Я не могла представить, что сегодня будет, но, возможно, это было к лучшему. Мое дыхание было частым и прерывистым, а минуты медленно текли.

Пять.

Я сделала глубокий вдох. Бесформенное сменное белье, которое мы носили как пижаму, было не по размеру и слишком обтягивало мои пышные бедра, но я потянула ткань вниз, как бы разглаживая складки. Подойдя на цыпочках к двери, я заставила себя успокоиться.

Наша дверь была незапертой, как Хэнк и обещал. Приглушенный голубой свет освещал коридоры, но они были пусты. Босая, я помчалась по коридору так быстро и тихо, как могла. Комната Хэнка была в соседнем крыле, и у меня заняло минуту, чтобы добраться туда. Я прикусила губу и сунула ключ-карту в замок.

Нажала кнопку.

Я здесь. Я толкнула дверь, готовая броситься в объятия Хэнка, но остановилась у самой двери.

— У Вас будут большие неприятности, если вы продолжите это!

Начальник охраны кричал на Хэнка. Я отпрянула в дверной проем. Мой разум кричал, что нужно уйти оттуда, но любопытство взяло верх надо мной, особенно когда я услышала ответ Хэнк.

— Я не думаю…

— Точно! Вы не думаете. Чего вы добиваетесь? Признайтесь! Вы думаете своим членом!

— Сэр, я только…

— Хватит! Забудьте о вашей так называемой привлекательности. Вы знаете, что случится, если вы испортите лучшие… образцы?

Я затаила дыхание, услышав:

— Сэр, нет, сэр!

— Хорошо бы вам иногда включать голову. Не ту, что между ног, а ту, что на шее. Они хотят, чтобы мы посылали девочек нетронутыми. Понятно?

— Да, сэр!

Я нахмурилась. Куда они нас отправят? Почему они хотят, чтобы мы были «нетронутыми»? Пока охранник продолжал свои разглагольствования, я наклонилась вперед, чтобы услышать больше.

— Испорченные девушки бесполезны. Они платят большие деньги за каждую киску, рядовой. Они принадлежат государству, и мы говорили об этом.

— Да, сэр!

— Они не собираются трахать использованный товар.

— Да, сэр!

— И наши девочки не попадут к ним негодными. Они будут хорошими маленьким девочками для траха. Это будет самый лучший урожай девиц, который мы отправим. Мы тренировали их, чтобы они были настолько совершенны, насколько могут эти тупицы, и я хочу, чтобы они такими и были отправлены. Понял?

— Сэр, да, сэр!

Мой живот скрутило. Отправлены? Как секс-рабыни?

Мы не поедем завтра на миссии. Мы проданы.

И Хэнк знал это.

Начальник охраны подошел к тому месту, где я находилась. Я обернулась, прикрывая дверь позади себя, и тихо побежала обратно по коридору. Я бросилась в нашу комнату, слезы текли по щекам.

Это было ужасно. Все это. Я не волновала Хэнка, он собирался помочь Учебному центру продать нас, словно товар. Я не могла сдержать рыдания, что вырывались из моего горла.

— Сиенна?

Голос Арлин послышался сквозь тьму.

— Сиенна? Ты в порядке?

Арлин. Натали. Они не просто другие сироты — они были моими сестрами. Я не могла позволить, чтобы их продали в качестве секс-рабынь для военных.

— Они лгут нам, — я чуть не задохнулась.

— Что? — прошептала Натали. — Сиенна, о чем ты говоришь?

— Начальник охраны был там, — сказала я, проглатывая слова, так как пыталась удержать слезы. — Они не видели меня, но я слышала их. Они продают нас в армию, чтобы использовать для секса.

— Что?

— Святое дерьмо, — я услышала, как Натали опустила ноги на пол и спрыгнула с койки. — Я знала, что это. Я знала, что есть нечто большее.

— Ты уверена? — спросила Арлин дрожащим голосом. — Может быть, они подшутили над тобой.

— Я уверена, — сказала я. Мой голос вернулся ко мне, когда я подавила слезы.

— Тогда мы должны что-то сделать, — сказала Натали.

— Что? — спросила Aрлин.

— Мы должны бежать, — слова сами сорвались с моих губ, прежде чем я поняла, что сказала.

— Побег?

