ОБРЕТЕНИЕ ПРОРОЧЕСКОГО ДАРА

Авель, как сказано было выше, проявил характер и победил в битве темных духов. Далее говорится: "Господь же видя раба своего таковую брань (то есть битву. - Ю.Р.) творяща с бесплотными духами и рече к нему, сказывая ему тайныя и безвестныя, и что будет ему, и что будет всему миру и прочая таковая". Увидя, как Господь Бог беседует с Авелем, посрамленные духи в ужасе бежали. И вот тут-то начинаются в жизни Авеля странные проявления, описания которых, к сожалению, вычеркнуты из текста Жития в публикации 1875 года цензурой и заменены отточиями! Ниже приводятся цитаты в том виде, в каком они вышли из-под рук цензуры и дошли до нас в журнале "Русская Старина" 1875 года. "По сему ж взяли отца Авеля два духа... (Далее в скобках внутри текста примечание редактора "PC": "Далее составитель жития Авеля рассказывает, как он от высших сил получил великий дар прорицания судеб будущего... (отточие цензуры. - Ю.Р.) и рекоша ему: "Буди ты новый Адам и древний отец Дадамей, и напиши яжс видел еси; и скажи яже слышал еси. Но не всем скажи и не всем напиши, а токмо избранным моим и токмо святым моим; тем напиши, которые могут вместить наши словеса и наша наказания (т.е. наказы, указания, рекомендации. - Ю.Р.). Тем и скажи и напиши. И прочая таковая многая к нему глаголаша". Придя в себя, Авель "начаша с того времени писать и сказывать, что вместно человеку... (здесь и далее отточие цензора. - Ю.Р.) и случись ему дивное видение: дивное видение и предивное одному в пустыни в лето от Адама 7295 (т.е. 1787 г.) месяца ноября по солнечным в первое число с полунощи и продолжалось как не меньше тридесяти часов. С того убо время начал писать и сказывать, что кому вместно. И ведено ему выйти из пустыни в монастырь. И пришел он в монастырь того же года, месяца февраля в первое число и вшел в церковь Успения Пресвятыя Богородицы. И стал посреди церкви, весь исполнен умиления и радости, взирая на красоту церковную и на образ Божией Матери... внидя во внутренняя его; и соединился с ним, якобы един... человек. И начал в нем и им делать и действовать, якобы природным своим естеством; и дотоле действоваша в нем, дондеже (дондеже - доколе, пока, покуда. - Ю.Р.) всему его изучи и всему его научи... и вселися в сосуд, который на то уготован еще издревле. И от того время отец Авель стал вся познать и вся разумевать: наставляя его и вразумляя всей мудрости и всей премудрости. Посемуж о. Авель вышел из Валаамского монастыря, тако ему ведено действом... (название овладевшего Авелем везде пропущено цензурой. Примечание редактора в издании 1875 года) сказывать и проповедывать тайны Божий и судьбы его". Из сказанного можно понять, что в результате странных обстоятельств, некоторые из которых продолжались более суток, Авель ощутил в себе какой-то порыв, мощную побуждающую его к различным действиям эмоцию, в достижении сути которой нам сильно вредит вмешательство цензура XIX века. Ведь вычеркнуты наиболее информативные куски, реставрация их в значительной мере затруднена. Однако попробуем сделать это. История, как говорят, повторяется. Носители пророческого дара были до Авеля, были и после него, существуют и поныне. И обстоятельства рождения или выявления этой способности в известных от древности до наших дней описаниях весьма сходны. Так, полулегендарный мудрец, прорицатель и поэт Древней Греции критянин Эпименид пас овец и... задремал в пещере, проспав 57 (по другим данным 40) лет. Проснувшись, он получил дар прорицания. К тому же пещера - в мифологии сакральное убежище, укрытие, куда уходят из мира и где обретают мудрость. Фиванский мифологический прорицатель Тиресий, будучи юношей, случайно увидел обнаженную купающуюся Афину, за что был ослеплен оскорбленной богиней, но Афина возместила ему утрату зрения даром прорицаний. Интересно при этом, что как в мифах и фольклоре, так и в жизни непрестанно встречаются, так сказать, причинно-следственные связки болезни, встречи с какими-то неведомыми существами, нарекаемыми то духами, то