Брови Уголька сошлись на переносице, на лице появилось отчаянное выражение.

— Но я слышал этого человека. Он сказал слово «инопланетный».

— Он также произнес слово «хамелеон», но ты ведь не один из них, не так ли?

— Нет. Но они создали меня в качестве эксперимента… это правда.

— Ты превратил себя в того, кто ты есть… не в них.

— Он сказал, что я собираюсь самоуничтожиться. Он сказал, что я должен был умереть. Он сказал…

Уголек замолчал, когда из динамиков донесся голос Соболя.

— Нам нужен Уголек, чтобы пройти сквозь эту стену Эфира. Он единственный, кто может это сделать.

Ария покачала головой.

— Нет. Это убьет его. И он не сделает этого для тебя.

Соболь и Гесс обменялись взглядами, но Соболь ответил:

— Я думаю, что говорю за нас обоих, когда говорю, что нас интересует только второй пункт, и именно поэтому ваше прибытие сюда не могло быть более удачным.

Он встал из-за стола и подошел к окну.

— Гесс, сделай его прозрачным, пожалуйста.

Стекло потеряло слабую дымку, которую Перри до сих пор не замечал. В соседней комнате одновременно обернулись два десятка человек.

Ария вскочила со стула, в ее глазах мелькнул страх. Перри ненавидел его видеть в ее глазах.

— Гесс! — закричала она. — Что вы наделали?

— Это была необходимая мера. — Гесс поднялся со своего места и присоединился к Соболю. — Они сидят на успокоительных, чтобы держать их в повиновении. Мы не могли контролировать мальчика без них.

— Все скоро изменится, — сказал Соболь. Он двинулся вдоль стеклянной стены, пока не оказался перед Угольком. — Ты ведь слышишь нас, верно?

— Да, — прорычал Перри, отвечая за Уголька — Мы тебя слышим.

Соболь улыбнулся, словно реакция Перри была ему приятна.

— Хорошо. Уголек, как ты только что слышал, ты — ключ к нашему выживанию. Ты единственный, кто может открыть дверь к Ясному Небу. Ты нам нужен. Но для того, чтобы ты помог нам, мы должны отказаться от лекарств, чтобы ты мог восстановить свои силы и получить доступ к полной силе своего дара. Чего мы не можем допустить, Уголек, так это того, что ты используешь свои способности, чтобы навредить нам.

Он перевел взгляд на Перри.

— Вот тут ты можешь помочь. По словам Кирры, Уголек уже рисковал своей жизнью ради тебя. Он смотрит на тебя как на старшего брата. Он тебя послушает.

Перри перевел взгляд на Кирру. Две недели назад Уголек прогнал Эфир, чтобы Поток мог безопасно добраться до пещеры. Она была там и, должно быть, рассказала Соболю.

— Уголек должен сделать для нас то же, что он сделал для тебя, — продолжал Соболь. — Для этого потребуется твоя помощь. Держи мальчика в узде, так как он будет отлучен от подавляющих средств. Поощряй его к сотрудничеству. У него есть возможность спасти жизни. Он может стать спасителем, Перегрин. Мучеником.

— Мучеником? — прошептал Уголек рядом с ним, от ужаса его голос задрожал.

— Он всего лишь ребенок! — слова слетели с губ Перри прежде, чем он успел их остановить.

— Ему тринадцать, — усмехнулась Кирра. — Не тянет на ребёнка.

— У тебя нет рычагов давления, — сказал Гесс. — У нас есть все.

Они у них имелись. У них были Рокот и Ария, они могли заставить его подчиниться, но он все еще не мог согласиться.

Уголек заплакал рядом с ним.

— Я не могу! — Он посмотрел на Перри. — Ты знаешь, что со мной будет.

Перри знал. В последний раз, когда Уголек вызвал Эфир, тот чуть не убил его. Величина того, что описал Соболь, сделает это несомненным.

Как Кровный вождь, он должен был подвергать опасности людей, о которых заботился, чтобы помочь клану, но это… жертвоприношение? Он не мог просить об этом Уголька.

— Он ничего не сделает для вас обоих, — сказал Перри, переводя взгляд с Гесса на Соболя. — И я тоже.

Из динамиков снова донесся голос Соболя. Его голос звучал немного самодовольно, когда он сказал Гессу:

— Нам придется принять мой подход. — Затем он поднял руку. — Уголек, я хочу, чтобы ты подумал над этими четырьмя словами: стоит ли оно того? — сказал он, отсчитывая их пальцами.

— Если ты попытаешься сбежать или использовать свои способности против нас, тогда этот вопрос ты должен задать себе. Ты должен вспомнить о Перегрине… о Перри, находящемся здесь… и подумать, как много он значит для тебя. Подумай, как бы ты себя чувствовал, если бы он пострадал из-за тебя. А это произойдет, если ты не будешь делать именно то, что я говорю.

— Ария. Рокот. Даже девчонка из Потока, Кирра сказала мне, что ты ее так любишь. Они все в пределах моей досягаемости. И я не думаю, что ты хочешь, чтобы их боль… или их кровь оказались на твоей совести. С другой стороны, если ты поможешь нам, то твои друзья останутся в безопасности. Я возьму их всех с собой в путешествие к Ясному Небу, где они будут жить под моей защитой. Довольно честно, на мой взгляд. Для тебя все это имеет смысл?

— Да, — застонал Уголек.

— Отлично. — Глаза Соболя сверкнули от напряжения. — Тогда я спрошу еще раз: когда ты восстановишь свои силы, будешь ли ты делать в точности то, что я тебе скажу? Могу ли я рассчитывать, что ты подчинишься мне, Уголек? Ты подчинишь мне свою силу?

