Двумя часами позже Эмма сделала то, что никогда раньше не делала. Она вспомнила, что надо зарядить свой мобильник.

Позднее утреннее солнце переместилось так, что сделало ее гостиную неудобной для наслаждения видом, поэтому она перебралась в свой кабинет. Но девушка не собиралась приниматься за работу прямо сейчас. Она уселась за стол, посмотрела на экран, а мысли ее были о лучшей подруге. Она вспомнила радость на лице Элисон, когда та помчалась отсюда в объятия своего возлюбленного, и это вызвало улыбку и на лице Эммы. Она определено была рада за них.

И немного завидовала.

Возможно, настало время перемен. Обычно она находила тишину своей квартиры успокоительной. Уютный рай вдали от шума и хаоса повседневной рутины. Но иногда тут становится настолько тихо, что напоминало ей, какой одинокой она была. Эмма практически закончила свой последний дизайнерский проект. Может, настало время уехать?

Подальше от Кливленда и мест, напоминающих о ее смертности.

Подальше от дней, проведенных за закрытой дверью.

Пришло время обнять жизнь. Путешествовать. Увидеть мир. Жить на полную катушку…

Больше никаких трико и маек.

Больше никаких марафонов женского кино с ведерком мороженого, составляющего ей компанию.

«Привет» полночные прогулки по Тоскане, дни в Лувре и загорание топлесс в Бразилии!

Разум заработал, она включила свой ноутбук и залезла в интернет; и почти подпрыгнула на месте, когда ее телефон зарядился, включился и предупредил о новом голосовом сообщении громким звонком.

- Определенно, здесь слишком тихо, - промямлила она, затем взяла телефон и нажала кнопку для проверки голосовой почты.

- Привет, Солнышко. - Она остановила запись и уставилась на экран телефона в шоке. Сердце дрожало. Еще нажатие на кнопку, и запись началась снова.

- Привет, Солнышко.

Его голос звучал как будто бы ниже обычного и почти (смеет ли она верить в это?) интимно.

О, Боже.

Она почувствовала себя девочкой-подростком, которой только что впервые позвонил классный мальчик. Дурочкой, которая безумно радуется мелочам…

Она снова нажала на кнопку телефона, и знакомый голос заполнил комнату, в этот момент по ее телу побежали мурашки.

- Привет, Солнышко… если конечно это верный номер. Мне пришлось использовать чертово зеркало, потому что эти придурки отказались прочесть его для меня. Почему у тебя установлено стандартное приветствие на автоответчике? Я надеялся услышать твой голос.

Она не могла поверить, что он всё-таки позвонил ей. Ей надо добавить его номер в список своих контактов. Ей нужно дышать, взять себя в руки.

Ей нужно перезвонить ему!?

Эмма взяла телефон и нажала кнопку повторного набора. Гудки были бесконечными, а потом переключились на голосовую почту.

- Это Джо. Вы знаете, что делать.

- Привет, это Эмма. Я не знаю точно, когда ты звонил мне, но это мой ответный звонок. - Гений. Эмма закатила глаза. - В любом случае, я дома, если захочешь позвонить снова.

Ее мобильник зазвонил через секунды после того, как она положила его. Она снова подняла трубку.

- Привет…

- Эмма, - сказал он сухим голосом, ей не надо было удивляться.

- Я разбудила тебя.

- Я прилег поспать. Я не спал уже… я потерял счет… 36 часов или около того? - последовал шорох, сопровождаемый зевком.

- Тебе нужно поспать. Я позвоню тебе поз...

- Не выключайся! Мне… нужно услышать твой голос.

Он говорил что-то похожее в сообщении. Здесь определенно было что-то не так.

- Где ты? Что-то случилось? - Эмма позволила себе несколько секунд паники. - Ты в порядке?

Он проворчал как-то тихо.

- Джо?

- Я в Калифорнии. Вылетел на вечеринку, но больше не хочется праздновать. Моего приятеля подстрелили прошлой ночью. Доминика Прайса.

- Доминик Прайс? - Она повертела головой и решила ущипнуть себя. Она разговаривала с одним богом рока о другом боге рока, как будто это был обычный повседневный разговор. - Из «Черного Феникса» Доминик Прайс? Он...?

- Он поправится, но это плохо.

