Бывает иногда так: вроде бы и смышленый мальчишка, а все равно дурачок. Атабек как раз из таких. Вместо того, чтобы кошке, которая вечно к нему подлизывается, хвост узлом завязать, он ее, видите ли, по шерстке гладит. Разве стал бы он это делать, будь у него привычка хоть самую малость задумываться над своими поступками?

А что, собственно говоря, представляет собой кошка?

Самое зловредное в мире животное. К тому же хитрющее. Других таких пройдох не сыскать. Ведь это же надо — человека, царя природы, так к себе приучить, что редкий дом без кошки обходится.

Чтобы вы не подумали, что тетушка Сорока просто так наговаривает, злобствует, я в подтверждение один пример приведу.

Поспела во дворе клубника, которую отец Атабека посадил. Кошки, как вам, наверно, известно, клубники не едят, она им, как говорится, и на дух не нужна. Эта же, любимица его проклятущая, с рассвета до заката вокруг огорода вертится. Захочешь ягодку-другую отведать, так она сразу тут как тут, словно бешеная кидается. У нее, плутовки, шерсть мягкая, а когти острые. Попадешься ей в лапы — прощайся с жизнью, прямехонький тебе путь на тот свет. Думаете, зря я столько времени на дереве сижу, вниз спуститься боюсь?

Вот она, негодница, рядышком с Атабеком на скамейке устроилась, калачиком свернулась. Вы не думайте, что раз у нее глаза зажмурены, так она ничего не видит. Нет, она за всем следит, до всего ей дело есть. И до клубники, которая ей на дух не нужна. У, негодница!

Помните, я вам говорила, что Атабек умный-умный, а все равно дурачок! Так вот он, садовая голова, опять кошку гладит. Лучше бы дал ей как следует ногой в бок, да так, чтобы она раз десять в воздухе перевернулась. Э-эх, и когда только этот мальчишка умом своим правильно пользоваться научится?

Ты что это, постреленок, мимо проходишь, головы не повернешь? Или, может, память тебе отшибло, узнавать перестал? А ну-ка, поздоровайся с тетушкой Сорокой как следует! Кто, кроме меня тебе правду скажет? Хочешь поважничать: глядите, мол, люди, какой я весь из себя отличник? Думаешь, тетушка Сорока так-таки ничего не знает, ни о чем не ведает? Ошибаешься! Мне точно известно, что у тебя в дневнике или по родному языку, или по арифметике, или по географии «двойка» красуется и ты его отцу не показываешь, прячешь?

Что-что? Это ты мне сказал, чтоб я думала, что говорю? Ах, негодник, я, стало быть, обманываю? Лгунья я, да? Поклянись: «Пусть у меня чернильница разобьется и все лицо чернилами забрызгает, если в дневнике „двойка“ есть».

Молчишь, глазами стреляешь? То-то же, нет дураков клятвам твоим верить.

А от чего это, скажи, карман у тебя топырится? Небось, орехами набил его? Да, от простой ученической резинки он так тебе и раздуется. Чем в орехи играть, ты бы, тряпичная голова, лучше «двойку» исправил. Не стыдно тебе? Другие ребята, ровесники твои, между прочим, на «Доске отличников» красуются.

Ну-ка, ты мне лучше по-хорошему орехи отдай. Давай, говорю! Не хочешь? Гляди же, я отцу про «двойку» расскажу!

Постой, постой, что это? Резинка?!! Хм, а что же ты мне столько времени голову морочишь? В кармане ни одного орешка, а еще в школу собрался. А ну, растяпа, сгинь с моих глаз.

Детство и юношеские годы Анвара Абиджана прошли в кишлаке Паласан Алтыарыкского района Ферганской области. Там он родился в 1947 году, там закончил школу, оттуда его проводили на службу в ряды Советской Армии.

Затем Анвар Абиджан работал табельщиком в хлопководческой бригаде, литсотрудником районной газеты. В 1974 году увидел свет его первый поэтический сборник «Мать-Земля». Вскоре к читателю пришли его новые книги: «Рассказы Бахрама», «Алавджан и его друзья», «Светлый мир».

Повесть «Аламазон и его пехота» в 1983 году вышла на узбекском языке и была тепло встречена юными читателями.