– Судя по дрейфу амплитуды сигнала… - задумчиво протянул космонавт.

– Святый Боже, святый крепкий, святый бессмертный, - лихорадочно шептал Яшка, растеряв последние запасы атеизма. - Капли в рот не возьму, свечу в три пуда Николе-угоднику…

– Они! - уверенно заключил майор Каримов.

– Ну, сукины дети! - Яшка хватил кулаком в переборку так, что корпус паровоза отозвался колокольным благовестом. - Я же вам покажу, как на рабоче-крестьянскую собственность посягать! Жми, товарищ майор, на всю кочегарку! Догонишь - перед строем расцелую!

Мустафа по-кошачьи фыркнул в отросшие за время полета усы. Соединенные усилия двигателей двух паровозов и без Яшкиных поцелуев обеспечивали изрядное преимущество в скорости. Станция-беглянка вместе с прилепившимся к ней сигарообразным снарядом похитителей все яснее проступала на экране. Егор, Катя и остальная команда столпились за спиной космонавта. Косенков, заранее обнажив шашку, метался в узком пространстве рубки, как тигр в клетке.

Двое суток, прошедшие с момента пропажи станции «Мир», нелегко дались красному командиру. Он осунулся и почернел лицом, а в часы, отведенные для сна, тихо бормотал, подбирая наиболее выразительные формулировки для собственного приговора. Больше всего его угнетала неопределенность. Впервые и с пронзительной ясностью Косенков осознал изотропную сущность Вселенной - станцию могли угнать в любом направлении. Где искать похитителей? Наконец решение было принято. Два паровоза под командой Сидорчука отправились в обратный путь к Земле, два других Тищенко повел к планете, с которой прилетела банда Борташа. И наконец, последняя пара продолжила путь к Красному Гиганту, увозя Яшку навстречу законному возмездию за разгильдяйство.

Но кроме высшей меры есть на свете и высшая справедливость. На полпути между Керосинкой и Красным Гигантом похитители были обнаружены. Во всю силу паровозного двигателя они улепетывали, забирая куда-то в сторону, где не было видно ни планет, ни звезд.

– Слава труду! - растроганно шептал Яшка, украдкой крестясь на экран. - Теперь не уйдут… Ездоков! - гаркнул он. - Готовь пулемет! Раздать патроны!

– Не вздумайте стрелять! - повернулся к нему Мустафа. - Малейшее отверстие в обшивке, и нам всем конец!

Яшка метнул в майора огненный взгляд, с минуту свирепо сопел, наливаясь кровью, и наконец выдавил со злостью:

– Отставить пулемет, Ездоков! Примкнуть штыки! Колючая масса штурмовой команды сгрудилась перед люком, холодно мерцая стальными иглами.

– А мы что будем делать? - спросила Катя.

– Сидеть и не высовываться, - сказал Егор. - Без нас разберутся.

– А если это тот, с Керосинки? - Катя с тревогой следила за экраном, на котором уже отчетливо различались контуры станции и буксирующего ее паровоза.

Егор нащупал в кармане автоматную гильзу.

– Тогда я нам не завидую…

– Ой, - сказала вдруг Катя. - Исчезли…

– Что за черт?! - Мустафа оторопело постучал костяшками пальцев по опустевшему экрану.

– Кто исчез?! - налетел Яшка. - Куда?! Не может того быть!

– Обычное дело, - облегченно хмыкнул Егор. - Гиперскачок в подпространство! Как в «Звездных войнах»!

– Не болтай ерунды, - поморщился Мустафа. - Что-то там есть…

– И я говорю - есть! - горячо поддержал его Яшка. - Просто не видать! Надымили, сволочи! Наддай, майор! Жми на полную!

– В эскадроне у себя командуй! - осадил его Каримов, сбрасывая скорость. - Аккуратно войдем. Мало ли что там внутри…

Планета появилась внезапно, сразу во всю ширь экрана, ослепив Джеймса ярким сиянием облаков, будто магниевой вспышкой.

Купер охнул от неожиданности и прикрыл глаза рукой, как сталевар перед мартеновской печью.

– Откуда это взялось? - пробормотал он, невольно отступив.

– Что, нравится? - поручик горделиво приосанился, как будто демонстрировал американцу творение собственных рук. - Прошу любить и жаловать - Новый Константинополь, страна вечного полдня!

– Почему вечного? - спросил Джеймс.

– Потому что солнца, можете заметить, никакого нет! Облака сами и светят, и греют круглые сутки, не знаешь, когда спать ложиться.

У вас часы есть?

– Есть, - Джеймс поднял руку, демонстрируя штатный хронометр космонавта на пластиковом браслете.

– Можете выбросить, - не оборачиваясь, сказал Яблонский. - Абсолютно никчемная здесь вещь.

Джеймс посмотрел на часы и вдруг обнаружил, что секундная стрелка замерла на месте.

– Как же это может быть? - он потряс рукой и приложил часы к уху.

– А черт его знает! - Яблонский равнодушно пожал плечами, щурясь на экран. - Ни зимы, ни лета, ни дня, ни ночи. Так и живем…

– Садиться, что ли, барин? - извозчицким голосом спросил рыжий зверообразный пилот.

– Куда тебе садиться, дура! - поручик ткнул кулаком в бизоний загривок Родионова. - Расшибемся в лепешку! С обозом-то! Держи повдоль облаков. Разгружать на ходу будем. Ходок в пять-шесть надо управиться.

– А как догонют? - угрюмо буркнул пилот.

– Кто догонит? - поручик самодовольно закрутил ус. - Что ты можешь понимать, деревня?! Мы же под прикрытием невидимости, нас ни из какой пространственной точки наблюдать невозможно! Мы для всех исчезли!

– Как же - исчезли! - упрямо мотнул головой Родионов. - Вон они скочут!

Поручик, вмиг побледнев, впился глазами в дальний сектор экрана, откуда коршунами падали на беззащитный обоз два стремительных сигарообразных тела.

– Эх, видели бы меня сейчас в ЦУПе! - Мустафа, мастерски лавируя, с лету пристыковался к торцевому шлюзу станции, предназначенному для приема «Прогрессов».

На обзорном экране было видно, как второй паровоз под командованием Яшки вцепился в борт корабля похитителей.

По обшивке разнесся тройной условный удар, подающий сигнал к атаке.

– Отчиняй! - велел Ездоков, упираясь в спины сгрудившихся перед люком бойцов, и, вскипая яростью, заорал: - Ну, во имя Отца и Сына - даешь!

Штурмовая команда, очертя голову, бросилась в распахнувшийся люк.

Оставшихся в паровозе Егора, Катю и Мустафу окатила волна звуков: топот ног, лязганье металла, отчаянная матерщина. Кто-то истерично взвизгнул, и вдруг все стихло. Егор осторожно заглянул в темную глубину стыковочного отсека.