пришельцами, то святыми, но как и почему появляется паранормальный (нередко именно пророческий) дар, не поддается словесному описанию, выходит за пределы понимания возможностей человека. Таким образом, различные стрессовые ситуации: болезни, эмоциональные потрясения, механическое или физическое воздействие, нередко электротравма служат каким-то спусковым механизмом рождения или проявления той или иной паранормальной способности. Этого не избежал и Авель. И его дар появился после перенесенного им в Херсоне тяжелого заболевания, а затем сопровождался или инициировался появлением неких двух странных существ, кои приняли участие в обретении этого дара. К тому же в названной выше работе "Прорицатель Авель" мне удалось найти довольно подробные описания голосов, с некоторых пор ставших постоянными спутниками монаха, позволявшими ему давать безукоризненные прогнозы. Так в названной публикации приводится содержание беседы епископа Костромского и Галицкого Павла с Авелем, который заявил, что "...будучи в Валааме, пришел к заутрени в церковь, равно как бы Павел апостол, восхищен ("восхитить" - похитить, вознести. - Ю.Р.) был на небе и там видел две книги и что видел, то самое и писал..." Позже, в марте 1796 года на допросе в Тайной Экспедиции на вопрос "Когда впервые слышал он "Глас"?" Авель ответил: "Когда он был в пустыни Валаамской, во едино время был ему из воздуха глас, яко боговидцу Моисею пророку и якобы изречено ему тако: иди и скажи северной царице Екатерине Алексеевне, иди и рцы (т.е. скажи. - Ю.Р.) ей всю правду, еже аз тебе заповедаю..." "Сей глас слышан им был в 1787 году в марте месяце. Он при слышании сего весьма усомнился и поведал о том строителю (то есть игумену монастыря. Ю.Р.) и некоторым благоразумным братьям..." Интересно, что он пытался осмыслить происходящее, пытался выяснить мнение людей, которых считал благоразумными, не действовал слепо. Итак, Авель, по его утверждениям, "был вознесен на небо", где и увидел некие две книги, содержание которых впоследствии лишь пересказывал в своих писаниях. И кроме того, начиная с марта 1787 года он слышал некий директивный, суфлирующий, указующий "глас", повелевавший ему сделать или сказать тому-то то-то или поступить так-то, что он послушно и тщательно, несмотря на массу личных трудностей и неприятностей для себя, неукоснительно выполнял многие десятилетия. Целесообразно отметить, что Авель получал как образную (визионную), так и голосовую (словесную) информацию. Замечу, что оба этих способа известны буквально "с библейских времен". Кстати, широко известен "Голос" Сократа, иногда именуемый "Демоном". Таким образом, монах Авель сформировался как провидец в силу обстоятельств, получив поразительные способности, и, побуждаемый неким внешним (или внутренним?) образом, начал пробовать свои силы на новом для него поприще. Его первые шаги на этом тернистом пути отражены в Житии следующим образом:

ПЕРВАЯ "ПРОБА ПЕРА"

В Житии сообщается, что в следующие девять лет Авель "обошел многия страны и гряды" с проповедью слова Божия. Придя на Волгу, он вселился в монастырь Николая Чудотворца - Бабайки, что в Костромской епархии. В то время настоятелем монастыря был Савва, а послушание Авелю в монастыре было "в церковь ходить и в трапезу, и в них петь и читать, а между тем писать и слагать и книги сочинять". И написал он в той обители "книгу мудрую и премудрую"... (Снова цензурное отточие, закрывающее смысл писания. - Ю.