убытки и очень обижа ются.