— Пока нет, — сказал Йенсен. — Они проведут все полагающиеся исследования. Если этот человек из Нью-Йорка никуда не уезжал, то им вряд ли удастся что-нибудь определить.

— Горман не обещал дать отчет раньше?

— Нет. Срок остается прежним. К полудню отчет будет готов.

— Хорошо, — сказал Бурровс и повесил трубку.

Он начал работать над отчетами, поступившими из справочного отдела. В них были зарегистрированы все даже самые мелкие преступления и люди, находящиеся в розыске. Отчеты были аккуратно подшиты в черные толстые папки. Все сотрудники участка должны были хорошо знать информацию, содержащуюся в этих отчетах, но она была слишком объемна для того, чтобы все запомнить. В поисках человека, с которым мог быть идентичен найденный труп, нужно было просмотреть слишком много материала.

Вместе с ключом, который мне дала Розмари, я протянул слесарю записку: к каким замкам может подходить этот ключ?

Слесарь посмотрел на ключ. Ключ был более шести сантиметров в длину и менее двух миллиметров в толщину. Он был совершенно гладким, и только в самом низу его была резьба.

— Это ключ от банковского сейфа, — сказал слесарь. — Откуда он у вас?

Я написал, что я нашел ключ, и спросил, можно ли выяснить от какого он сейфа, потому что я хочу вернуть его владельцу.

— Я думаю, что определить это вам не удастся. Единственное, что вы можете сделать, это дать объявление в газете. Но я сомневаюсь, что кто-нибудь сможет просто по виду отличить этот ключ от другого. Необходимо попробовать открыть им сейф. Вы можете еще спросить в банке. Может быть, они подскажут вам выход из этого положения.

Я решил зайти в первый попавшийся банк. Выйдя из мастерской, я пошел по Шестой авеню. На углу Шестой и Четырнадцатой авеню я увидел банк и зашел. Это был Коммерческий Учетный банк. В зале за письменным столом сидел служащий. Вынув блокнот, я написал, что нашел ключ и спросил его, как мне выяснить, кто его владелец. Он стал разглядывать ключ.

— Если владелец сейфа теряет ключ, то в сейфе меняют замок. Стоит это обычно двадцать долларов. Но, как правило, владелец сейфа получает два ключа, и если он теряет один из них, то может за два доллара сделать себе дубликат. Так что, мне кажется, вам не имеет смысла искать владельца ключа.

Я попал в ловушку. Не было смысла врать дальше. Надо было что-то срочно придумать. И мне пришлось сказать частично правду. Я снял шарф, который носил после операции, прикрывая им свой красный отвратительный шрам. Я показал на него. В блокноте я написал, что после автокатастрофы полностью потерял память и не могу говорить, так как повредил голосовые связки. Семьи у меня нет. Этот ключ — единственное, что у меня есть, но я не знаю, где находится сейф.

— Очевидно, он находится в том самом банке, в котором вы производили свои банковские операции. Хоть это вы помните?

Я покачал головой. На его столе стояла табличка: С. К. Свэн. Я написал:

Мистер Свэн, вы можете мне что-нибудь посоветовать?

Он ответил не сразу:

— Попробуйте сначала выяснить в банках, есть ли у вас где-нибудь счет. Если в одном из них вы получите положительный ответ, то, может быть, там и окажется ваш сейф. Если и это вам не поможет, то я дам вам адрес маленького журнала, который получают все банки. Попробуйте дать там объявление.

Я кивнул.

Свэн связался по телефону с другим отделом, выяснил адрес журнала и дал мне его. Я поблагодарил.

— Желаю успеха, — сказал он. — Если вам нужна будет еще моя помощь, приходите.

Мы пожали друг другу руки, и я вышел из банка.

Вечером я объяснил Бианке, что когда меня нашли, то у меня в ботинке была обнаружена тысячедолларовая банкнота. Очевидно, до покушения у меня были деньги. Может быть, у меня был вклад или текущий счет в банке.

— Вы думаете, Сантини это не проверил? — спросила Бианка.

Я был уверен, что Сантини проверил все. Но вряд ли он смог проверить все банки. Полиция же вряд ли проводила расследование очень тщательно, ведь я был не настолько важной персоной, чтобы долго возиться со мной.

