— Хочешь большего? Всего? — подсказала она, отступая от него.

Гаррет опустил руку.

— Нет. Ты прав, иногда я забываюсь. И ты красавец, Гаррет. — Она покраснела и запнулась. — Ты знаешь это, я знаю, да и любая женщина отсюда до самого Хемпшира…

— Так нечестно, не впутывай сюда мое прошлое…

— Но это правда. Я не должна была так себя вести и прошу прощения.

Она расправила плечи и пошла прочь из переулка.

— Куда ты?

— Делать свою чертову работу! — крикнула она через плечо. — Которая не включает в себя обжимания по переулкам с начальником… или обсуждение неприличных связей. Я собираюсь расспросить людей на улице, вдруг они что-то видели или слышали. Надо сделать это сейчас!

Она упрекала его в пренебрежении обязанностями. Будто не сама первая начала к нему приставать! Гаррет разозлился.

— Начальник? Так мы уже не друзья?

Гаррет постарался ее догнать. Перри мрачно на него посмотрела, но лицо ее было бледным.

— Теперь ты мой начальник, и мое поведение было совершенно непрофессионально.

— Как удобно.

Перри остановилась.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду… — Гаррет склонился ближе, обхватил ее щеку ладонью и обвел пальцем край губ. — Что ты скорее ухватишься за мою новую должность, чем рискнешь обсудить произошедшее.

Повисло опасное молчание.

— Потому что ничего не случилось, Гаррет.

Он всплеснул руками, глядя вслед шагающей прочь Перри.

— Ах ты упрямая…

— Что?

— Ничего. Ничего не случилось! — крикнул он, сунув руки в карманы.

Она раздраженно зыркнула на него и пропала в толпе пешеходов.

— Ничего, — пробурчал Гаррет.

Почему он чувствует себя так, словно Перри ударила его в солнечное сплетение? Почему не в силах отдышаться?

— Проклятье! — Гаррет достал монетку из потайного кармана в рукаве и оглядел отчеканенную на серебре надменную голову сокола. Ничего особенного. Ничего, что прояснило бы, почему Перри так стремилась вернуть пропажу.

С тихим рыком он подбросил монетку и снова спрятал. Однако теперь Перри не получит ее до тех пор, пока не заплатит нужную ему цену.

Глава 6

Она дура и играет с огнем.

А теперь еще открыла ящик Пандоры и явно заинтриговала Гаррета.

Но только ли одно любопытство им движет? Перри нравилось думать, что он ее желает, однако она понимала: этого недостаточно. Гаррет обожал женщин, а Перри никогда не слыла достаточно женственной. Как

бы ни пыталась сдержаться и изобразить примерную юную леди, все было тщетно.

Слишком часто она видела разочарование в глазах окружающих и со временем перестала надеяться на большее. Узнав тайну, Гаррет потеряет к Перри всякий интерес и переключится на другую прелестницу. Их дружба, единственное, что помогало ей держаться все эти годы, пойдет крахом.

А такого разочарования ей не выдержать.

Весь следующий час они обходили улицы, прилегающие к слив-заводу, и опрашивали свидетелей. Казалось, об убийствах знали все, вот только версии разнились. Трех девушек задрал призрак. Рабочему надоело главенство голубокровных, и он убил парочку. Слухи разлетались быстро. Какой-то бродяга прошептал о «Стальной челюсти». Страх перед этим убийцей уже несколько месяцев преследовал Ист-Энд.

— Чепуха, — прошептала Перри, однако прозвище всплыло уже второй раз.

Хаг был гением в биомеханике и в основном занимался созданием полноценных стальных внутренних органов, совсем непохожих на грубые грудные трубки или железные меха, иногда заменявшие легкие. Конечно, он мог бы сотворить для себя новую челюсть.

Если бы выжил…

Теперь это уже не казалось столь невероятным. Перри подняла взгляд на безмолвные кирпичные трубы слив-завода. Здание походило на притаившегося в засаде каменно-стального бегемота.

Перри не могла рассказать Гаррету о своих выводах, не поведав о том, каким образом к ним пришла. А тогда он захочет выяснить все. В сознании панически метался призрак Октавии Морроу. «Ты ведь всегда понимала, что не совсем похоронила прошлое. Какая-то его часть еще живет».

Если кому и можно довериться, то Гаррету. Но… Перри нервно сжимала и разжимала кулаки. Если она ему скажет, то втянет в неприятности. Точнее, он сам в них полезет. Перри слишком хорошо его знала. И тогда он станет мишенью. Перри совсем не хотела подобного развития событий.

И у нее нет доказательств. Если это Хаг, то как он поймал тех двух девушек? Зачем ему слив-завод? Связи… Ей нужны улики… Надо их найти. Не просто давние воспоминания и тот факт, что Хаг однажды вырезал сердце у девушки в подвале Монкрифа. Он забирал у жертв и другие органы. У него не было четкого фетиша.

Он мертв.

Гаррет устало потер виски, у его глаз залегли морщинки.

— По-моему, мы сделали все, что могли. Пора возвращаться и немного поспать.

Перри почти не вслушивалась в его слова, не сводя глаз со слив-завода. Надо найти загадочного убийцу со стальной челюстью и выяснить, Хаг это или нет.

Ее затошнило.

— Конечно, — прошептала Перри, размышляя, что же ей делать.

***

Гаррет проснулся от собственного крика.

