24 апреля 1918 года начальник штаба германских войск генерал Гренер на встрече с генералом Скоропадским заявил ему следующее. Если в самое ближайшее время на Украине не появится собственное сильное, способное выполнять принятые на собой Украиной международные обязательства по Брестскому договору правительство, Германская империя будет вынуждена объявить Украину оккупированной страной, а германская армия — силой оружия изымать необходимые «Второму рейху» для продолжения войны против стран Антанты на Юге и Западе сырьевые и продовольственные ресурсы. Германский кайзеровский генерал дал русскому Царскому генералу Скоропадскому совершенно недвусмысленное заверение в поддержке, сформулированное в следующих выражениях: «В случае удачного переворота Вы можете рассчитывать на содействие германских войск в деле восстановления закона и порядка… В день переворота мы будем держать нейтралитет, но крупных беспорядков не допустим». А немцы своих союзников и друзей в беде никогда не бросали — в отличие от двуличных «рыцарей Антанты»! Это было хорошо известно…

Царский генерал П. П. Скоропадский, привыкший, как человек военный (в отличие от социалистических мечтателей, прожектеров и доктринеров), трезво взвешивать свои силы и возможности, оказался перед трудным выбором. Ведь в тех условиях взять в свои руки власть на Украине не сулило ничего, кроме тяжелейшего, неблагодарного труда и борьбы с великим множеством врагов внешних и внутренних. Но обстоятельства вынуждали его действовать. Как говаривал блаженной памяти Великий Государь Император Петр Алексеевич: «Потеря времени смерти безвозвратной подобна». По словам самого генерала Скоропадского, он тогда думал: «У меня всегда будет сознание, что я человек, который ради своего собственного спокойствия упустил возможность спасти страну, трусливый и безвольный…».

В конце концов, генерал Скоропадский, принял твердое решение всецело посвятить себя борьбе за спасение от красной нечисти для начала хотя бы бывших малороссийских губерний сраженной подлым ударом в спину Российской империи, воспользовавшись поддержкой недавних противников России в Великой войне. Решившись стать Гетманом Украинской Державы, он ни на мгновение не переставал осознавать себя и оставаться в душе, прежде всего, русским Царским генералом, даже внутренне смирившись с необходимостью — ради спасения сперва части территории России, а затем уже, действуя с этого плацдарма, и всей России! — опереться на любых союзников, способных оказать ему действенную помощь, будь то германские войска, донское и кубанское казачество (поднявшее в это время знамя освободительной борьбы против клевретов Коминтерна), Грузию, Крым или Кавказ. Все это было подчинено для него решению первоочередной задачи — разгрому большевизма, этой «красной чумы», угрожавшей в равной степени всем народам и странам. Все остальное, в том числе и восстановление государственного устройства России, освобожденной от ига Коминтерна, могло, по его глубочайшему убеждению, пока и подождать.

Тем временем офицеры бывшего 1-го Украинского корпуса уже тайно формировали отряд для захвата правительственных зданий. Готовился и Съезд хлеборобов («крепких мужиков», земельных собственников, на которых мечтал опереться в своей борьбе за Великую Россию против сторонников великих порясений еще великий реформатор П. А. Столыпин, подло убитый в 1911 году слугами Мировой Закулисы не где-нибудь, а именно на Украине, в Киеве! — и помещиков), на котором было решено объявить о введении на Украине гетманского правления.