Р.), в ней же написано о царской фамилии. В то время на Руси правила Екатерина Вторая, а упомянутая в Житии книга оыла первой из написанных Авелем "Зело престрашных", по оценке современников, пророческих книг. Так, в названной книге говорилось, в каком году, в каком месяце, в какой день и час... и какой смертью умрет Царица! Повторяю, был указан даже час смерти! Естественно, что такое писание было взрывоопасно и автор вряд ли мог рассчитывать на монаршую милость! А простодушный Авель имел неосторожность показать написанную им книгу монаху того же монастыря по имени Аркадий, который, в свою очередь, показал ее ни много ни мало настоятелю обители! Реакция отца-настоятеля, естественно, была скорой: он собрал братию и "сотвориша совет", на котором порешили ту книгу и автора ее, отца Авеля, отправить "от греха подальше" - в духовную консисторию. Что и было исполнено незамедлительно! Собравшиеся же в консистории архимандрит, игумен, протопоп, благочинный и секретарь, получив книгу, спросили Авеля: он ли ту книгу писал, и отчего и зачем? Естественно, что материалы расследования были отправлены по инстанции Костромскому архиерею - епископу Павлу. Павел ознакомился, с книгой и ее автором, которого предупредил о крайней тяжести проступка, и повелел отправить книгу и ее автора в губернское правление - пусть там решают! Церковные бюрократы ничем не отличаются от бюрократов светских. Никому не хочется брать ответственность или грех на себя! А посему - причина и опасное следствие (Авель и его зловредная книга!) пошли по третьему или четвертому кругу. И попал Авель, "на всякий случай", на "отдых" в Костромской острог! Но дело на этом не кончилось. Заскрипела всеми своими колесами бюрократическая машина, и Авель был отправлен на почтовых с караулом солдат в Сенат в Санкт-Петербург! Попав к главе Сената - генералу Самойлову, Авель не оробел. Но тут он впервые "ощутил силу власти". Самойлов, раскрыв присланную ему книгу, сразу же узрел в ней крамольную запись о том, что Императрица Екатерина Вторая вскорости лишится жизни! И что смерть ее будет скоропостижная и тому подобное... Генерал с криком "Како ты, злая глава, смела писать такие титлы (т.е. слова. - Ю.Р.) на земного бога!" троекратно ударил беднягу по лицу, при сем вопрошая: "Кто научил его такие секреты писать и зачем он стал такую книгу составлять?" Стерпел Авель и смиренно ответил генералу, что-де "...меня научил писать сию книгу Тот, Кто сотворил небо и землю, и вся иже в них. Тот же повелел мне и все секреты составлять"! Самойлов - же воспринял поведение Авеля за юродство и приказал его посадить под секрет в тайную, а сам донес о происшедшем Государыне. Поинтересовалась Императрица, кто же такой Авель есть и откуда? И приказала отправить его в Шлиссельбургскую крепость, где быть ему "до смерти живота своего", то есть пожизненно! Это было первое столкновение Авеля с монаршей благодарностью, беспощадной и нетерпимой, но, должен вас предупредить, не последнее. А случилось это в феврале-марте 1796 года... И было по сему исполнено! Ладно, да не совсем! Шло неумолимое время, истекали последние месяцы, затем недели, дни... наконец - последние часы жизни Екатерины Второй. Пятого ноября 1796 года фрейлины Императрицы нашли ее без чувств на полу покоя... Императрицу поразил удар! Она скончалась на следующий день - 6 ноября 1796 года, как утверждают, в полном соответствии с записью в "Зело престрашной книге", сделанной примерно за год до того! Закончился первый виток спирали восхождения монаха Авеля к вершинам мастерства. 6 же ноября на трон взошел сын Екатерины - Император Павел Петрович! В сенате место генерала Самойлова занял князь Александр Борисович Куракин. Отыскалась в секретных делах и "Зело престрашная книга" Авеля, которую князь Куракин самолично показал Императору Павлу Первому. Зная, что в Житии возможны некоторые преувеличения или неточности, рассмотрим некоторые дополнительные документы и свидетельства. Так, случайным современником и свидетелем начала провидческой карьеры Авеля был известный военный и государственный деятель России времен Екатерины, Павла Первого, Александра Первого и Николая Первого - генерал от инфантерии и артиллерии Алексей Петрович Ермолов (1777-1861), чья блестящая биография вам, вероятно, известна. Этот громадный болшерукий человек с головой льва, увенчанной мощной гривой волос, был исключительно честен и порядочен, поэтому мы с доверием относимся к его заявлениям и словам. Независимый и несгибаемый, Ермолов, соблюдая законы общества, мысли, чувства и честь свою считал лично ему