— Где остальные вещи? — спросил Декс, и я сказала ему поискать под кроватью, не сводя взгляда с хмурого Максимуса.

— Не привык, чтобы тебя били? — осторожно спросила я, желая поговорить об этом. Но, может, я перегибала. Декс был на адреналине, в таком состоянии тело способно на всякое.

Максимус медленно повернулся ко мне и улыбнулся.

— Не знаю, ты неплохо с этим справлялась, — он похлопал месть на лице, где я поцарапала его во время секса, когда во мне был демон. Он знал, на какие кнопки нажимать, и он продолжал это делать.

Теперь Декс точно был напряжен. Я думала, он снова бросится на Максимуса, но он не стал этого делать. Он безмолвно поднял первую коробку. Он развернулся, я увидела эмоции в его глазах, он убийственно сжимал ящик. Он выдавил Максимусу улыбку, что выглядела угрожающе.

— Прошу, отойди, — сказал он, указывая на то, что Максимус закрывал собой дверь. — Я хотел бы уйти, не ломая тебе нос.

— Я бы посмотрел на это, — ответил Максимус, не двигаясь.

— О, ладно вам, — возмутилась я. — Померяетесь пенисами, когда я уеду.

— Думаешь, я не смогу? — Декс меня не слушал.

— Можешь. Но я бы на это посмотрел.

— Я уже это делал.

— Я хочу увидеть это… сейчас, — ответил Максимус. Мне не нравилось, что он звучал так, словно оказывает Дексу услугу.

— Декс, — громко сказала я. Они с Максимусом боролись взглядами, карие глаза против зеленых, низкий против высокого, первобытные мужчины. — Декс!

Он с неохотой перестал смотреть на Максимуса и оглянулся на меня.

— Прошу, идем.

Он кивнул и поправил коробку в руках.

Я пронзила Максимуса взглядом.

— Прошу, уйди с дороги. Я тебе нос точно сломаю.

Максимус вздохнул, отодвинулся и открыл дверь для нас. Декс протолкнулся мимо него, Максимус прошептал так тихо, что я едва расслышала:

— Следи за собой.

Декс не обратил внимания. Я быстро подхватила коробку с книгами и пошла за ним.

Как только я добралась до лестницы, я услышала, как мама рыдает в телефон, говоря с отцом. Я знала, что, если не поспешить, иначе ничего не выйдет. Я знала, что он может вызвать копов, и у Декса снова будут проблемы.

Наши шаги были быстрыми и тихими, мы добрались до первого этажа, и он посмотрел на меня, проверяя, не побегу ли я на кухню, где была моя мама. Я сглотнула, было заманчиво сдаться, но мы пошли к машине и принялись грузить вещи в багажник.

— Я заберу остальное, — сказал он мне, коснувшись моей руки. — Подождешь здесь?

Я кивнула, хотя знала, что вот-вот запаникую или заплачу.

Он посмотрел на меня и, удовлетворившись тем, что я в порядке, похлопал меня по плечу.

— Я сейчас вернусь.

Я что-то проскулила и прижалась к машине у открытого багажника. Было сложно поверить, что в нем вот-вот будет большая часть моей жизни.

Было неправильно так уезжать. Я хотела вернуться и просить, чтобы мама поняла. Я не хотела ранить ее, я делала это, чтобы она не ранила меня. Но это не имело значения, ведь меня видели злодейкой. Они не собирались видеть правду, даже когда она кричала перед их глазами.

Но папа уважал меня чуть больше, чем мама. Я знала, что он будет злиться, но и растеряется из-за того, что его дочь уехала так спешно, без уважения.

И Ада… хотелось подождать ее, но нам стоило уехать раньше, чем она вернется со школы. Порой было сложно поверить, что она ходила в старшую школу, и я полагалась на нее все сильнее. Может, у нас были не лучшие отношения сестер, но они работали, и я буду скучать по этому. Я должна была задержаться для Ады. Но если кто и поймет, то это она.

Хоть и обидится.

Декс вернулся через миг, одной рукой таща чемодан, в другой неся три тяжелых ящика.

Я вскинула бровь.

— Ты обменял сигареты на стероиды?

Он бросил чемодан в багажник, не спросив, нет ли там чего-то бьющегося, и опустил коробки.

— Девушкам нравятся мужчины с мышцами.

Я прищурилась.