— Мы не можем позволить им отправить нас всех неизвестно куда, — сказала Натали. — Это именно то, что они планировали для нас.

— О боже, — прошептала Aрлин. — О боже.

Я протянула руку в темноту и нашла руки моей сестры. Я плотно обхватила их, притягивая к себе. Хотя мы не одной крови, мы были близки, как семья.

— Мы собирались быть на челноке вместе, — сказала я, — пока не доберемся до транспортного узла, где они нас разделят. Поэтому мы должны бежать раньше.

— Но как? Как?

— Не паникуй, — сказала Натали. — Это не поможет.

Я сжала руку Арлин.

— Сначала надо собрать вещи первой необходимости. Не показывайте, что мы что-то знаем. Мы можем придумать план этой ночью, а завтра утром…

Дверь открылась, и в комнате вспыхнул свет. Я зажмурилась от внезапной яркости. В нашей комнате замаячили три охранника. Один из них — Хэнк. Он посмотрел на меня с жестким выражением на лице. Мое горло сдавило.

— Вставайте, — рявкнул он. — И оденьтесь. Мы решили отправить вас на миссию раньше.

— Раньше… — едва пискнула Натали.

— Да, — сказал Хэнк и одарил нас самой ледяной улыбкой. — Разве вы не рады?

— Это не правильно, Солан! Ты не можешь позволить ему уйти!

У внешнего края леса старый сварливый соплеменник стоял передо мной, держа мешок из ткани в руках. В нескольких футах дальше уважаемый торговец скрестил руки на груди и фыркнул в раздражении.

Я мог бы поспорить.

— Итак, позвольте мне уточнить, — сказал я, пытаясь отключиться от головной боли, которая появилась еще утром. — Ты хочешь, чтобы я наказал этого человека за то, что у него в мешке? За то, что он продал вам сорок два маленьких зернышка? Из пяти тысяч?

Ворчун расправил плечи и выпрямился.

— Да.

Как это стало моей жизнью? Посреднические пустяковые споры и мелкие дрязги. Альфа некогда имел большой почет и власть. Альфы были великими лидерами племени Варгов и не боялись держать иностранцев на расстоянии. Племя процветало. Но это было до Великого раскола.

Теперь пришельцы были чуть ближе к лесу, расширяя свои поселения. Если их не остановить, они скоро начнут покушаться на территорию Варгов. Это будет только вопрос времени, когда они обнаружат, что население племени резко упало за последние годы. Тогда ничто не остановит их от уничтожения местных видов.

Но вместо того, чтобы тратить свое время, пытаясь найти способ предотвратить неизбежное, я должен был терпеливо выслушивать, как самовлюбленные идиоты жалуются на своих соседей. Мое терпение скоро лопнет. Очень скоро.

Глубоко вздохнув, я обратился к торговцу.

— Нет ли у вас случайно с собой этих сорок два зерна?

Мужчина заморгал, потом закатил глаза и порылся в сетчатом мешке, который принес. Он шарил по мешку рукой и высыпал на стол зерно, пока не образовалась крошечная кучка. Затем он сел за стол перед собой.

— Это все, что у меня есть, Альфа.

Я кивнул Чернису, который сгреб кучку в руку, и угрюмо высыпал зерно на другой стол. Я ожидал от мужчины, что он будет упираться, но он принялся с жадностью пересчитывать. Я был искренне удивлен, что он мог до стольки считать.

— Здесь, — наконец сказал он, протягивая купцу зерна, — слишком много.

Мои предки, спасите меня!

— Вы защищаете его! — кричал купец. — У вас свой интерес!

Ворчун коротко поклонился и вышел из зала заседания. Купца увели, а меня уже стало воротить от этого.

Чернис зачитал, что у нас дальше на повестке дня.

— Боуэн и Гловен могут подойти.

Двое мужчин, явно братья, вышли вперед. Один вел на длинной веревке кабрас[3]. Он заблеял, а его фиолетовые глаза пристально уставились на меня. Я всегда недолюбливал кабрас. Они были громкие, вонючие и ели все, что попадалась на глаза. Но из их молока получался такой вкусный сыр!

— Какова природа вашего спора? — спросил я, хотя и так знал, что опять буду разбирать мелкие, никому не нужные споры.