Глава 21 АРИЯ

- Нет!

Ответ Уголька прозвучал как боевой клич. Стал словом абсолютного неповиновения.

Эхо его голоса повисло в воздухе, когда его вены осветились Эфиром, который покрыл его лицо и руки и распространился по лысой голове.

Свет в комнате замигал. Послышались вздохи стражей и солдат Рогов. Пистолеты вылетели из кобур, и все они были направлены на Уголька.

— Стойте! — закричал Гесс. — Уберите оружие! Он не может причинить вам вреда!

Ария повернулась к Рокоту, чье лицо вспыхнуло в свете стробоскопов, и подумала «сейчас».

Рокот отодвинулся от стола. Он схватил свой стул связанными руками и швырнул его в стеклянную стену.

Тот, ударившись с треском, отскочил. Стекло раскололось, паутина расползлась по его поверхности, но оно не разбилось.

Ария упала и перекатилась под стол.

Она встала на колени у двери, ведущей в комнату Перри и Уголька. Позади себя она слышала крики, шаги, разбегающихся в панике людей. Она ткнула пальцем в панель безопасности. Красное мигающее сообщение сообщило ей то, что она уже и знала. Только специальный код доступа позволит ей попасть внутрь.

— Сорен! — закричала она, не имея ни малейшего понятия, поможет ли он, или он теперь в сговоре со своим отцом.

Грохот выстрелов взорвался вокруг нее. Она закрыла уши руками, свернувшись в клубок. Выстрелы захлопнули перед ней дверь, и в нос ей ударил запах раскаленного металла. Она приготовилась к тому же шлепку, который почувствовала в руке, когда в нее попали в Грезе. Но этого не произошло.

— Стойте! Не раньте мальчика! Ему нельзя причинить вред! — кричал Гесс, перекрывая шум. Ария оглянулась и увидела, как он толкнул стража, и тот выронил пистолет из руки. Один из Рогов держал Рокота за руки, а Сорен на животе полз к ней с противоположной стороны комнаты.

Она не видела Соболя.

— Вон отсюда! Все! — закричал Гесс.

Внезапно стрельба прекратилась, и люди бросились к двери. Стражи и Рога теснились у выхода, толкаясь, пихаясь, спеша покинуть помещение. Из-за неразберихи и спешки упавший пистолет заскользил по полированному полу, остановившись в нескольких футах от Арии.

Она схватила его, целясь в мужчину, который тащил Рокота наружу.

— Отпусти его!

Солдат Рогов отпустил Рокота без боя, нырнув в коридор. Дверь за ним закрылась.

Соболь и Гесс. Стражники и Рога. Все уже ушли.

Рокот бросился к ней, Сорен секундой позже. В динамиках раздался пронзительный сигнал тревоги.

— Мы должны выбраться отсюда, — крикнул Сорен. — Они собираются наполнить комнату газом.

Ария подняла голову, прислушиваясь между звуками сирены. Из вентиляционных отверстий донеслось слабое шипение. Это уже происходило.

— Сорен, найди что-нибудь, чтобы освободить меня, — попросил Рокот.

Ария повернулась лицом к застекленной комнате. Единственной мыслью в ее голове было добраться до Перри. Она поправила хватку, нащупала указательным пальцем левой руки спусковой крючок и выстрелила в стекло под углом. Оружие дернулось в ее руке пять или шесть раз, прежде чем в стекле образовалось отверстие и оно рухнуло вниз.

Она перемахнула через оконную раму в комнату и бросилась к Перри. Ария положила пистолет и начала расстегивать тяжелые ремни. Девушка чувствовала себя медленной и неуклюжей из-за больной руки, но заставила себя двигаться спокойно. Паника не поможет.

Она взглянула на Перри и увидела, что его зеленые глаза пристально смотрят на нее.

— Ты ранен? — спросила она.

Он выглядел усталым, его кожа была лишена цвета. Уголек был почти без сознания. Недолгое использование силы высосало из него всю кровь.

Перри натянуто улыбнулся ей.

— Слишком зол, чтобы чувствовать боль.

Рокот отстегнул ремни Уголька. Сорен подошел и освободил ноги Перри. Ария увидела, как руки Сорена на мгновение замерли, прежде чем он покачнулся и зашатался. На него подействовал газ.

Она тоже его почувствовала. Сигнал тревоги звучал все дальше и глуше, словно исчезал в темном туннеле.

Освободив руки Перри, она бросилась к двери и обнаружила, что та заперта.

— Ария… — сказал Сорен позади нее. — Уже слишком поздно. У меня нет времени, чтобы взломать ее… Газа слиш… — пробормотал он невнятно.

— Еще не поздно! — Она попятилась от двери и нацелилась на запирающий механизм. У нее кружилась голова. Комната кружилась. Она не могла фокусировать взгляд. Горький вкус прогорклых лаймов скользнул по ее языку, и глаза начали гореть.

Рука Рокота накрыла ее ладонь. Он взял пистолет. Она заметила, что он тяжело дышит.

— Он срикошетит… Сорен прав.

Ее захлестнуло разочарование. Сокрушая ее чувством, что они только ухудшили свое положение.

Ария обернулась. Перри прислонился к кровати, его широкие плечи сгорбились.

— Ария, — просто сказал он.

Сорен тяжело привалился к стене. Затем он рухнул на бок, закрыв глаза. Вкус лайма обжег горло Арии, и стены захлопали, колыхаясь, как паруса на ветру. Она не могла пошевелиться.