Он обхватывает мое лицо ладонями, поглаживая большими пальцами вверх и вниз по щекам, вызывая у меня покалывание.

- Ты действительно чертовски милая.

- Нет, это ты. - Я пытаюсь скривить свой рот между его ладонями, но в итоге получаю рыбьи губы.

- Мы же не собираемся быть одной из этих отвратительных сюсюкающих пар, не так ли?

- Это ты держишь руки у меня на лице. - Его большие, грубые, совершенные руки. - Ты собираешься поцеловать меня?

Его лицо приблизилось на несколько дюймов.

- А ты этого хочешь?

- Да, - шепчу я. - Я целую вечность ждала, когда ты положишь на меня свои гигантские лапы.

Не знаю, чего я ожидала, когда наши губы наконец соприкоснутся, но это было не то.

Это намного лучше.

Взрывоопасное.

Медленное, обдуманное прощупывание его восхитительного языка похоже на сон.

Влажное.

Господи, у него такой хороший вкус, такой чертовски хороший.

Импульсивно я толкаю его в грудь, легким толчком прижимаю к стене дома и начинаю тереться о него.

Ладони Данте сжимают мою задницу. Тащат меня на его твердое тело, в его стояк, проводя этими фантастическими ловчими ручищами вверх и вниз по моей заднице. Возбуждающе.

У него полные губы. Твёрдые.

Мягкие.

Я могла бы проглотить его.

Этого недостаточно, совсем нет.

Я сейчас такая горячая и возбужденная, и боже, я ненавижу это слово, но это так верно. Я хочу сорвать с себя одежду, чтобы он мог прикоснуться к моему телу, чтобы я могла прикоснуться к его. Мы провели три свидания, и я готова перейти на следующий уровень.

Если этот поцелуй губит меня, то интересно, что на самом деле сделает со мной секс с ним.

Когда мы наконец отрываемся друг от друга, Данте моргает. Снова моргает.

Бормочет:

- Давай зайдем внутрь.

- Хорошо, - говорю я задыхаясь, нетерпение вибрирует во всех моих нервных клетках. - Если ты не думаешь, что твои соседи будут судить меня, я войду внутрь.

- Я действительно думаю, что это восхитительно, что ты думаешь, что они смогут отличить вас друг от друга — действительно чертовски восхитительно. - Он запечатлевает еще один горячий поцелуй на моих губах, оставляя меня ошеломленной и чувствующей холод, когда он отодвигается, чтобы открыть входную дверь. - Кроме того, большинство этих парней не встречаются с одной и той же девушкой дважды, так что кто они такие, чтобы судить.

Они сидят по всему дому, когда мы входим в дверь, Дэш тянет меня внутрь. Мы останавливаемся у входа в гостиную, и я коротко машу рукой.

- Привет.

- Ребята, вы помните Амелию.

Они все смотрят открыто, дружелюбно и заинтересованно. Любопытно, как группа малышей.

Один парень - огромный бейсболист, растянувшийся в центре на диване, с пультом в руках - оглядывает меня с головы до ног, потом снова возвращается, наморщив лоб.

- Мне казалось, ты говорил, что ее зовут Люси.

Я ухмыляюсь, отвечая прежде, чем успеет Данте.

- Нет. Амелия. Ты, должно быть, путаешь меня с кем-то другим.

Парень выглядел смущенным.

- Дерьмо, сожалею.

Указательный палец Данте щекочет мою ладонь, когда мы идем в зал.

- В любом случае, мы будем в моей комнате. Не беспокойте нас.

Когда мы оказываемся в его спальне за закрытой дверью, он поворачивается ко мне и говорит:

- Эта маленькая ложь соскользнула с твоего языка, не так ли?

- У меня было много практики. - Я ухмыляюсь, снимая туфли, уже успокоившись. - В основном с членами семьи и несколькими ничего не подозревающими учителями в начальной школе.

- Ты даже глазом не моргнула, когда солгала ему в лицо. Пожалуйста, никогда не делай этого со мной.

- Я просто дразнила его. - Я хватаю большую руку Данте, сжимая ее. - Что было бы невозможно с тобой, так как ты можешь отличить нас друг от друга.

- Люси сказала, что я твой единорог. - Он смеется, бросая пиджак на стул.

Это заставляет меня задуматься.

- Она так сказала?

- Да. Я гребаный единорог.

***

Дэш

Теперь, когда я знаю, что она совершенно другой человек, эти различия бросаются в глаза, как красные флажки.

Очевидно, есть волосы и ямочка. Ее брови выгнуты еще выше, глаза острее. В Амелии есть что-то такое, чего нет у Люси; она целенаправленная и вдумчивая.

Ее губы? Невероятные.

Она сбрасывает куртку, стягивает ее вниз по рукам и вешает на стул, стоящий у моего стола.

Правда? Теперь, когда она у меня в комнате, я не знаю, что с ней делать.

Она осматривает пространство, уперев руки в узкие бедра, впитывая все пространство вокруг. Здесь не так много, чтобы разглядывать, только кровать, стол, стул, торшер. Самый минимум, даже телевизора нет.

Не на что смотреть, не чего осматривать, не куда идти, кроме кровати.

На самом деле это просто бежевая коробка, где я сплю, и теперь я, кажется, приобрел подругу, чтобы присоединилась ко мне.

Я сажусь на край матраса, широко расставив ноги и откинувшись назад. Смотрю, как она занята разглядыванием моих вещей. Ноутбук на моем столе и стикеры на стене над ним. Несколько книг, которые я сложил на столе.

- Здесь хорошо, чисто.

- Я действительно скучный. - Это звучит как извинение.

Амелия поворачивается. Он направляется ко мне, встает между моих ног.