Бианка согласилась со мной. Она предложила обзвонить все банки и выяснить, был ли у меня где-нибудь счет. Но только в Манхэттене находится около пятисот банков с филиалами. Бианка начала обзванивать банки по списку. Но мы поняли очень быстро, что этот путь не принесет нам успеха. В банках отказывались давать нам какую-либо информацию по телефону. После нескольких неудачных попыток Бианке в одном из банков объяснили, что информацию такого рода дают только зарегистрированным торговым фирмам как подтверждение кредитоспособности клиентов.

Узнав это, Бианка подошла ко мне и положила руки мне на плечи.

— Не отчаивайтесь, Вик, — сказала она с сочувствием. — Может быть, нам придет в голову еще какая-нибудь идея.

Она поглаживала мои плечи. Я посмотрел на нее, но она быстро отвернулась.

Тут я вспомнил о Меркле. Он же дал мне свой адрес. Я решил навестить его. Не откладывая дела в долгий ящик, я тут же собрался и пошел к нему. Меркле жил в маленькой двухкомнатной квартире на первом этаже старого невзрачного дома.

Его квартира находилась под лестницей, ведущей на второй этаж. Дверь была забрана железной кованой решеткой. Меркле принял меня очень любезно. Мы прошли в безвкусно и довольно бедно обставленную комнату. Самой дорогой вещью в комнате был телевизор с очень большим экраном.

— А, мой сосед по палате, — сказал радостно Меркле. — Ну, как вы себя чувствуете? Все в порядке?

— Да-а, — повторил я и кивнул.

— О, вы сказали «да». Так значит вы уже можете говорить?

Стоило ли связываться с таким клоуном? Но, с другой стороны, он мог бы оказаться мне полезным. Я сел и начал писать. Теперь я пользовался уже не блокнотом, а доской с прозрачной пленкой и деревянной палочкой. Это было гораздо удобнее, потому что я мог стирать написанное, приподнимая пленку с темной доски.

Я объяснил Меркле, что хочу попробовать найти свой банковский счет, который был у меня когда-то. Как все одинокие люди, Меркле был очень приветлив и готов был помочь мне. Он долго напряженно думал, прежде чем ответить.

— Мне кажется, я рассказывал вам, что я работаю в оптовом магазине Сэмпсон, Смит и Тобблер. Он торгует хозяйственными товарами. Они получают много заказов от маленьких магазинов и разработали целую контрольную систему. Они ввели открытки, на которых банки одним-единственным словом сообщают о наличии счета в банке и о кредитоспособности клиента. Я могу принести целую кипу открыток. Вы пошлете их в разные банки, вписав только свое имя в соответствующую графу, и будете ждать.

Это была идея! Но ведь открытки будут возвращаться в фирму Сэмпсон, Смит и Тоблер. Я сказал об этом Меркле, но он только махнул рукой.

— Ну и что? Я заведующий почтовым отделом фирмы и получаю всю почту первым. Все открытки с вашим именем, которые будут приходить без положительного ответа, я буду просто рвать и выбрасывать. О положительном ответе я тут же вам сообщу. Что может быть проще и удобнее?

Я был согласен. Мы договорились, что завтра вечером я приду за открытками.

Домой я вернулся не поздно. Бианка ждала меня. Когда я вошел в кухню, то увидел, что она сидит глубоко задумавшись. В руке она держала рюмку бренди. Увидев меня, она встала и пошатнулась. И тут я заметил, что она пьяна. Это меня поразило, потому что пила она очень мало. Помедлив немного, Бианка подбежала ко мне, обняла и уткнулась лицом в плечо. Я почувствовал, что она вся дрожит.

— Пока тебя не было, тебе звонили, — сказала она.

— Да-а?

— Но ведь никто, кроме Розмари и Сантини не знает, что ты живешь у меня.

Это было действительно так.

— Звонил мужской голос, — сказала Бианка. — Он говорил с иностранным акцентом. Когда я сказала, что тебя нет дома, он попросил передать тебе одно-единственное слово. Ты якобы должен сразу все понять. Я не могу выговорить это слово, поэтому я записала его.