— Значит, он до сих пор не знает правды о Гштаде?

Айрин устало покачала головой.

— Я пыталась, но было недостаточно времени для объяснений. Все произошло слишком быстро. Но не беспокойся. Я обязательно скажу.

— Когда? — захотела знать Соня, и Айрин поморщилась.

— Как только выберу подходящий момент.

Соню это не удовлетворило, но она знала, когда следует притормозить.

— Только не откладывай в долгий ящик. Чем дольше ты будешь оставлять его в неведении, тем большим дураком он почувствует себя потом.

— Слушаюсь, мама!

Соня подняла руки вверх.

— Все, я не скажу больше ни слова! Остается только надеяться, что ты отдаешь себе отчет в своих поступках, — неодобрительно добавила она. — Наполнить тебе ванну или сначала поешь?

В ответ Айрин широко зевнула и вытянула усталые ноги.

— Мы поели в самолете, и, как ни странно, довольно хорошо. Все, что мне теперь нужно, — это принять ванну и забраться в постель. Мне кажется, я готова проспать неделю!

— Тогда вперед, — поторопила Соня. — Раздевайся, а я иду в ванную.

Как следует расслабившись в горячей воде, Айрин упала на кровать и тут же заснула. Когда она наконец пробудилась, было позднее утро следующего дня. Айрин собиралась навестить дедушку пораньше, но знала, что тот не будет в претензии, если она опоздает. Когда она еще лежала в кровати, задребезжал дверной звонок, и Айрин услышала, как Соня открыла дверь, которая быстро закрылась. Наверное, кто-нибудь из соседей, решила она.

В животе громко заурчало, и Айрин вспомнила, что не ела целую вечность. Она выбралась из постели, надела шелковый халат, который когда-то бабушка привезла ей из Японии, и, завязывая одеревеневшими пальцами пояс, вышла из спальни в поисках еды.

— Кто там был, Соня? — спросила она, входя в гостиную.

Ее поразило последовавшее напряженное молчание, и Айрин тревожно огляделась.

— Тот, кого ты меньше всего ожидала увидеть, — тихо ответил Майкл, и Айрин закрыла глаза с таким чувством, словно на нее обрушились небеса.

— М-майкл! К-какой сюрприз! — не к месту пролепетала она, когда, посмотрев на него во второй раз, заметила угрожающее выражение его лица.

— Он… э-э-э… пришел, чтобы отвезти тебя к дедушке, — невыразительным голосом пояснила Соня, переводя взгляд с одного на другую.

— Тимоти хочет поблагодарить тебя лично, — резко добавил Майкл. — Я пообещал немедленно доставить тебя.

Айрин нервно стиснула пальцы.

— Ясно, — тупо проговорила она, не в силах придумать что-нибудь более умное в присутствии пышущего злостью Майкла.

Как и боялась Айрин, одного взгляда на Соню было достаточно, чтобы узнать ее. Майкл на мгновение стиснул зубы, и следующие его слова подтвердили догадку Айрин.

— Представь мое удивление, когда дверь мне открыла эта девушка. Вот уж кого я не ожидал увидеть. Поправь меня, если я ошибаюсь, но она поразительно напоминает ту особу в Гштаде, — проскрежетал он со сдерживаемым негодованием. — С которой ты так безжалостно расправилась!

— Вы не ошиблись, мистер Эббот. Я была в Гштаде той зимой, — ровным тоном ответила Соня, и Майкл, прищурившись, резко обернулся к ней.

— А теперь вы оказались здесь! Как тесен мир! Думаю, пора одной из вас хоть что-нибудь объяснить мне! — потребовал он, в упор глядя на Айрин.

Однако Соня заговорила прежде, чем кузина смогла открыть рот.

— Все очень просто, мистер Эббот. Айрин приехала в Гштад, чтобы спасти меня от охотника за приданым. У нас очень дружная семья, и она знает, что, случись с ней нечто подобное, я поступила бы так же. Методы, которыми она воспользовалась, были нетрадиционными, зато действенными.

Для кузин было очевидно, что в Майкле борются противоречивые чувства. Он тут же подтвердил это, процедив сквозь зубы:

— Так вы хотите сказать, что виденное мною было лишь спектаклем?

Соня кивнула.

— Поставленным только для того проходимца, и никого другого.

