Ему даже не предложили три равнозначные должности на выбор — по закону.

И орден, понятно, не дали. Ордена давали тогда совсем за другие вещи…

Все то время, что я писал эти материалы, на моем столе лежала фотокарточка Орлова: маленькая, черно-белая, снятая для загранпаспорта.

Иногда я отрывался от текста, вглядывался в это гладкое лицо, в миндалевидные глаза с чуть припухшими веками. Я хотел найти в этом человеке что-то демоническое, сверхъестественное. Понять, что заставляло тысячи людей цепенеть перед ним, словно кроликов перед удавом.

Видимо, дело не в физиогномических особенностях (у многих диктаторов, кстати, были хорошие, добрые лица). Просто на этой фотографии не видно рук.

Рук, которыми мертвой хваткой два года он держал все МВД. Рук, которыми он душил неугодных. Рук жадных, цепких, которые накладывал он на все, на чем их можно было нагреть.

…Иногда мне кажется, что этих двух лет «орловщины» не существовало вообще. Что это было какое-то наваждение, массовый гипноз.

В голове не укладывается: КАК человек трусливый, испытывающий животный страх даже перед врачами (знаю, что он боялся элементарных медицинских процедур), сумел поставить на колени два миллиона человек? Многие из них не страшились пуль, а поди ж ты, трепетали от одного только звука его голоса.

Наверное, причина не в Орлове. Совсем в другом. Если система позволяет таким, как Орлов, оседлывать себя, эта система больна. И сколько ещё трудов предстоит новой власти, чтобы вылечить её, избавиться от орловских метастазов…

…На этом я пока закончу. Я говорю «пока», потому что в блокноте моем материалов осталось ещё с избытком.

Да, материалов осталось с избытком. Хватит ещё на много страниц. Или — уголовных дел.

После публикации статьи об Орлове Госдума — случай беспрецедентный — единогласно приняла парламентский запрос к Генпрокуратуре. Депутаты требовали проверить обнародованные мной факты.

А дальше случилось ещё одно чудо (иначе и не скажешь): Генпрокуратура возбудила против Орлова сразу два уголовных дела — превышение должностных полномочий и вымогательство.

Сейчас, когда я пишу эти строки, расследование только-только начинает набирать обороты.

Чем оно закончится? Будет ли Орлов объявлен в розыск или же дело это, подобно сотням других, спустят на тормозах и отправят в архив? Не знаю.

Но как бы там ни было, это все равно — победа. Победа не моя лично. Победа сотен, тысяч честных людей в милицейских погонах, тех, кто пал жертвой орловской коррупции, тех, кто не мог спокойно смотреть на творящийся беспредел, ведь ещё год назад даже подумать о подобном — чтобы против самого Орлова! Уголовное дело! — никто не смел.

Хотя… Разве мало подобных уголовных дел было до этого? Только ни одно до суда не дошло.

В том числе и дело, едва не стоившее Владимиру Рушайло всей карьеры. Если бы тогда, в 97-м, его довели до конца, не было бы никакого Орлова, «орлят», да и МВД было бы, наверное, другим… Но… Как всегда в уголовщину вмешалась политика.

Мне неприятно об этом говорить с бывшим генпрокурором Юрием Скуратовым, нас связывают самые близкие отношения, но, к сожалению, это так. Именно с санкции Скуратова это уголовное дело было затянуто, а потом и прекращено.

Уже позднее, когда я спрашивал Скуратова об этом, он корил себя, ругал последними словами. Все мы крепки задним умом.

Тогда генпрокурору казалось, что Рушайло — ещё не министр, не замминистра — скромный советник председателя Совета Федерации — может оказаться для него полезным. Наивный Скуратов не понимал, что это не он вербует сыщика экстра-класса: сыщик вербует его…

Ударными темпами возле здания МВД на Житной улице возводится новая церковь. Может статься, нынешний министр, Владимир Рушайло, ещё успеет побывать в ней. Впрочем, замолить грехи можно и в любом другом месте. Слава богу, церквей в Москве — хоть отбавляй. Их у нас гораздо больше, чем тюрем и изоляторов временного содержания…

Судьба — штука интересная. Еще вчера ты был кандидатом на нары. Сегодня — отвечаешь за борьбу с преступностью в масштабах всей страны.

