— Я хочу испить твоей крови.

— А я твоей. Но это не значит, что я желаю причинить тебе боль, хотя могу.

— Но твой уровень вируса намного ниже.

— Гаррет, когда ты нашел меня на слив-заводе, у меня кровоточили костяшки пальцев. Ты не заметил рану, хотя она не укрылась даже от мисс Макларен. Что ты тогда чувствовал? Это не походило на голод. Твои глаза стали черными, но привлекла тебя не кровь.

Гаррет застыл.

— Я… беспокоился о тебе. — Он всегда волновался о Перри, но в тот момент, в лаборатории, ощутил что-то еще. Не только страх, но и желание овладеть. О жажде он думал в последнюю очередь.

— Но ты не зациклился на моей крови. — Перри нежно коснулась его щеки, привлекая внимание и глядя на него дымчато-серыми решительными глазами. — Не верю, что ты не справишься. Что мы не справимся.

— А уже можно говорить о «нас»?

Опасный вопрос. Гаррет и сам колебался, есть ли у них совместное будущее. А еще предстояло узнать, что у нее на уме, и выяснить причину ее побега.

— Да, — прошептала Перри, обдавая дыханием его губы. — Я убеждена в этом с тех пор, как согласилась с тобой вернуться. Вот заодно и ответ на твой вопрос. Мне не нужно думать о последствиях. Я устала переживать, размышлять и гадать, поступаю ли правильно. Устала бояться и желать того, что не могу получить… Я больше не хочу об этом думать.

Итак, она согласилась. Гаррет с мрачным предвкушением сжал ее бедра. Перри не получить полностью, пока она не откроет ему свои тайны, но несколько часов назад он и на простую близость не надеялся.

Отбросив сомнения, Гаррет обхватил руками ее лицо и прильнул к губам.

В груди кипело желание, но поцелуй получился нежным. Трепетным. Гаррет словно пил дыхание Перри. Ничего слаще он в жизни не испытывал. Ощущение хотелось растянуть на целую вечность. На мгновение жажда отошла на второй план.

А потом вспыхнула с новой силой.

***

Оскалившись, он прижался к ее плечу. Стук сердца Перри громом отдавался в ушах; Гаррет моргнул и отвернулся. Комната окрасилась в серые тона.

Он зарылся руками в волосы Перри и прижался губами к ее лбу.

— Не бойся, — шепнула она, подаваясь бедрами навстречу его твердой плоти. Гаррет втянул воздух, теперь желая не крови, а того, что обещало куда большее наслаждение.

Перри взяла его за руку и прижала к мягкой льняной рубашке, прямо поверх своей округлой груди. Затем снова приподняла бедра: медленная, сладкая пытка. Гаррет повернул голову и прикусил нижнюю губу Перри.

— Ты явно не невинна, — прошептал он, проводя свободной рукой по стройному стану. Член затвердел почти до боли.

— Любопытствуешь? — прошептала Перри, выгибаясь ему навстречу и запрокидывая голову.

Да. Гаррет зашипел.

— Все эти годы у тебя никого не было.

Он бы знал.

— Ты так думаешь? — жарко прошептала Перри ему на ухо.

Ревность вспыхнула с новой силой, отодвигая на задний план даже голод. Гаррет поднял глаза — и заметил, что чертовка улыбается.

— У меня нет другого мужчины, — призналась Перри, расстегивая верхнюю пуговицу на своей рубашке. — Но твоя реакция мне нравится.

— То есть моя ревность? — Гаррет принялся ласкать губами ее шею. Перри все еще возилась с пуговицами. Он судорожно вздохнул: ее обнаженная кожа походила на прохладный шелк.

— Да, мне приятно, когда ты ревнуешь. — Перри стиснула его пряди и заставила поднять голову: — Ведь я тоже ревновала.

Рубашка распахнулась, едва скрывая тело, но даже если бы Гаррет захотел отвести взгляд от почерневших глаз любимой, то не смог бы. Перри раскрыла одну из своих тайн… то, о чем он даже не догадывался. Гаррет вел отнюдь не монашескую жизнь, и уж она-то знала об этом как никто.

Несерьезный ответ так и вертелся на языке, но Гаррет воздержался от шуток. Выражение лица Перри, то, как она держалась… Его похождения ее ранили, а он и понятия не имел.

— Ты никогда ничего не говорила.

— А что бы я сказала?

Перри определенно бросила ему вызов. Гаррет медленно опустил руки, положил ладони на изгибы ее бедер, но дальше не двинулся.

— Может тогда я давным-давно понял бы, какой идиот. Я не стану извиняться за прошлое. Но если хочешь знать правду, мне всегда чего-то не хватало. Чего-то… — Он беспомощно пожал плечами. — Тебя. Мне не хватало тебя.

Перри с непроницаемым лицом опустила голову, водя пальцем по вороту рубашки. Гаррет легко поцеловал ее в губы:

— И да, знаю, у меня нет на это права, но я дико ревную к тому, кто уже был в твоей жизни. А еще мне интересно… — Он медленно уложил Перри на спину и придавил своим весом. — Очень интересно, что же ты успела узнать. — Поцеловал ее шею, подбородок, щеку. Замер. — Я не хотел бы навредить тебе, если ты не очень опытна.

— Ты не навредишь мне, Гаррет, — хрипло ответила Перри.

— Нет? — Он отвел ткань в сторону, открывая стягивающую грудь повязку. Глядя Перри в глаза, стянул эту повязку ниже, обнажив самый кончик соска. Внутри все скрутило. Вне инстинкты требовали погрузиться в лоно Перри. Взять ее. Заняться с ней любовью всеми известными способами.