Майкл отвернулся и отступил на два шага. Уперев руки в бока и наклонив голову, он осмысливал то, что услышал. Некоторое время спустя он глубоко вдохнул и снова повернулся к кузинам. Самообладание вернулось к нему, но Айрин ни на мгновение не поверила, что он перестал злиться — по крайней мере, на нее.

— Так кто же вы на самом деле?

Обретя наконец дар речи, Айрин представила сестру:

— Это моя кузина Соня. Я тебе говорила о ней. Мы вместе владеем аптекой, — объяснила она, наблюдая, как Майкл сдержанно пожимает Соне руку.

Он был спокоен. Неправдоподобно спокоен.

— Приятно наконец познакомиться с вами, Соня, хотя обстоятельства не совсем подходящие, — дружески улыбнулся Майкл, но, когда перевел взгляд на Айрин, в нем уже не было и тени дружелюбия.

— Мне тоже жаль, что все так получилось, — спокойно ответила Соня. — Я бы тоже хотела, чтобы наше знакомство произошло в другой обстановке. Но должна заметить, что часть вины лежит и на вас.

Эти слова, похоже, застали Майкла врасплох.

— Вот как?

— О да. Мне будет трудно простить вам то, что вы продолжали верить увиденному, даже хорошо узнав мою кузину, — укоризненно проговорила Соня.

Поняв по этому замечанию, что Соня в курсе всех его обвинений в адрес Айрин, Майкл положил руки на бедра и оскалился в улыбке.

— А мне трудно будет простить бесконечную ложь, — прорычал он, оборачиваясь к Айрин. — Теперь я понимаю, почему ты так заботилась о том, чтобы я не попал сюда. Ты не хотела, чтобы я увидел Соню и раньше времени понял, что вы дурачите меня, не так ли, Айрин? Интересно, собиралась ли ты когда-нибудь объясниться? — требовательно спросил он, уставившись ей прямо в глаза, и от этого ледяного взгляда у Айрин кровь застыла в жилах.

Соня поспешно подняла руку.

— Ах, на этом месте я, пожалуй, вас покину. Мне кажется, сейчас в воздухе будут летать ножи, а мне не хотелось бы стать свидетельницей кровопролития.

Бросив на кузину отчасти извиняющийся, отчасти ободряющий взгляд, она скрылась в своей спальне.

Оставшись наедине с Майклом, Айрин сложила руки на груди и приготовилась к буре, которая, как она знала, непременно обрушится на нее.

— Конечно, я собиралась все рассказать тебе. Если помнишь, я даже пыталась это сделать, — с достоинством сказала она и слегка поежилась, заметив, как сузились его глаза.

— Пыталась? — издевательски рассмеялся он. — Брось свои штучки, Айрин. Ты могла все объяснить мне, когда я впервые сказал, что видел тебя в Гштаде! — с горячностью добавил Майкл и угодил в точку, потому что уже тогда она понимала, что совершает ошибку. Вот только не знала, насколько большую.

Признавая свою вину, но и не считая его совершенно невинным, Айрин вызывающе вздернула подбородок.

— Нет, не могла. Ты ужасно меня разозлил. О Боже, что, по-твоему, я должна была почувствовать, узнав, как все это время ты относился ко мне? — воскликнула она. — Я видела, что ты презираешь меня, но до того момента не могла понять почему. Проклятье, Майкл, как ты мог думать, что я такая?! — с болью в голосе спросила Айрин.

— А что еще я мог думать, после того как увидел все это?

От обиды на глазах Айрин выступили злые слезы, и она поспешила их сморгнуть.

— Но ты лишь однажды был свидетелем моего «недостойного» поведения! Неужели я не заслужила хотя бы сомнения, после того как мы снова встретились и ты узнал меня совсем с другой стороны?

На лице Майкла отразилось некоторое смятение.

— Откуда я мог знать, что это не очередные твои штучки? Конечно, все было бы иначе, скажи ты правду. Возможно, я поспешил с выводами. Возможно, мне следовало задать больше вопросов. Но в любом случае, ты должна была с самого начала сказать мне правду, — холодно заметил он, и его несправедливость вывела Айрин из себя.

— Ты бы не поверил мне! И не смей отрицать этого, Майкл! У тебя это была идефикс, и ты ни за что не желал с ней расставаться, что бы я ни говорила. Сколько раз я пыталась сказать, что всему может найтись совершенно невинное объяснение, что ты не знаешь меня, но ты был непоколебим в своем убеждении! — сердито выпалила Айрин.