Вчера — тебя чудом не выгнали со службы. Сегодня — ты выгоняешь других, получая все новые и новые ордена и звезды на погоны.

А может, дело не в судьбе, а в чем-то ином? В том, что почему-то принято считать «особым путем России»?

Владимир Рушайло не любит ворошить прошлое. Не мудрено: прошлое министра внутренних дел кишмя кишит малоприятными для него эпизодами. Кажется, по науке это называется экзистенциализмом: жить настоящим…

…В 1996 году Владимир Рушайло — начальник Московского РУОПа и гроза преступных авторитетов — неожиданно был снят с повышением. Его перевели в МВД — заместителем начальника Главного управления по оргпреступности. Но не прошло и десяти дней, как разразился непривычный по тем временам скандал.

22 октября против воли руководства МВД Рушайло вышел на пресс-конференцию и заявил, что отказывается работать с начальником ГУОП МВД Петровым, обвинив последнего в некомпетентности и нечистоплотности. Рушайло сообщил, что уже подал рапорт с просьбой вернуть его обратно в РУОП, но министр Куликов в просьбе отказал, предупредив, что уволит отступника, если тот проведет пресс-конференцию. («Есть определенные силы в верхах, а также в финансовых структурах, которые заинтересованы в тех или иных кадровых перестановках», — намекнул основатель РУОПа, не преминув, напротив, сделать реверанс в сторону Лужкова — тогда он ещё любил мэра Москвы.)

Рушайло министра не послушался, однако уволен не был. Почему?

Причины этой метаморфозы впервые объясняет в интервью «МК» экс-министр внутренних дел, депутат Государственной думы Анатолий Куликов:

«Мне стало известно, что Рушайло собрался давать пресс-конференцию. „Знаешь, — сказал я ему, — мы сейчас в таком трудном положении, любой подобный всплеск будет воспринят как внутренняя разборка в МВД. Я просто прошу тебя этого не делать“. Мне показалось, что я Рушайло убедил. Тем не менее, выйдя из моего кабинета, он тут же провел эту пресс-конференцию, которая, кстати, никакого общественного резонанса не имела.

Как единоначальник я, конечно, не мог потерпеть такого игнорирования и дал команду направить его на военно-врачебную комиссию на предмет увольнения со службы. Но в это время появились ходоки и ходатаи. Первым пришел Березовский и открытым текстом сказал: «Мы с Рушайло друзья, он мне много помогал, я прошу вас его вернуть».

Мой ответ был четкий: «Я дважды своих приказов не подписываю». Однако буквально через несколько дней мне позвонил Строев — к нему, видимо, тоже кто-то обратился — и попросил откомандировать Рушайло в аппарат Совета Федерации. Я пытался ему объяснить, что это нецелесообразно, говорил, что есть много вопросов, но Строев настоял. Естественно, мне было неудобно отказать третьему человеку в государстве, тем более я посчитал: может, для Рушайло это будет какой-то школой — ведь работник он на самом деле неплохой».

Интересная вырисовывается картина, правда? Подозрительного толка бизнесмен ходит, хлопочет за грозу оргпреступности, самого честного человека в МВД.

«Мы друзья», — не скрывая, признавался Березовский. Рискну добавить — не только друзья…

Сам Рушайло, правда, дружбы с олигархом отчего-то стесняется. Со стороны это выглядит некрасиво. Как можно отказываться (пусть даже на словах) от человека, который помог сделать тебе карьеру?

На первый вопрос: почему Рушайло не был уволен? — мы ответили. Но остается вопрос второй: зачем следовало переводить его в МВД, толкать на верный скандал, если начальник РУОПа столь блестяще справлялся со своими прежними обязанностями?

Вновь — слово Анатолию Куликову:

«В МВД не было единства — следует ли сохранять такие структуры, как РУОП. Даже мои замы говорили, что они превратились в бандитские формирования, делают „крыши“ для различных преступных группировок. Честно говоря, меня подмывало выйти с предложением к президенту и расформировать РУОПы, но я все же решил сперва подробно разобраться в проблемах. Поручил заниматься этим Управлению собственной безопасности.