— Что ты, девочка, моя! — Снова принялся целовать ее глаза, лоб, щеки, губы.

Лена простынею вытерла глаза, улыбнулась.

— Не обращай внимания.

Он приподнял простыню и открыл возвышающие холмики, по — юношески строгой формы, поцеловал по очереди соски, медленно сдвигая простыню, спускался поцелуями все ниже. Тело Елены расслабилось, она чувствовала себя удивительно легко и уже не стеснялась, что Игорь видит её всю, целует, не оставляя укромных местечек.

— Не отпущу тебя! Поедешь со мной. Сегодня скажем маме. Теперь моя навсегда. Моя судьба! Дальше жить без тебя не смогу.

— Я тоже, — прошептала она. — Я неумеха? Тебе не было хорошо со мной?

— Было. Очень!

Запищал телефон. Игорь протянул руку и заставил его замолчать.

— Ответь, вдруг меня, — сказала она. Он включил, посмотрел номер.

— Незнакомый. Пошли они все!

Вызов продолжал мигать.

— Слушаю, — ответил Игорь.

— Хелен дала номер, — услышал он и протянул трубку ей. Звонил Курт. Лена поговорила с ним по-немецки, положила трубку на тумбочку, и бросилась на Игоря. И снова они слились в любовной горячке.

Часы блаженства пролетели быстро. Елена встала, завернувшись в простыню, пошла в ванную. Игорь нацелился вместе принять душ, но она, укутавшись занавеской, выпроводила.

— Не надо! Я стесняюсь. — Быстро приняла душ и, в Игоревом банном полотенце, вышла из ванной. В душ пошел Игорь.

Она оделась, приоткрыла ванную комнату и в щель сунула Игорю полотенце. Он быстро сполоснулся, вытерся и, продолжая вытираться, вышел из ванной.

— Ты куда?

— Работа. Немцы звонили, и так задержалась. Позвоню, как освобожусь.

— Поцеловала его, а Игорь опять схватил, прижал к себе и не собирался отпускать.

— Подождут твои фрицы.

— Приглашают в ресторан, отобедать с ними. Намерены сказать что-то очень важное. Время у нас будет. В любом случае, по контракту не обязана таскаться с ними позже двадцати.

— Пойдем к вам, скажешь маме, что выходишь замуж. Я сделал предложение.

— Как порядочный человек, считаешь, после случившегося, обязан жениться? Я сама этого хотела, так что не торопись с предложением. Обдумай всё.

— Причем случившееся? Я и до сегодняшнего дня предлагал выйти за меня, вспомни. Любимая, моя! Пошли к маме, скажешь, что согласна. — Он обнял ее и не отпускал.

— Разве обещала? — Она хитро улыбнулась. — Может, правда, согласиться? Не разлюбишь, если окажусь совсем не такой, как была Татьяна?

— Никогда!

— Сегодня ничего говорить не будем. Должна собраться с духом.

Проводив Елену, Игорь тоже спустился в ресторан. Её он увидел за дальним столом у окна в компании с двумя собеседниками, которые увлеченно что-то объясняли ей. Игорь помахал рукой, Лена не увидела. Эрвин рассказывал, что нашел дом и старушку, которая помнит его.

— Сколько же лет старушке? — удивилась Елена. — Сто двадцать?

Курт рассмеялся.

— Девочкой была в то время, сейчас пожилая женщина. Старуха.

— Побеседуем, раз вам хочется.

Курт просил Елену уговорить хозяев разрешить пожить у них три — четыре дня. Эрвин объяснил, что хочет проникнуться духом окружающей обстановки. Лучше познать русскую душу, надеется оживить воспоминания. Хорошо заплатят.

— Право не знаю, удастся ли уговорить. Поговорю, конечно.

— Номер в отеле останется за нами.

Немцы продолжали удивлять. За три года работы с иностранными туристами впервые попалась такая необычная пара. Хотят пожить в русской хате! Отказываются от экскурсий, не интересуются традиционными достопримечательностями. На писателя, всем восторгающего поэта, старик не походил. Спросила, в каком жанре работает, что издал, невразумительно ответил, что собирается стать писателем. Пишет мемуары о войне. Курт вообще производит впечатление недалекого шалопая. Пыталась заговорить о современной литературе, поинтересовалась театрами Штутгарта, ответа не получила.

