Когда золотое обручальное кольцо владельца ранчо вспыхнуло в искусственном освещении, вина ошпарила ее с интенсивностью кислоты. Его клятвы, очевидно, ничего не значили для него, но не ее брачные узы с ним.

Я не могу сделать это!

Делая судорожный вдох, она сосредоточилась на своей матери до тех пор, пока жажда мести вновь не закипела в ее венах. Победа более сладкая, чем толстый, средний прожарки стейк, маячила так близко, что она могла попробовать ее на вкус.

Тайлер скользнул рядом с ней на большой диван, его ноги прижали ее своей длинной. Ощущение заставило ее захотеть передвинуться на противоположный конец дивана, но она осталась на месте. Брелок Лары, содержащий миниатюрную камеру, был скрыт в руке и готов к работе.

Если ей повезет, она сможет избежать даже его поцелуя. Снимет только половину одежды с себя и начнет фотографировать их. Она делала это так часто, как рутинную работу. Ее сердце остановилось, когда он сделал свой ход, целуя ее ухо и опуская вниз ее бандану, чтобы покусывать ее шею. Она удостоверилась, что устроилась так, чтобы метка Огдена была на противоположной стороне от Тайлера. Чертова пряжка его ремня вызывала у нее головокружение.

— Почему бы тебе не снять ремень, ковбой? — прошептала она. — Я не думаю, что тебе он понадобится сегодня вечером.

Ухмыляясь, он расстегнул его и вытащил из джинсов. Она выдохнула, даже не поняв, что задержала дыхание, когда он упал на пол на безопасном расстоянии.

— Под шалунами ты имеешь в виду Волков? — спросила она, стараясь звучать беззаботно, беспечно.

Он фыркнул.

— Они худшие.

— Ты стреляешь в них сам или нанимаешь мужчин делать это?

— Иногда я делаю это, потому что люблю смотреть, как они умирают, — он погладил красную полоску в ее волосах. — Это сексуально и как-то знакомо.

Лара сосредоточилась на удержании ее желудка под контролем.

— Я слышала, что есть черный волк в этих краях с красной полосой.

Его глаза, находившиеся всего в нескольких дюймах от ее, просветлели.

— Я видел его!

Ее желудок сжался. Он был тем, кто спустил курок в ее мать. Сложив два и два, она была уверена в этом. Победа шагнула еще ближе. Еще несколько минут…

Она лениво расстегнула две верхние пуговицы блузки пальцами.

— Все эти разговоры об убийстве делают меня очень влажной.

Будучи хищником, он ухмыльнулся и опустил голову, чтобы посмотреть на открывавшуюся плоть. Она быстро расстегнула несколько пуговиц, потянув лифчик вниз и в сторону. Точно так же, как она сделала с Огденом сегодня.

Слезы собрались в ее глазах. Он был прав. Она — шлюха! Как она сможет когда-нибудь снова посмотреть ему в глаза? Она была его парой, его женщиной, и она не имела права отдавать себя кому-то еще, неважно по какой причине.

Ну, было слишком поздно, чтобы отступить. Она должна обеспечить себе безопасность, не думая об отступлении. Тайлер будет в бешенстве, когда она угонит его грузовик. Ей необходимо затуманить ему мозг похотью. Койоты выли в отдалении, подводя ее нервы ближе к краю.

Когда ее груди были полностью обнажены, она подняла брелок с камерой и отвела его в сторону, будучи достаточно ознакомлена с диапазоном ее видеокамеры, она поймала его лицо и ее соски в кадр. Изо всех сил стараясь не отшатнуться от ощущения его слюны на вершине ее груди, она сделала несколько кадров. Клики были очень тихими, но в доме тоже была тишина. Жаль, что они не сделали это в шумном мотеле.

— Что это? — спросил он, отстраняясь.

Но когда она подняла глаза, она поняла, что он не заметил камеру, а заметил что-то в окне.

Огден!

Выворачивающий вой пронзил тишину. О, Боже, нет. Он видел ее, и полученные эмоции заставили его начать болезненное изменение. Если Тайлер найдет его беззащитным с таким количеством оружия вокруг…

— Я не могу поверить в это! — крикнул он, схватив винтовку со стены. — Волосатые звери подходят к домам.

