Спящий лежал в постели, в настоящей постели впервые за тысячу и одну ночь. Глаза на лице, как бы вырезанном из слоновой кости, были крепко закрыты. Он спал и во сне улыбался, радуясь мягкости своего ложа. Уже после рассвета бодрствующие уснули, а спящий проснулся. Его взгляд искал одежду, сложенную на полке в углу, а пониже - блестящую жестяную кружку, искал глазок в двери и полосу клеевой краски на стенах тесной, накрепко замкнутой камеры. И вдруг кровь отлила от сердца: ничего этого не было! Все его существо боролось с фантастичностью окружающего. Он лежит в комнате и видит, как свет пробивается сквозь ситцевые занавески, и на нем ночная рубашка. А под ним самая настоящая простыня! Он вздрогнул, не смея себе поверить, затем откинулся назад и лежал, улыбаясь, разглядывая оклеенный бумагой потолок.

III

1

- Так не может продолжаться, мама! Не может! В его присутствии я чувствую себя жалким червяком. Я тоже сбегу, как Берил. У него одна цель заставить всех чувствовать себя мелкими и ничтожными.

- Не забывай, что он пережил.

- Но я не понимаю, почему он должен отыгрываться на нас. Мы ничего ему не сделали, только страдаем из-за него.

- Он вовсе не хочет обидеть нас или кого другого.

- Ну да! У всякого, кто заговорит с ним, сразу пропадает желание продолжать. Он как будто кожу сдирает с человека. Это похоже на болезнь.

- Его можно только жалеть. - Но он вполне счастлив, мама. Он просто берет реванш.

- Если бы в тот первый вечер...

- Мы пытались. Ничего не вышло. Он совершенно ни в ком не нуждается. Как быть завтра вечером?

- Мы не можем оставить его одного в канун рождества, Джек.

- Тогда нам придется взять его с собой к Берил. Здесь я не выдержу. Смотри! Вон он идет.

Бывший Э 299, с книгой под мышкой, большими легкими шагами прошел под окном, у которого стояли мать и сын.

__ Не может быть, чтобы он не видел нас. А прошел как мимо пустого места!

2

Бывший Э 299 с книгой под мышкой вошел в Кью-Гарденс и сел на скамейку. Бонна с тремя детьми подошла и уселась рядом.

- Питер, Джоан и Майкл, - сказал бывший Э 299, - имена очень модные.

Воспитательница беспокойно заерзала на месте: этот джентльмен такой странный. И чего он улыбается?

- Чему вы их обучаете?

- Чтению, письму, счету, сэр, и рассказываю из библии.

- А дети умные?.. М-да, не очень. Правдивы?.. Нет! Ну да, дети никогда не бывают правдивыми.

Бонна нервно сжала руки.

- Питер, - сказала она, - где твой мяч? Пойдемте поищем его.

- Да он у меня, мисс Сомерс.

- А! Все равно, здесь очень свежо. Идем.

Она ушла, и Питер, Джоан и Майкл поплелись за ней.

Бывший Э 299 продолжал улыбаться. Китайский мопс, тащивший за собой пожилую толстую даму, подошел и обнюхал его брюки.

- Это он чует запах моей кошки, - пояснил бывший Э 299. - Кошки и собаки любят, знаете ли...

Подхватив своего мопса и держа его под мышкой, как шотландскую волынку, толстая дама, переваливаясь, словно встревоженная гусыня, поспешила уйти.

Прошло несколько минут. Рабочий с женой сели на скамейку полюбоваться Пагодой.

- Любопытное строение! - сказал бывший Э 299.

- Да! - отозвался рабочий. - Говорят, японское.

- Китайское, мой друг. Хороший народ китайцы. Никакого уважения к человеческой жизни.

- Что такое? Хороший... Так вы сказали...

- Именно так.

- Гм!..

Жена рабочего выглянула из-за него.

- Пошли, Джон! Тут мне солнце в глаза.

Рабочий встал.

- Хороший народ, вы сказали? Вот как?

- Да.

Жена потянула рабочего за рукав.

- Ну, перестань ввязываться в споры с незнакомым. Идем!

И она увела мужа.

Часы пробили двенадцать. Бывший Э 299 поднялся и вышел из сада. Пройдя мимо нескольких домиков, он позвонил у входа в маленькую мастерскую.

- Если ваш отец все еще не видит, я бы почитал ему, как бывало.

- Пожалуйте, сэр. Отец ослеп навсегда.

- Так я и полагал.

На диване под красными султанами раскрашенного ковыля сидел невысокий, коренастый мужчина и вырезал из дерева статуэтку. Он засопел и обратил невидящие глаза в сторону гостя. Все черты его квадратного лица, казалось, говорили: "Меня не сломишь".

- Что вы вырезаете? - спросил бывший Э 299.

- Сегодня канун рождества, вот я и вырезаю Христа. Они у меня довольно хорошо получаются. Хотите этого?

- Спасибо.

- До конца бодро держался наш господь, не так ли? "Люби ближнего, как самого себя!" Значит, надо любить и себя. И он себя любил, думается мне. Впрочем, я не осуждаю его за это.

- Пожалуй, легче любить ближних, когда их не видишь, верно?

- Что, что? Разрешите мне ощупать ваше лицо. Это мне здорово поможет справиться с моим деревянным Христом. Я их стараюсь делать похожими на живых людей.

Бывший Э 299 нагнулся, и слепой ощупал его лицо кончиками пальцев.

- Высокие скулы, глаза сидят глубоко, надбровья совсем особенные, лоб невысокий, волосы густые. От скул идут вниз две впадины, нос тонкий, с горбинкой, подбородок острый. Усов нет. Вы улыбаетесь, не так ли? А зубы у вас свои? Надо вам сказать, вы замечательная модель. Я не всегда делаю Христа с бородой. Как вам угодно, чтобы он висел или нес крест?

- Как хотите. А свое лицо вы когда-нибудь копировали?

- Не для него. Вот для героев и государственных деятелей я гожусь. Свое лицо я придал капитану Скотту. У меня тип лица более задиристый, а у вас оно суровое и немного пронзительное, подходит для святых, мучеников и им подобных. Я еще разок пройдусь по вашему лицу, тогда мне будет все ясно. Так - острый кадык, одно плечо слегка перекошено, уши немного торчат. Вы довольно высокий и худой, да? При ходьбе выбрасываете ноги? Дайте на минутку вашу руку. Наверно, вы грызете ногти. Глаза голубые, а? И в середине такие светлые точки, да? Волосы у вас до того, как начали седеть, были рыжеватые, угадал? Ну, вот спасибо, очень вам обязан. А теперь, если желаете почитать, читайте, а я буду работать.

Бывший Э 299 открыл книгу:

- "...Но вот однажды Гедлибергу не посчастливилось, он оскорбил проезжего, возможно, даже не подозревая об этом и уж, разумеется, не жалея о содеянном, ибо Гедлиберг был сам себе голова, и его мало тревожило, что о нем думают всякие чужаки. Однако на сей раз следовало бы сделать исключение, так как по натуре своей человек этот был зол и мстителен..."