- Я так не думаю.

Мои руки автоматически скользят к ее талии, как мы делали это миллион раз, притягивая ее для объятий. Я зарываюсь лицом в ее плоский живот, утыкаясь носом в ее свитер.

Ее ловкие пальцы нежно перебирают черные волосы на моей голове, затем спускаются вниз по шее, приземляясь на плечи. Туда-сюда, кончиками пальцев разминая мышцы там.

Это чувствуется, как небеса.

- Я вовсе не считаю тебя скучным.

Я поднимаю голову.

- Нет?

- Te encuentro fascinante - Я нахожу тебя очаровательным. - Мне нравятся твои большие руки. Они делают невероятные вещи, ты не согласен?

У меня чертовски большие руки. Я прижимаю их к ее заднице, скользя ими вниз по ее обтянутым джинсами ягодицам.

Она продолжает.

- И ты очень добрый.

Добрый.

Ни одна девушка никогда меня так не называла меня, но я полагаю, что это правда.

Мой нос оказывается между ее грудей, и она смеется, когда я снова утыкаюсь в нее носом. Я не могу дождаться, чтобы увидеть ее сиськи, не могу дождаться, чтобы раздеть ее.

- И ты так же возбужден, как и я.

- Sí. - Мои руки обнимают ее, кончики пальцев сжимают внутреннюю сторону бедер сзади, большой палец начинает медленно массировать верхушку. - Te encuentro sexy. - Я нахожу тебя сексуальной.

Амелия прикусывает нижнюю губу.

- Тебе не кажется, что мы движемся слишком быстро?

Я снова поднимаю голову. Ее рот прямо там, блядь. Все, что мне нужно сделать, это поднять свое лицо на дюйм…

- Мы ничего не сделали.

Пока.

- Нет. - Ее губы касаются моих со стоном, пока мои пальцы трут нежный бугорок через ее джинсы. - Но я хочу, а ты?

- Да, но мы можем подождать.

- Не думаю, что смогу. - Ее бедра покачиваются.

- Амелия, - произношу я с акцентом. - Я хочу, чтобы ты знала, что я весь твой. Я не собираюсь бросать тебя, если мы займемся сексом прямо сейчас.

- Весь мой? Уже, Данте, после двух свиданий?

- Трех, после сегодняшнего вечера.

- Я смогу жить с этим, если ты сможешь. - Ее сексуальный голос дрожит. - У тебя, эм, есть, ну ты знаешь...презервативы?

- Я живу в доме, полном бейсболистов — везде есть презервативы.

- В твоем ящике?

- Нет. - Дерьмо. - Мне придется пойти и найти его.

- Может быть, на всякий случай? - Она отступает. - Я планировщик, очень организованная.

Мой тип девушки.

- Сейчас вернусь. - Запечатлев заряженный электричеством поцелуй на ее губах, я вскакиваю с кровати. - Устраивайся поудобнее.

Закрыв за собой дверь, я роюсь в трех ящиках в ванной и в одном шкафу, прежде чем найти совершенно новую коробку презервативов. Спасибо Господи, что мне не пришлось идти в гостиную и просить один.

Это достаточно плохо, что я планирую заняться сексом в доме, полном моих соседей по комнате.

Я прячу в руке ярко-розовую коробку, тихонько стучу в дверь прежде чем войти.

- Это я.

Толкаю дверь, чтобы она открылась.

Останавливаюсь как вкопанный.

Чуть не уронив коробку на пол, чуть не швырнув ее через всю комнату.

- Амелия... срань господня.

Она развалилась на моей кровати в одном нижнем белье, грудь выходит за пределы чашечек её лифчика. Материал кружевной, прозрачный, и черный. Я смотрю на ее бледную плоть.

Ее плечи виновато поднимаются и опускаются.

- Ты сказал, чтобы я устраивалась поудобнее.

Раздеться - это не совсем то, что я имел в виду, но я был бы идиотом, чтобы спорить и mi madre no creo un tonto. Моя мать не вырастила идиота.

Я уже срываю рубашку со своего тела, когда она говорит:

- У тебя есть рубашка для меня, чтобы надеть позже? Потому что я думаю, что могу остаться на ночь.

Расстегиваю мои джинсы, стягиваю их вниз по бедрам. Отшвыриваю их в сторону.

Она прислонилась к спинке кровати и смотрит, как я раздеваюсь.

- Я никогда не встречала парня, который так жаждал бы быть связан с кем-то.

Связан, привязан к кровати — в любом случае, я был бы счастлив.

- Я был рожден, чтобы быть с одной женщиной, mi cielo.

Амелия двигается первой, подползая ко мне на коленях, встречая меня на середине кровати.

- Неужели?

Она кладет кончик пальца в центр моей груди, над сердцем, проводя им вниз по моему телу. Вниз по моим твердым грудным мышцам. Вниз по моей грудной клетке. Над моим прессом, обводя мой пупок.

Мой член напрягается, когда она добирается до пояса моих тесных боксерских трусов, зацепив материал, отрывает его от моей кожи. Мне кажется, я перестаю дышать, когда ноготь ее пальца касается головки моего члена, приятная улыбка приклеивается на ее губах, выражение её лица нейтрально.

Нейтрально, за исключением ее глаз.

Они блестят.

Хищным блеском.

Сияют, когда она обхватывает мой стояк всеми пятью пальцами. Осторожно протискивается сквозь тонкий хлопок моего нижнего белья.

- Меня интересовал размер этой штуки. - Ее голос – низкий, соблазнительный шепот. Ее рука? Еще раз обнимает меня. - И теперь я знаю. Хм, твое дыхание кажется затрудненным. Ты хочешь, чтобы я остановилась? Дать тебе отдышаться?