принадлежащими и, как человек благородный и честный, не кривил душой и не лгал. Его военная карьера складывалась удачно. Ермолов происходил из старинной, но небогатой дворянской семьи. Как это было принято в России той поры, дворянские дети мужского пола записывались в гвардию еще с младенчества. Ермолов, например, был записан в 1778 году, то есть на втором году жизни, каптенармусом лейб-гвардии Преображенского полка, а вскоре был произведен в сержанты. Военную службу начал в 15 лет - был привезен в Петербург, произведен в капитаны и зачислен в Нежинский драгунский полк старшим адъютантом к генерал-поручику А.Н.Самойлову. В боевых действиях впервые принял участие при штурме предместья Варшавы в 1794 году, где семнадцатилетний юноша прекрасно проявил себя и был представлен к награде. Распространение свободолюбивых западных веяний в России конца XVIII столетия захватило молодого Ермолова. Он стал членом политического кружка, руководимого его старшим братом по линии матери А.М.Каховским. А поскольку при аресте у Каховского было обнаружено письмо А.П.Ермолова, на котором тот весьма резко аттестовал армейское начальство, то... после ареста и допроса Ермолов был посажен в каземат Алексеевского равелина Петропавловской крепости! Через два месяца после ареста он был отправлен в ссылку в Кострому. Надо сказать, что "проживание в каземате и ссылке" отразилось на формировании характера Алексея Петровича, проявившись в появлении ранее несвойственных ему замкнутости, скрытности, осторожности. С другой стороны, Ермолов оставался по-прежнему несгибаемым, острым на язык, порой резким. Он был отправлен к костромскому губернатору, для отправки в ссылку в Макарьевские леса, что на реке Унже. Но сын губернатора оказался сотоварищем Ермолова по учению, и в повеление были внесены коррективы. Губернатор донес в Петербург, что "в целях более надежного наблюдения за ссыльным "преступником", он предпочитает оставить его в Костроме для личного за ним присмотра". Просьба эта была удовлетворена. Вы помните, вероятно, что волею судьбы монах Авель проживал в ту пору в монастыре Николая Чудотворца - Бабайки, что в Костромской епархии. Таким образом, события сложились так, что Ермолов сделал следующую запись: "В то время проживал в Костроме некто Авель, который был одарен способностью верно предсказывать будущее. Находясь однажды за столом у губернатора Лумпа, Авель предсказал день и час (!! - Ю.Р.) кончины Императрицы Екатерины с необычной верностью. Весьма интересные сведения содержатся в следственном "Деле о крестьянине Василие Васильеве..." - стенограмме его допросов в стенах Тайной Экспедиции в марте 1796 года, то есть за восемь месяцев до скоропостижной смерти Екатерины Второй. Из Дела явствует, что упомянутые в Житии "книги" (или тетради) Авеля несомненно имели прямое отношение к Екатерине Второй. Следствие крутится именно вокруг этих документов, стараясь выявить сопричастных к крамольным записям лиц, определить долю их участия в этих писаниях. Искали, видимо, возможных единомышленников Авеля. Так, следователь спрашивает: "Отобранные у тебя тетрадки, писанные полууставом, кто их писал, сам ли ты, и если сам, то помнишь ли, что в них написано, и если помнишь, то с каким намерением таковую нелепицу писал, которая не может ни с какими правилами быть согласна, а паче еще таковую дерзость, которая неминуемо налагает на тебя строжайшее по законам истязание? Кто тебя к сему наставил и что ты из сего себе быть чаял? ОТВЕТ: Ныне я вам скажу историю свою вкратце. Означенные полууставные книги писал я в пустыни, которая состоит в Костромских пределах близь села Колшева, и писал их наедине, и не было у меня никого мне советников, но все от своего разума выдумал... ВОПРОС: Для чего и с каким намерением и где писал ты найденные у теоя пять тетрадей или книгу, состоящую из оных? ОТВЕТ: В каком смысле писал книгу, на то говорю откровенно, что ежели что-нибудь в рассуждении того солгу, то да накажет меня все милостивейшая наша Государыня Екатерина Алексеевна, как ей угодно; а причины, по коим писал я оную, представляю следующия: 1) уже тому девять лет, как принуждала меня совесть (с момента появления дара, голосов и видений, т.