29 апреля 1918 года в Киеве состоялся Всеукраинский съезд хлеборобов. 6 432 делегата съезда выразили свое недовольство политикой Центральной Рады (в первую очередь — ее социалистическими экспериментами, национализацией земли). Съезд хлеборобов постановил: «Для спасения страны нам необходима сильная власть, нам необходим диктатор, согласно старинным обычаям — Гетман». Когда при этих словах перед собравшимися появился высокий, стройный генерал Скоропадский в черной черкеске с белым эмалевым Георгиевским крестом, зал встретил его громовыми рукоплесканиями — избрание Гетмана Украины совершилось! То обстоятельство, что Съезд хлеборобов проходил в здании цирка, сразу же вызвал град язвительных насмешек со стороны противников из разных лагерей, как правых, так и левых. Но это не было чем-то из ряда вон выходящим. Начало Французской революции 1789 года было положено клятвой депутатов Генеральных Штатов, собравшихся в павильоне для игры в мяч. Германский Совет Народных Уполномоченных — первое Временное правительство республиканской Германии во главе с социал-демократами Фридрихом Эбертом и Филиппом Шейдеманом — было сформировано 11 ноября 1918 года на Съезде Советов рабочих и солдатских депутатов, собравшемся в берлинском цирке Буша. А большевицкий штаб Ленина-Троцкого — так тот вообще разместился в Смольном институте благородных девиц! И никому из современников и потомков все это почему-то смешным не казалось!

Как бы то ни было, власть тут же избранного Съездом хлеборобов Гетмана Павла Скоропадского безо всякого сопротивления всего за несколько дней установилась по всей Украине. Причем новый Гетман, без лишних проволочек упразднивший «Украинскую Народную Республику», старался действовать как можно более демократично, либерально и терпимо к своим политическим противникам и недоброжелателям. Никто из лидеров Центральной Рады не был арестован гетманскими властями или даже лишен свободы слова. Но, оставаясь на свободе, отстраненные от власти лидеры социалистической Рады во весь голос осуждали «реакционный» и «контрреволюционный» переворот, отвергая все предложения о сотрудничестве с новой властью.

А ведь Гетман всея Украины П. П. Скоропадский всерьез рассчитывал на сотрудничество со всеми конструктивными силами, ориентируясь в вопросе формирования правительства вовсе не на политические взгляды кандидатов на министерские посты, а исключительно на их профессионализм. Он не уставал повторять: «Для того, чтобы действительно что-нибудь сделать для страны, придется идти самому и убеждать других, убеждать без конца идти путем взаимных уступок…». Когда же противники Скоропадского к началу осени 1918 года, наконец, смирились с фигурой Гетмана в качестве «временного президента Украины», было уже слишком поздно. Уникальный шанс укрепить национальную власть и спасти страну от большевизма оказался непоправимо упущенным…

Тем не менее, семь с половиной месяцев правления генерала Павла Скоропадского в качестве Гетмана Украинской Державы вошли в историю и сохранились в памяти населения Украины как период относительного спокойствия и благополучия. За эти семь с половиной месяцев гетманское правительство успело принять около 400 законов. Первыми были приняты законы о восстановлении прав частной собственности на землю и изъятии по рыночной стоимости части земли у крупных землевладельцев с целью наделения землей малоземельных селян, а также об улучшении правового положения и условий труда рабочего класса.

Не менее настоятельно требовал своего решения и вопрос об исправлении допущенных социалистами из Центральной Рады внешнеполитических ошибок — например, в отношении Крыма. Заключая «похабный» Брестский мир и фактически разделяя большевицкий тезис о «мире без аннексий и контрибуций», делегация украинской Центральной Рады за столом переговоров в Брест-Литовске отказалась от Крыма, чем вызвала недоумение всех участников переговоров — даже с германской стороны. Придя к власти, гетман Скоропадский твердо заявил, что Украинская Держава не может существовать, не владея Крымом, иначе «это будет некое туловище без ног».

Гетман добился заключения договора с Крымом, имевшим собственное правительство во главе с бывшим генералом Русской Императорской армии Сулькевичем, о включении последнего в состав Украины на правах автономии. Был незамедлительно решен и вопрос о судьбе Черноморского флота. Едва узнав об избрании Скоропадского Гетманом и образовании Украинской Державы, все корабли Черноморского флота (80 % личного состава которого объявили себя украинцами) подняли «жовто-блакитные» (желто-голубые) прапоры (флаги). Вскоре Гетман Скоропадский, проявив недюжинное упорство и дипломатическую изворотливость, добился возврата Украинской Державе (а с дальним прицелом — Российской Империи, которую всегда втайне мечтал восстановить!)) всех захваченных немцами военных кораблей и вспомогательных судов бывшего русского Черноморского флота.