***

После обеда немцы отправились к себе в номер передохнуть, а Лена побежала домой сообщить маме о своем решении, выйти замуж. Как и опасалась, мама отказалась понимать её, возмутилась скоропалительным решением.

— Кто он, ты знаешь, паспорт хотя бы смотрела?

— Не пришло в голову.

— Сколько курортных историй сама рассказывала! Приезжают, влюбляются, искренне верят, что нашли свое счастье, а вернутся домой, забывают летние увлечения. Говоришь, машина дорогая, квартира, деньги есть. А откуда у молодого человека в его годы, задумалась? Честным путем можно заработать? Мы с тобой на двух работах каждая.

— Мама, у него своя фирма. Всего добился сам.

— Слушай больше!

Спорили долго. Евдокия Андреевна не могла понять дочь. Считала умной, не способной на необдуманные поступки, а приехал из столицы ловелас, и клюнула на ухаживания. Как семнадцатилетняя школьница.

— Видела его всего пять минут.

— Достаточно пообщались.

— Не узнаю тебя. Интересный человек, понравился, ну и поддерживай знакомство, узнай, как следует. Серьезный человек на второй день знакомства не предложит замуж. Может, авантюрист и машина не его, врет всё, а ты, девчонка несмышленая всему поверила.

— Мама, я влюбилась! Первый раз. Мне двадцать четыре, достаточно знаю жизнь. Он тоже влюбился с первого взгляда. Я напомнила ему погибшую жену.

— Еще хуже! Привлекла не как личность, интересная женщина, а напоминание о прошлой любви. В тебе увидел её. Понимаешь? Не будь вы похожи, не обратил бы внимания. Пройдет какое-то время и увидит — ты не она.

Мама долго еще уговаривала дочь быть благоразумной, не принимать на веру всё, что ей говорят. Елена убеждала, если никому не верить, жить не стоит. Евдокия Андреевна пила успокоительное.

Она мечтала, что дочь встретит достойного человека, выйдет замуж, родит ей внуков. Будет это еще когда-то, в отдаленном будущем, сейчас им хорошо вдвоем. Годы между тем шли, подруги Лены давно обзавелись семьями. Долгожданное известие, что дочь собралась замуж, прозвучало неожиданно, повергло в шок. Евдокия Андреевна не была готова смириться с неизбежным так вдруг. "Что будет дальше — увезет в Ленинград? Остались бы в Феодосии… В Ленинграде работа, квартира"…

— Приведу вечером, познакомитесь ближе. Уверена, изменишь мнение.

— Приведешь? Я не готова принять сегодня.

— Что тебе готовиться — не королевская особа, обыкновенный мужчина.

— Сама говорила, богатый избалованный молодой человек. И мне таким показался.

— Не говорила — избалованный. Так я звоню, пусть приходит в восемь?

— Не знаю. Так неожиданно. Поможешь подготовиться, не убежишь? Переодевайся, и возьмемся за уборку. Нельзя в такой квартире принимать жениха.

— У меня поездка с немцами. Вечером успеем убраться. Да что убирать, и так все чисто, прибрано.

13

Из ресторана Игорь направился в знакомый Интернет — клуб на Галерейной. Открыл сайт своей фирмы и взялся за отчеты последних дней. Судя по цифири, дела шли неплохо. Его отсутствие пока ни сказывалось. Не заключен, правда, ни один новый контракт, но и при нем они заключались не каждую неделю. "Спокойно можно оставаться в Феодосии. Здесь с Еленой быстро не распишут, даже если заплатить. Подадим заявления в Питере. Как мама встретит решение Лены? Еще не стара, поживет пока одна, а там видно будет".

Он закрыл сайт, расплатился и вышел на улицу. Четвертый час. Лена освободится еще не скоро. Вернулся в отель за пляжными принадлежностями, переоделся. Сегодня решил не ходить далеко от гостиницы и отправился на ближайший пляж.

С трудом нашлось местечко расстелить пляжную подстилку между семейными парами с детьми. Будут шуметь, зато можно оставаться спокойным за сохранность бумажника и телефона. На дальнем платном пляже вчера людей было значительно меньше. Наказав соседям присмотреть за вещами, вошел в воду, преодолел мелководье, кишащее детьми, и поплыл за буйки. Перевернулся на спину и остался лежать почти неподвижно. Теплая вода, солнце, приятные воспоминания первой половины дня. Он блаженствовал.