е. с 1787 года. - Ю.Р.) всегда и непрестанно об этом гласе сказать Ея Величеству и их высочествам, чему хотя много противился, но не могши то преодолеть, начал помышлять, как бы мне дойти к Ея Величеству Екатерине Второй; 2) указом ведено меня не выпускать из монастыря и 3) ежели мне так идти просто к Государыне, то никак не можно к ней дойти, почему я вздумал написать те тетради и первыя две сочинил в Бабаевском монастыре, а последние три в пустыни. ВОПРОС. Написав сказанные тетради, показывал ли ты их кому либо? И что с тобой воспоследовало за них? ОТВЕТ. Показывал я их одному из братии, именем Аркадию, который о сем тотчас известил строителя (т.е. попечителя. - Ю.Р.) и братию. Строитель предоставил меня с тетрадями моими сперва в консисторию, а потом к епископу Павлу, а сей последний отослал меня с книгою в наместническое правление, а из него в острог, куда приехали ко мне сам губернатор и наместники и спрашивали о роде моем и проч., а когда я им сказал: "Ваше превосходительство, я с вами говорить не могу, потому что косноязычен, но дайте мне бумаги, я вам все напишу", то они, просьбы моей не выполняя, послали сюда в Петербург, где ныне содержусь в оковах. Признаюсь по чистой совести, что совершенно по безумию такую сочинил книгу, и надлежит меня за сие дело предать смертной казни и тело мое сжечь. ВОПРОС. Для чего внес в книге такие слова, которые особенно касаются Ея Величества и именно аки бы на ню (т.е. якобы именно на нее. - Ю.Р.) сын восстанет и прочая, как ты уразумел их? ОТВЕТ. На сие ответствую, что восстание есть двоякое: иное делом, а иное словом и мыслию и утверждаю под смертною казнию, что я возстание в книге своей разумел словом и мыслию; признаюсь чистосердечно, что сии слова написал потому, что он, т.е. сын (Павел Петрович. - Ю.Р.), есть человек подобострастен как и мы; а человек различных свойств: один ищет славы и чести, а другой сего не желает, однако мало таковых, кто бы онаго убегал, а великий наш князь Павел Петрович возжелает сего, когда ему приидет время; время же сие наступит тогда, когда процарствует мати его Екатерина Алексеевна, всемилостивейшая наша Государыня 40 лет: ибо так мне открыл Бог..." Особо отмечу, что в цитируемом мною Протоколе допроса нет указания на дату смерти Екатерины Второй. Вопрос этот обойден молчанием. Не исключено, что разговор о подобных деталях в ходе допроса вообще не мог возникнуть по причине кощунственности темы. Ни исключено также, что в этом повинно фрагментарное воспроизведение Протокола. Однако мы видим, что Авель в своих книгах не стеснялся в высказываниях и выборе тем, писал обо всем, ставшем ему известным или вызвавшем его интерес, раздумья. Это хорошо видно из следующих показаний. "ВОПРОС. Как ты осмелился сказать в книге своей, аки бы паде III император (т.е. Петр Третий, сверженный с престола в результате гвардейского дворцового переворота 1762 года, который возглавлен был Екатериной Второй. - Ю.Р.) от жены своей? ОТВЕТ. Сие я потому написал, что об оном есть в Апокалипсисе, и падеж разумею я свержение с престола, с которого он свержен за неправедные его дела, о коих я слышал еще в младенчестве...". При этом интересно, что даже в стенах Тайной Экспедиции (Тайная Экспедиция - орган политического розыска, учрежденный Указом Екатерины II в 1762 году, заменила Тайную канцелярию. В ходе следствия в ней применялись пытки. - Ю.