Хватая ртом воздух, он уставился на свои руки. Крови нет. Это сон. Черт, просто сон. Он судорожно вздохнул и опустил голову. Не просто сон. Сновидения всегда казались ему слишком настоящими. Он испытывал жажду крови и секса, ощущал, как член проникает в теплое лоно Перри, а из раны на ее горле сочится кровь.

— Проклятье, — прошептал Гаррет, вставая с постели на дрожащие ноги. Вчера в переулке он совершил ошибку. Это лишь раздразнило его, усилило голод. Больше всего на свете Гаррету тогда хотелось продолжить начатое, но он не осмелился.

Эгоистичный ублюдок. «Ты хочешь соблазнить ее, даже сейчас, понимая, что с тобой происходит». Надо прекратить… то, что между ними зреет.

К тому времени, как он пришел в себя и поплелся к приборам, тусклый солнечный свет проник под стальные ставни, прикрывавшие окно. Уровень вируса так и держался на шестидесяти восьми процентах. Ежедневно Гаррет ждал, когда медный спектрометр выплюнет бумажку с цифрами, и боялся, что именно сегодня его уровень достигнет семидесяти процентов.

Не сегодня. Гаррет умылся, поспешно оделся и спустился вниз, хотя сейчас немногие ястребы бодрствовали. Голубокровные предпочитали ночь, но из-за работы ему приходилось не спать в другое время суток.

Войдя в столовую, Гаррет сразу ощутил присутствие Перри. Под дымчато-серыми глазами залегли черные круги. Казалось, Перри тоже мучилась бессонницей, а теперь, закинув ноги на стул, чуть сгорбилась над чашкой чая с кровью.

— Ты хоть немного поспал? — тихо спросила она.

— Часа два. Наверное. — Гаррет кивнул в знак приветствия и посмотрел на буфет. Налил себе крови из графина. Но как только пригубил, мир изменился, и все вокруг потемнело.

Проклятье! Он выпил один стакан, второй, и только тогда пронзительная боль чуть смягчилось, а мир опять заиграл красками.

— С чего начнем? — спросила Перри, откладывая газету.

Как обычно, дела прежде всего.

Гаррет прислонился к буфету. Он не осмелился сесть рядом.

— Жду последних отчетов Гибсона о вскрытии. Вскоре должны вернуться Ларкин и Хейз, надеюсь, они что-то разузнали о наших дебютантках. Обычный маршрут, кто видел их последним и все в таком роде.

Обычно Гаррет предпочитал сам вести расследование, а не поручать кому-то собрать сведения. Он не знал, нравится ли ему ждать. Гаррет полночи пытался собрать информацию в какое-то подобие теории, но тщетно.

— С тобой вчера что-то случилось? Ты тоже явно не выспалась. Бессонница?

— Кошмары, — прошептала Перри, машинально потирая грудь.

В гильдии она часто снимала пальто, оставаясь лишь в черной шелковой рубашке и бронированном корсете. Кожаные ремни с блестящими серебряными пряжками крест-накрест опоясывали корсет, скрывая оружие, а заодно и пусть и не выдающиеся, но соблазнительные округлости, о которых Гаррет теперь знал не понаслышке.

Почему-то именно такой закрытый наряд будил в нем желание раздеть ее даже сильнее, чем если бы Перри щеголяла с откровенным декольте. Она была загадкой, которую ему не терпелось разгадать, раскрыть все ее тайны, словно археолог, раскопавший сокровище.

— Хочешь обсудить что-то еще?

Она вскинула бровь. Разумеется, нет. Она никогда не делилась с ним личными проблемами. Гаррет стиснул зубы, начиная понимать, насколько односторонними были их отношения.

Затем Перри сглотнула и невидяще посмотрела на выскобленный стол.

— Девушки… Я никак не могу выбросить их из головы. Видела их всю ночь.

— У нас у всех есть слабости. — Когда на Эббот-лейн произошел жуткий пожар, Гаррет несколько недель чуял смрад мертвых проституток. — Хочешь отгул?

— Конечно нет, лучше найду совершившего это ублюдка.

Гаррет кивнул и взглянул на газету.

— Дай угадаю… город так и гудит?

— Удивительно, но нет, — ответила Перри, подвигая к нему газету. Она чуть расслабилась, будто почувствовала себя в безопасности. Они ведь говорили о работе, а не о личном. — На первой полосе лишь объявление о грядущей выставке принца-консорта.

Гаррет подошел к столу и выхватил газету.

— Ты будто расстроена.

— Честно говоря, нет. Дойл уже прогнал трех журналистов. Тебе придется вскоре дать им интервью, иначе они начнут выдумывать всякий вздор. И потом не только напишут о нашем расследовании на первой полосе, но еще и дадут убийце какое-нибудь глупое прозвище, например «Призрак пятого слив-завода».

Гаррет поджал губы. Вот эта обязанность ему претила.

— Ты правда веришь в призраков?

— Нет. Но по опыту могу сказать: газетчики редко утруждают себя фактами.

Гаррет улыбнулся. Большинство не понимало, когда Перри шутит, потому что выражение ее лица и тон голоса не менялись. Лишь проведя с ней несколько лет, он привык к ее саркастичному чувству юмора.

— Выставка, — прошептал он, глядя на нечеткую фотографию парочки красиво одетых иностранцев, сходящих с дирижабля. Гаррет присмотрелся. Англия вкладывала деньги в морской флот, строила паровые корабли и огромные железные военные суда, называемые дредноутами, но большинство стран предпочитали воздухоплавание. Судя по военной форме и меховым шапкам, гости прибыли из северной Европы. — Странно, что не нам поручили охрану.