Вновь подняла голову ревность. Желание обладать. И что-то еще, чему Гаррет даже не мог подобрать название. Все эти чувства были для него совершенно внове.

— Ты моя. Моя неистовая леди-сокол, — прошептал Гаррет, склонился и поцеловал округлую грудь.

Желание пробирало до самого нутра, стягивало пах. Тело Перри было таким знакомым — стройное, подтянутое. Она стиснула предплечья Гаррета, словно напоминая о том, что за внешней хрупкостью скрывается сила. Однако сейчас Перри не боролась. Он устроился меж ее бедер, оглушенный новизной ощущений.

Распахнув рубашку, Гаррет принялся целовать обнаженную грудь, затем лизнул сосок. Перри ахнула от неожиданности. Гаррет поднял голову. Ее глаза больше не были серыми — остались лишь чернота, голод и яростное желание. Но сейчас Перри хотелось не крови. Вовсе нет.

Он изучал ее тело руками и ртом, упиваясь каждым вздохом. Терся бедрами, доставляя себе и ей мучительное удовольствие. Гаррет уткнулся лицом в грудь Перри. Он едва переводил дух. «Хочу ее. Сейчас». Но еще никогда в жизни ему так не хотелось оттянуть момент. Гаррет хотел запомнить каждую секунду, каждую сладкую ласку их первого раза. Действительно заняться с ней любовью.

Насколько это иначе — быть с той, кто тебе важен? С Перри? Ему безумно нравилось, как она стонет, как изгибается от его ласк. Как розовые соски блестят от его слюны. Гаррет медленно продвигался вниз, покусывал нежную кожу бедра. Лизнул пупок…

Перри приглушенно застонала и запустила пальцы в его волосы:

— О… Гаррет.

— Ты уже влажная? — прошептал он. Его щетина оставляла отметины на фарфоровой коже Перри. Какая же она чертовски красивая! Длинные ноги, гибкое тело. Словно кошка.

Перри смущенно зарделась. Ему нравилась ее чувственность, нравилось, как она флиртует — но эта скромница тоже была Перри.

— Гаррет…

Он улыбнулся, касаясь губами пуговиц на ее бриджах. Потянул одну зубами, затем глянул на Перри:

— Да? Или нет?

Она так закусила губу, что наверняка останется отметина.

— Да, — прошептала Перри.

Сердце Гаррета загрохотало в груди. Капитуляция. Он почувствовал это, когда Перри расслабилась. Когда сам потянулся к пуговицам на ее брюках.

Раздался резкий стук в дверь.

— Сэр? — позвал Дойл.

Гаррет, тяжело дыша, вскинул голову:

— Черт, да вы издеваетесь!

Вспыхнув от ярости, Перри поспешно запахнула рубашку и перевернулась на бок:

— Проклятье!

— Лежи тут, — прорычал Гаррет и без предисловий впился в губы Перри. Он так разозлился, что было уже не до нежностей. Глянул на нее, затем на дверь. — Какого черта случилось?!

Лучше бы проклятой гильдии гореть синим пламенем, иначе…

— У вас посетитель, сэр, — ответил Дойл. — Герцог Монкриф.

— Опять? — Холера его принесла. — Скажи ему, я спущусь через минуту. — Нужно сперва привести в порядок одежду и унять стояк в штанах. Гаррет с сожалением глянул на любимую, но тут же замер при виде ее лица: — Перри?

Она попыталась совладать с эмоциями и слабо улыбнулась.

— Долг зовет, — сухо сказал Гаррет. — Придется выяснить, что его светлости надо на этот раз.

— Гаррет. — Перри поймала его за руку. — Постой.

— Потом. — Он наклонился и прервал ее поцелуем. Однако Перри крепче вцепилась в рукав. — Мы обязательно продолжим. Я не хочу в спешке…

— Да постой же! Нам надо поговорить. О деле. О… герцоге.

— А позже нельзя?

— Нет. — Перри покачала головой. — Пожалуйста, сядь. — Она явно нервничала. — Мне надо тебе кое-что сказать. Думаю… думаю, я знаю, кто убийца.

Глава 17

Существовал лишь один способ все рассказать Гаррету.

— Я однажды обмолвилась, что это дело личное, — выпалила Перри, подтянула колени к подбородку и обхватила их руками. По телу бегали мурашки, оно еще хранило эхо его прикосновений. Но мысль о том, что сейчас нужно было поведать Гаррету, задавила желание на корню. — Сказала, мол, оно мне напомнило то, что случилось со мной. Я солгала.

Гаррет впился в нее взглядом:

— Я слушаю.

— Я считала, что убила человека, заразившего меня вирусом жажды, — осторожно произнесла Перри. — Но последнее время начала сомневаться… вряд ли он умер. Думаю, он все еще жив. И думаю, именно он похитил Эву и Элис и убил тех девушек.

— С чего ты взяла?

«Хорошо. Перейдем прямиком к фактам». С этим Перри могла справиться.

— Лаборатория под слив-заводом. Она безумно похожа на ту, в которой когда-то держали меня. Тот же запах, те же инструменты… Он изучал влияние вируса на регенерацию — проверял, какой максимальный урон телу зараза способна исцелить. И эти слухи о монстре, что охотится в туманах Ист-Энда, Стальной челюсти. Гаррет, я снесла своему тюремщику половину лица. Челюсть… болталась на мышцах. — Перри с трудом сглотнула, отгоняя воспоминания. — Его звали Хаг, он был ученым и ставил нелегальные эксперименты на женщинах. Думаю, он и есть Стальная челюсть. И как по мне, он же выдавал себя за Сайкса.