— Еще одна тайна Декса Форея?

Он вытер руки и чарующе улыбнулся.

— Собираешься сбежать?

— Нет, — рассеянно ответила я. Я смотрела на дом, словно больше его не увижу. Может, так и будет. Максимус пришел к порогу, рукой поддерживая мою мать, рыдающую в рукав. Я всегда представляла день, когда покину дом, но не думала, что он будет таким.

Я кашлянула и выпрямилась, Декс захлопнул багажник.

— Я позвоню, когда приеду в Сиэтл, — сказала я им. Мама не смотрела на меня, и я, к сожалению, сказала это Максимусу.

Он серьезно кивнул и сжал крепче руку на плечах моей матери, словно играл роль. Во рту от этого был неприятный привкус, но я лишь развернулась, игнорируя это. Я медленно прошла к дверце, борясь с желанием убраться отсюда, пока могла, и остаться, чтобы сказать маме, что все будет хорошо.

Если бы не энергия Декса с другой стороны машины, если бы не причина уехать, я бы не смогла сделать это. Но я двигалась дальше, инстинктивно пытаясь защитить себя.

Я забралась в машину, закрыла дверь, и мы поехали по дороге, подернутой туманом, возле которой я росла.

Путь в Сиэтл был меланхоличным и серым, низкие тучи пролетали мимо окон, пока мы двигались по шоссе. В нескольких местах были участки снега, привлекшие мое внимание, но в остальном я просто сидела поближе к двери, словно так могла бы спастись.

Я смотрела на пейзаж с усиленным вниманием, отвлекаясь от реальности, пока реальность не ударила по мне в облике Ады. Ее сообщения приходили с безумной скоростью, и хотя я знала, что она понимала глубоко в душе, я могла представить, как ей больно, что я уехала, не попрощавшись.

А потом начали звонить родители, и я выключила телефон, пока они не добрались до меня. Мне нужно было знать, что я сделала правильный выбор, а в этой машине, набитой моими вещами, моей жизнью, этого пока сделать не удавалось.

Мы были возле Олимпии, когда Декс спросил:

— Мы можем поговорить?

Мне стало холодно, словно кто-то сунул в живот кусок льда. Я не хотела уточнять, но губы опередили мое сердце.

— О чем?

Тишина заполнила машину, тяжелая, как мешок с песком. Я разглядывала свои ногти и ждала. Я знала, что вопрос был не случайным. Разве не было теории о размере паузы после вопроса или просьбы? Чем больше пауза, тем больше просьба. Может, это лишь выдумали.

Он тихо вздохнул и крепче сжал руль.

— Даже не знаю, с чего начать.

— Если вопросов несколько, то лучше их не обсуждать, — пробубнила я, глядя, как мимо проносится дорога. Я хотела задать ему миллион вопросов. Как вышло, что он выглядел лучше после всего, что я пережила? Почему мне пришлось страдать, когда он меня бросил, а он выглядел и вел себя как современный Адонис? Когда я перестану злиться на него?

Он потянул за край кепки, и его глаза оказались в тени.

Пауза затянулась. Если бы волнение было живым существом, оно бы выбило окна и убежало.

Он смотрел на машины перед нами и тихо сказал:

— Почему ты не сказала мне, что была беременна?

Я догадывалась, что этот вопрос возникнет. Мама подняла это копье раньше, и я знала, что попало копье по Дексу.

Но я не была готова к этому.

Я глубоко вдохнула.

— Я не знала, пока не стало слишком поздно.

— Перри…

— Правда, — зло сказала я.

Он закусил губу, глаза оставались скрытыми.

— Иначе ты бы мне рассказала?

Я покачала головой.

— Нет.

— Это не честно…

— Не честно?! — возмутилась я. Он скривился и сжал руль. — Не смей так говорить! Думаешь, я хотела беременность?! Если бы я узнала раньше, я бы избавилась от этого. Я бы избавилась, потому что это связывало бы меня с тобой!

Декс поднял голову, словно я ударила его по лицу. Его глаза прояснились. Он был потрясен.

Мне было плохо, но это не мешало продолжать, чувства надвигались лавиной.

— Ты все разорвал. Ты испугался и разрушил меня. Я ничего тебе не должна! Ты не имеешь права знать, что происходит в моей жизни. Тебе нет никакого дела. У тебя ничего нет!