- Я сожалею.

- Да, - он прошептал. - Нализаться виски сейчас кажется блестящей идеей.

Она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Уверена, в ту ночь он растворял свои проблемы в алкоголе, но начать пить так рано? Он же не серьезно.

- Разве сейчас не 8 утра в Калифорнии?

- Время суток не имеет значения.

Она не знала, что ответить на это, поэтому промолчала.

- Эмма? Солнышко, поговори со мной.

- Как это виски в 8 утра может показаться хорошей идеей?

- Достаточное количество виски и мозг отключается.

- Кажется, в прошлый раз это не сработало, как надо.

Тишина.

Абсолютная мертвая тишина.

Дерьмо. У нее была дурная привычка высказывать мысли, которые не нужно произносить вслух. Элисон всегда знала, что однажды она скажет что-то такое, о чем потом будет жалеть всю жизнь.

- Послушай, извини.

Джо засмеялся.

- Ты не любитель виски, да?

- Я не пью.

- Постой, совсем?

Он казался настолько потрясенным этой идеей, что она усмехнулась.

- Совсем, никакого алкоголя.

- Черт побери. Солнечный лучик-трезвенник. Как же, черт возьми, это могло случится со мной

- Полагаю, тебе просто повезло, - она сказала это сухо, что заставило его рассмеяться сильнее.

- Я знал, что ты поможешь мне почувствовать себя лучше. Расскажи мне, что нового произошло у тебя в жизни?

Встретила рок-звезду как-то ночью и по какой-то причине он обратился ко мне вместо бутылки?

- У меня были пирожные на завтрак.

- Вот как? Какие?

- Крем-брюле. Они фантастические. Лучше, чем…

- Виски?

Эмма глубоко вздохнула и медленно выдохнула, обдумывая ответ. Действительно ли она хочет закончить свое утверждение?

- Эм? Ты же собиралась ответить виски, верно? Как ты можешь это знать, если никогда…

- Секс. Я собиралась сказать секс.

Настала очередь Джо замолчать на минуту.

- Тогда ты делаешь что-то не так.

- Ты так думаешь?

- Я знаю это. Лучший оргазм в твоей жизни был доставлен тебе самостоятельно и теперь пирожные стали лучше секса? Тебе нужно…

Посмеет ли она спросить?

- Мне нужно что?

- Привезти сексуальную себя ко мне, чтобы я мог показать тебе, как это делается.

Боже, его голос низкий и грубый, отправляющий тепло через все тело до каждого нервного окончания.

- Я знаю, как заниматься любовью, Джо.

- Я говорю не о занятии любовью, я говорю о трахе. Горячем, вспотевшем, кричащем-мое-имя-когда-ты-кончаешь трахе.

- Меня это не интересует…

- Да неужели, Солнышко, не начинай врать мне сейчас.

Он был прав, она врала. Обоим – и ему, и себе.

- Я видел, как ты смотрела на меня, когда ты зашла в мою гримерку. Если бы я не повел себя как...

- Придурок?

- Я мог бы раздеть тебя за 60 секунд.

Одно только воспоминание о том, как он смотрелся в тех низко висящих джинсах, вызвало у нее слюноотделение.

- Но ты повел себя как придурок.

- Да. И практически сразу же пожалел об этом. Так, чтобы наблюдать, как ты уходишь от меня.

- Ты просто присматривался к моей заднице.

- У тебя чертовски красивая задница.

Ее пульс повысился до предела.

- Джо, - сказала она, ее голос стал томным даже для собственных ушей.

Звук шелеста проник через наушник, сопровождаемый ворчанием.

- Просто замечательно. Ты знаешь, что невозможно чувствовать себя уютно, когда твой член твердый, как камень, и боль в яйцах?

Его заявление было настолько идиотским и честным, что она, пораженная, засмеялась.

- По крайней мере, ты больше не думаешь о виски.

- Конечно, думаю. Только теперь я представляю, как потягиваю его с округлостей твоей попы.

Эмма посчитала лучшим проглотить дальнейший смех, что привело ее к фырканью. Которое в свою очередь перешло в истерику.

- Как ты можешь смеяться надо мной, - спросил он, в его голосе сочетание недовольства и смеха, - знаешь, какой сейчас у меня единственный способ помочь себе?