Когда он побежал к входной двери с оружием в руке, она следовала за ним, застегивая свою блузку и засовывая брелок в карман. Потребовалось некоторое время, чтобы ее глаза приспособились к темноте. Почему она не могла сделать это при дневном свете?

Но у охотника, казалось, ночное видение было лучше, чем у нее, потому что его винтовка уже была направлена и взведен курок, когда он вылетел во двор.

К тому времени, как она увидела Огдена… в форме Волка… раздался выстрел, и он упал. Точно, как ее мать.

К тому времени, как она добралась до него, Огден был наполовину волк, наполовину человек с красным мехом, пробивающимся через его белую рубашку. Он скулил, пока живой, но надолго ли?

— Нет! Нет! — она тяжело дышала, легкие болели.

Огден — единственный мужчина, чье прикосновение ей нравилось. Огден — нежная душа, кто не хотел рубить деревья. Огден — ее защитник. Эмоции прострелили ее, как молния, опалили ее красную полоску и вызвали у нее жесткое, быстрое изменение. Каждый дюйм ее кожи потрескивал, как глянец, черный мех начал пробираться через кожу. Как резинки, ее кости стали вытягиваться и менять форму.

Не сейчас! Ей нужно позвонить 911 и помочь своей паре.

Поправочка, она должна убрать человека с ружьем. Потому что в форме волка, она будет его следующей целью. На долю секунды ее кожу опалило, когда винтовку направили на неё. Но она не собиралась быть мишенью мальчика-охотника.

Используя каждый мускул в ее волчьем теле, она отскочила и приблизилась к Тайлеру сбоку. Прыгнув, ей удалось сбить его с ног и ружье выпало из его рук. Горячая слюна капала с губ, когда она сжала свои челюсти вокруг нежной плоти его горла.

Убить его!

Инстинкт вспыхнул в ее мозгу. Он бил ее кулаками и пытался пнуть, но она не отпускала. Если она собралась лишить его жизни, ей нужно сделать это быстро, прежде чем он одержит верх. Мышцы ее челюсти дрожали, желая сильно сжаться, раздавить его горло, разорвать глотку.

Заставить его заплатить за все зло, которое он и другие ублюдки сделали. Если бы он остановился на делегирование убийства волков на своем ранчо, чтобы защитить скот, она позволила бы ему уйти. Но защиты имущества ему было недостаточно. Он убивал волков в одиночку, поэтому что получал кайф, смотря, как они умирают.

Он улыбался, когда ее мать умерла? Это возбудило его настолько, что он потом дрочил? Или отпраздновал это виски? Будет ли он улыбаться, если Огден сейчас умрет?

Ублюдок!

Струйки крови Тайлера, где ее клыки пронзили его шею, попали ей на язык, увеличивая ее кровожадность. Глубокое рычание, подпитываемое запахом его страха, зародилось в ее горле. Она позволила своим зубам впиться немного глубже. Он корчился на пыльной земле, борясь с ней все время. Если он продолжит бороться, то разорвет свою артерию, в конечном итоге, он убьет себя сам. Не ее проблема.

Не делай этого. Может быть уже хватит убийств?

Она не знала, кто говорил с ней, ее собственная совесть или дух матери. Или, может быть, Огден общался с ней в голове, так как они оба были в форме волка.

Ах, черт!

С рычанием Лара открыла свою пасть, выпуская шею Тайлера. Но он не уйдет безнаказанным. Прежде чем он смог подняться, она опустила голову, вцепившись челюстями в его правый бицепс и стала рвать плоть. Затем поймала его махающую правую руку. Дробления костей его пальцев зубами разбудили такую лютую кровожадность в голове, что она едва не решилась убить его в конце концов.

Думаю, ты не сможешь ни в кого выстрелить некоторое время, а, Брукс?

Тот закричал, пронзительно и по-детски, что заставило ее шерсть встать дыбом. Потом он замолчал, его голова упала набок. Умер ли он? Когда она поднесла свою морду к его ноздрями, чтобы проверить дыхание, она поняла, что он просто потерял сознание от шока.

Но времени для того, чтобы позлорадствовать не было. Огдену нужна помощь. Как только она достигла его, услышала сирены на расстоянии. Его сотовый телефон лежал на земле рядом с ним. В его наполовину человеческом состоянии, он, должно быть, успел нажать на кнопку экстренного вызова.