Р.) в ходе тяжелейших и, надо полагать, изнурительных допросов, Авель не только не сник - наоборот! Он осмелился сам задавать своему следователю вопросы, обещая сказать всю правду лишь после того, как генерал Макаров, глава этого органа, ответит Авелю на вопрос: "Есть ли Бог и есть ли диавол и признаются ли они Макаровым?" И что вы думаете? Видно было в фигуре, взгляде, убежденности, речах, напористости этого поразительного монаха нечто необыкновенное, озадачивающее, внушающее к нему уважение, словно бы обязывающее к ответу. И происходит невероятное следователь, дворянин, генерал, начальник Тайной Экспедиции Макаров отвечает на заданный ему подследственным - безродным преступным монахом - вопрос, отвечает не односложно, а пространно, и ответ этот детально фиксируется в Протоколе и свидетельствуется затем личной подписью генерала. Эта запись гласит: "Тебе хочется знать, есть ли Бог и есть ли диавол и признаются ли они от нас? На сие тебе ответствуется, что в Бога мы веруем и по Священному Писанию не отвергаем бытия и диавола; таковые твои недельные (так в тексте. - Ю.Р.) вопросы, которых бы тебе делать отнюдь сметь не должно, удовлетворяются из одного снисхождения, в чаянии, что ты, конечно, сею благосклонностью будешь убежден и дашь ясное и точное на требуемое от тебя сведение и не напишешь такой пустоши, каковую ты прислал. Если же и за сим будешь ты притворствовать и не отвечать на то, что теоя спрашивают, то должен ты уже на себя самого пенять, когда жребий твой нынешний переменится в несноснейший и ты доведешь себя до изнурения и самого истязания. 5 марта 1796 года, коллежский советник и кавалер Александр Макаров". Лишь после этого объяснения между судьей и подсудимым о Боге и диаволе Авель дает ответы по предложенным ему двум вопросам: "1. О падении Императора Петра III слышал еще издетска, по народной молве, во время бывшего возмущения от Пугачева, и сие падение разные люди толковали, кто как разумел; а когда таковые же толки происходили и от воинских людей, то он начал с того 'самого времени помышлять о сей дерзкой истории; какие же именно люди о сем толковали и с какими намерениями, того в знании показать, с клятвою отрицается. 2. О возстании Государя Цесаревича на ныне царствующую всемилостивейшую Императрицу говорит, что сие возстание разумеет под тремя терминами: 1) мысленное; 2) словесное и 3) на самом деле. Мыслию - думать, словом требовать, а делать - против воли усилием..." Вот так-то мыслил и таким слогом излагал свои мысли тульский мужичок восемнадцатого века, постигший грамоте и письму на восемнадцатом году жизни! Интересный субъект! Смелый, отважный, умный, не лишенный чувства собственного достоинства! Долго ли, коротко ли допрашивали Авеля в Тайной Экспедиции, мы нынче не знаем. Однако ответ Макарова датирован 5 марта, а завершено дело было лишь 17 марта. Решение по "Делу" гласило: "Поелику в Тайной Экспедиции по следствию оказалось, что крестьянин Василий Васильев неистовую книгу сочинял из самолюбия и мнимой похвалы от простых людей, что в непросвященных могло бы произвести колеблемость и самое неустройство, а паче что осмелился он вместить тут дерзновеннейшия и самыя оскорбительныя слова, касающиеся до пресветлейшей особы Ея Императорского Величества и Высочайшего Ея Величества дома, в чем и учинил собственноручное признание, а за сие дерзновение и буйственность, яко богохульник и оскорбитель высочайшей власти, по государственным законам заслуживает смертную казнь; но Ея Императорское Величество, облегчая строгость законных предписаний, указать соизволила онаго Василия Васильева, вместо заслуженного ему наказания, посадить в Шлиссельбургскую крепость, вследствие чего и отправить при ордере к тамошнему коменданту полковнику Колюбякину, за присмотром, с приказанием содержать его под крепчайшим караулом так, чтоб он ни с кем не сообщался, ни разговоров никаких не имел; на пищу же производить ему по десяти копеек в каждый день, а вышесказанныя, писанные им бумаги, хранить в Тайной Экспедиции". 9 марта в 5 часов привезли Авеля в Шлиссельбургскую крепость и посадили в камеру № 22. Несомненно, что содержание Авеля в одиночном заключении, строжайшая его изоляция обусловлены были кощунственностью и опасностью его заявлений о грядущем, в частности о скорой смерти Императрицы. Так Авель впервые ощутил поистине царскую милость. Но человек предполагает, а Господь, как говорят, располагает! Екатерина Великая скончалась. Вернемся к тексту Жития...