— Проклятье, Кристин! Ты маленький демон! — я кричал на лежащую на земле девушку, которая тряслась от страха. Она боится меня. И пусть! Сама напросилась! — Ты коварней любопытной Пандоры! Лживая Далила! Я верил тебе! Такими темпами ты никогда не увидишь дневного света снова! — я отвернулся к зеркалу и сорвал с него покрывало. — Это ты хотела увидеть? Любуйся! — я оттолкнул стоящий на моем пути подсвечник, и тот с грохотом упал. Я стоял спиной к коварной искусительнице, смотря на озеро и тихо всхлипывал. Зачем она сорвала маску? О, Господи, зачем? — Странно, что ты думаешь, будто сможешь вынести мой лик, даже если собственная мать меня не могла видеть!

— Я… Я не знала… П-прости…Простите меня, — ее голос дрожал до безумия сильно. Я испугал мою девочку, чертов монстр!

— Теперь узнала, — прохрипел я, все еще стоя к ней спиной. — Довольна? — за моей спиной лишь тишина. — Молчишь. Ну, молчи. А я скажу! Скажу, Кристин! Я демон, так страстно мечтающий о небесах! Монстр, тайно желающий коснуться красоты… О, Кристин! — я простонал ее имя.

— К-как мне… Как мне з-звать Вас? — робко спросила она, не обращая внимания на мои слова. — Не скажу, что Вы демон, но на Ангела вряд ли похожи…

— Эрик, — я сглотнул свое имя. — Мое имя Эрик… Кристин, я не должен был тебя приводить сюда. С чего я взял, что ты способна будешь полюбить меня, если я сам за долгое время к себе не привык?! — закрывая рукой часть своего лица, я сидел около нее.

— Вот, — она протянула мне белый фарфор, пока по ее щекам текли слезы. — Мне очень жаль…

— Спасибо, — я взял маску и одел на лицо. Эрик, успокойся, больше она не посмеет снять маску. Во-первых, напугана; во-вторых, сожалеет о содеянном. Думаю, сегодня ей лучше побыть здесь. Или вообще несколько дней. Может, за несколько дней она сможет немного привыкнуть ко мне и простит за… обман. — Кристин, несколько дней ты побудешь со мной…

— Но ведь меня будут искать! — возразила она. Волнуется за своего мальчишку-виконта?

— Не волнуйся, я предупрежу мадам Жири и она скажет, что ты взяла отпуск и поехала к мадам Валериус. Всего лишь неделя, Кристин, и ты увидишь, что я не желаю тебе зла, что я такой же человек, как и все остальные.

— Что мы будем делать здесь целую неделю? — робко спросила Кристин, поглядывая на арку в комнату, в которой проснулась.

— Нет, нет, не волнуйся об этом, — я хоть и люблю ее, но понимаю, что она еще юна и не любит меня! Я не могу заставить ее! — Ты будешь спать в моей спальне, а я в гостевой комнате.

— Может, лучше я в гостевой? Не хочу доставлять проблем, месье Эрик.

— Все нормально, никаких проблем с тобой, Ангел. Для тебя - все, что угодно.

— И через неделю я смогу быть свободная? — поинтересовалась девушка, осматриваясь вокруг. — Смогу уйти?

— Да, если пожелаешь. Но также ты можешь остаться со мной, — я уверен, что ей здесь понравится. Я сделаю так, чтобы ей обязательно понравилось!

— Так, род наших занятий будет…?

— Музыка, Кристин. Не то, о чем ты думаешь. Я понимаю, в тебе играют гормоны, и ты возбуждена и боишься одновременно. Я сам когда-то был в твоем возрасте, но мне было труднее, учитывая… эм, мою внешность. Музыка и все, что ты пожелаешь. Можешь, читать — у Эрика есть библиотека.

— Раз уж Вы, Эрик, действительно будете моим учителем… Могу я попросить Вас научить меня играть на рояле или что у Вас там имеется… — она заглядывала за мою спину, где стоял орган. — Орган, да?

— Все верно, Кристин, орган. Хорошо, — согласился я. Тем лучше — мы будем проводить много времени вместе, она привыкнет ко мне и к моему вспыльчивому характеру, — Эрик научит тебя играть.

— Благодарю, месье.

— Не стоит благодарности, мне это в радость, дитя. А сейчас, может, ты хочешь поесть? — я вспомнил, что она у меня уже достаточно долгое время и последний раз она ела перед выступлением.

— Я не ем ночью, Эрик. Я ведь еще и танцовщица, не забывайте, я должна следить за фигурой. Сейчас ведь ночь? Здесь только свет свечей и я не знаю…

— Сейчас утро, Кристин, — я не спал всю ночь, да и сейчас не особо-то хочу. Главное, не отключится, чтобы она не нашла себе приключений в коридорах, потому что там полно ловушек.

— Хорошо, тогда я бы позавтракала.

Мы пошли в кухню и я быстро стал готовить завтрак. Омлет с ломтиками бекона, я думаю, ей понравится, и чай с булочками. Сам лично пек! Я справился с готовкой и подал ей на красивой тарелке.

— Вы не будете, Эрик? — спросила она, беря в руку вилку и приступая к еде.

— Я не голоден…

— Уверены? — девушка перебила меня.

— Эрику трудно есть с маской, я поем чуть позже, когда буду наедине с собой, — объяснил я. — Маска давит на лицо и Эрику больно во время еды.

— Ладно, я поняла. Прошу прощения, — ей явно было неудобно, что она ест сама. Но я действительно не могу есть с маской, да и снять при ней тоже не вариант. — А почему… — она прямолинейна, как я мог заметить за столь короткое время личного общения. - Гм, могу я спросить Вас кое о чем?

— Конечно, спрашивай, Кристин. Но не забывай есть! — напомнил я о еде, когда девушка отвлеклась от нее.

— Почему иногда Вы говорите про себя в третьем лице? — Кристин выпалила вопрос, боясь моей реакции. Но я совершенно спокоен.

— Ах, я и не заметил… Да, бывают у меня такие заскоки. Остатки прошлого Эрика. Мама запрещала ему говорить о себе в первом лице, иначе она его била. Приходилось… — у меня свело скулы, когда я вспомнил то, что было много лет назад.

— Какой кошмар! — Кристин смотрела на меня с удивлением. — Но сейчас ведь Вас никто не бьет! Почему Вы продолжаете?

— Дело привычки, дитя. Заканчивай завтрак и мы приступим к занятиям…

На премьере «Il Muto», благодаря моим стараниям, Карлотта — мои столь «любимые» директора поставили на роль Графини, квакала, подобно жабе. И как бы мне не хотелось этого делать, пришлось придушить настырного Буке*, который совал свой вечно пьяный нос в мои дела. На его могиле выгравирую надпись: «Он слишком много знал…»! Пришлось повесить его на удавке прямо во время представления, сбросив в центр сцены. Боже мой, какой кипиш я навел в Опера Популер. И еще я снова потерял доверие своей Кристин! Она бежит на крышу со своим Виконтом, думая, что я их там не найду! Но я лишь послушаю, не буду встревать в разговор, потому что хорошим это не закончится явно.

— Рауль, мне страшно! — всхлипывала Кристин.

— Не бойся, Крошка Лотти! Я буду с тобой, я защищу тебя от этого мерзавца! - ах, виконт, какие слова мы употребляем в присутствии молодой девушки.

— Нет, ты не понимаешь! Я… я видела его, Рауль! — теперь Дайе вообще зарыдала. — Неделю, что я якобы провела у мадам Валериус… Я бы с ним!

— ЧТО? — де Шаньи громко зарычал, что даже я услышал за статуей Апполона. — Что он с тобой сделал?

— Ничего, — прошептала Кристин. — Я в порядке, но боюсь его! О, если бы я могла вернуть время назад, никогда бы не срывала его маску!

— Ты видела, что под ней? — Виконт все больше потрясался ее рассказом. А внутри меня закипал гнев, я же просил ее никому не рассказывать! Она сейчас берет и предательски выбалтывает ему все секреты!

— Да, видела. Но теперь я жалею об этом, потому что с того самого дня я потеряла спокойный сон, Рауль. Мне снятся кошмары… - о, моя Кристин, прости меня! Я действительно такой монстр, что ей кошмары снятся! — Он обращался со мной бережно, словно я его кукла! Он учил меня петь и играть на органе. Когда неделя подходила к концу, я была готова остаться с ним, представляешь?! Но он сказал, что я должна пойти наверх, чтобы никто не волновался. Он взял с меня обещание, что я вернусь, и я пообещала Эрику.

— Эрик? Это его имя?

Проклятье, Кристин! Зачем? Зачем ты ему все это говоришь? Разве тебе было плохо со мной жить? Очнись, Эрик, ту неделю ты жил в сказке, в своих мечтах, но сны никогда не станут явью для тебя!

— Да, его зовут Эрик. Я пообещала ему, поднялась наверх и встретила тебя! Мои чувства снова изменились, — Кристин пожала плечами. — Пока я была с ним, думала, что начинаю его любить, но я люблю тебя, Рауль! - о, нет! Она не могла! Она сказала, что думала о том, что любит меня? Боже, продержи я ее с собой чуть больше, она бы совсем забыла своего виконта! Сейчас я зол не только на нее за предательство, а на себя за то, что я подтолкнул ее к такому предательству.